Собственно даже Эрген на третий день не выдержал и закинулся слегонца…

Роев его не осуждал даже в мыслях. Попробуй, выдержи такой психологический прессинг бесконечной череды ходок в темноту с монстрами, когда каждый рейд может стать последним.

«Неизвестно, как я сам себя поведу через полгода, если, конечно, выживу», – с тоской подумал он, по поведению командира окончательно осознав, что там, в бункере, все очень и очень серьезно.

Краснокожие не кайфовали, хотя не факт, но и общаться не желали, хотя язык безусловно понимали. Даже между собой они не столько разговаривали, сколько общались на языке жестов, дополняя его мимикой, словно глухонемые. Но оно и понятно, в этом мире монстров лишние звуки и даже движения, способные выдать твое местоположение для опасного хищника, ни к чему.

– Подъем!

Процедура приведения сталкеров в работоспособное состояние была хозяевами отработана до автоматизма. Первым делом вкативший в комнату медицинский дроид протрезвил кайфующих, что-то им вколов в шею, потом зашедший медик заставил выпить несколько таблеток, и сталкеры уже через десять минут, сбегав в туалет, были вменяемыми и бодрыми. Правда, на их лицах читалась нечеловеческая мука. Оно и понятно, вырвали из розовых грез в жестокий мир реальности.

– Мне не надо, я в норме, – отбился сначала от дроида, а потом от медика Владислав.

Потом завалившийся жирдяй Ломбунд взвел таймеры ошейников ключом. Роев смог более внимательно рассмотреть ключ. Ключ как ключ, видал и посложнее – полоска металла с зубчиками по одному краю, без каких бы то ни было хитростей вроде ямок, дырочек, а также всевозможных штырьков. Канавок и то не было, в общем, простейшая ерунда.

«Ну что же, шансы есть, если как-то удастся получить слепок. Главное найти подходящую по размерам железку и инструмент, а также некоторое количество времени, и как минимум можно будет этот ошейник взводить до бесконечности, – подумал Владислав оптимистично. – Но надо как-то узнать, как же его все-таки снять… Делается это явно не заводным ключом. Или все же им?»

Проблема заключалась в том, что других отверстий в ошейнике не имелось. Даже закралась мыслишка, что возможность снятия ошейников вообще не предусмотрена конструктивно. И это было логично. А что? Зачем снимать ошейники, если рабы изначально записаны в мертвецы? Таких. как они, свидетелей в живых не оставляют.

– У вас пять суток, – сказал взводящий, делая каждому по пять оборотов в замке ключом.

Вслед за взводом ошейников сталкерам что-то вкололи в шею.

Владислав снова попытался отбиться от инъекций, но не вышло.

– Не дергайся. Тебе это тоже нужно, – сказал медик.

– Что это? – спросил Роев.

– Стимулятор, чтобы двигался резче, слышал и видел лучше, а то вас – таких сонных – там сожрут уже через пять минут, ха-ха-ха!

Владислав и вправду почувствовал прилив сил, даже ощущение невесомости появилось. Казалось, еще немного и он взлетит, надо только посильнее оттолкнуться ногами, или запросто поднимет машину и завяжет узлом стальную трубу. Наверное, именно для острастки, чтобы сталкеры не выкинули какой крендель под действием стимулятора, напротив стояла пара бойцов в глухой броне и с оружием наготове. Не иначе случались различные эксцессы.

Затем сталкеров погрузили в бронированный фургон и отвезли к пирамидальной горе, что располагалась в пяти километрах от базы пиратов. Здесь сталкеры под прицелом охраны вооружились, забивая ранцы патронами, ибо, как известно, их много не бывает. Более того, каждый из них взял обыкновенную с виду тачку, груженную дополнительными сменными баллонами боевого вещества для огнеметчика и кислотника.

К патронам взяли по пять плиток сухпайка, аптечку и химические осветительные шашки. Также им дали по небольшому контейнеру для образцов новых встреченных видов флоры и фауны, для изучения, ну и, конечно, пеналы для артефактов Древних, если вдруг попадутся.

– Зачем им это? – удивился Владислав, имея в виду сбор образцов животного и растительного мира, причем образцы фауны желательно в живом виде.

Он уже знал, что главная ценность – это всяческие артефакты Древних технического характера: инструменты, оборудование и прочие фиговинки самых разнообразных форм и размеров, с которыми его ознакомили в виде фотографий. Некоторые вещи являлись вещами в себе, то есть их предназначение до сих пор оставалось неясно.

– Изучают, – пожал плечами Эрген.

– Странные какие-то пираты… Как-то у меня не вяжется пиратство и научная деятельность. Напасть на кого-то или тишком по-быстрому разграбить базу Древних, это мне понятно. Даже наладка производства чего-то запрещенного и работорговля с наркоторговлей не выбиваются из образа, но вот научные изыскания…

– Скорее, это какой-то клан, основанный на родственных связях, а не тривиальная пиратская банда, собранная из криминальных отбросов. Им интересно все, что может принести деньги. А из этих растений и животных много чего можно вытянуть, учитывая, какие они имеют характеристики устойчивости и иммунитет к различным видам воздействия. Если разгадать их иммунитет, то можно изготовить универсальное лекарство, стоящее бешеных денег, или, наоборот, боевое отравляющее вещество. Так что научная деятельность вполне вписывается в канву поведения, особенно если у кого-то высокопоставленного родился одаренный ребенок и он пожелал заняться именно наукой. Случается и такое. Среди богатых не только прожигатели жизни бывают.

Роев понятливо кивнул.

«Ну вот втемяшилось мне стать космонавтом – стал, хотя я и не из богатой семьи, – подумал он. – А кому-то могло втемяшиться изучать бабочек да цветочки… Вполне могли пойти навстречу дитятке, особенно если оно, когда вырастет, может применить свои знания на благо клана, ну, скажем, синтезировать новый вид наркотика, от которого будет наступать совершенно улетный кайф, но не возникнет привыкания или, наоборот, возникнет такое привыкание, что и не излечить даже самой продвинутой медициной. Это же какие баблосы! Так что учись, дитятко, учись и еще раз учись. Вот тебе специализированная нейросеть „Ученый“ последнего поколения, самые мощные импланты на интеллект, бери самые современные и высокоуровневые базы знаний. Ну и что, что все это стоит сотни миллионов?! Все окупится с лихвой!»

– Ну а то, что они ведут себя как пираты…

Эрген снова пожал плечами. Дескать, ничего необычного, такова жизнь.

– Понятно.

«А чего тут непонятного? – снова подумал Роев. – Все закрытые общества, тем более живущие на периферии или в чужой среде, это всегда полукриминальные структуры, те же цыгане или кавказцы. Да, у них есть легальный бизнес, но это, скорее, для отвода глаз, основную прибыль приносят именно нелегальные виды деятельности».

Вход в подземелье закрывали раздвижные ворота где-то пять на три метра, даже на вид толстые и мощные. А прямо напротив ворот стоял натуральный дот на две амбразуры. Из одной амбразуры выглядывал сдвоенный ствол: понятно, что один служил огнеметом, а второй являлся кислотометом. Из второй амбразуры торчал роторный шестиствольный крупнокалиберный пулемет.