Я думаю, именно в это время начала исчезать моя любовь к Джервису. Он изменился, и хотя оказался человеком с легким характером, никогда не выходящим из себя, тот самый элегантный молодой человек, за которого я вышла замуж, перестал существовать. Никогда в жизни ему не приходилось заниматься тяжелым физическим трудом. Но я продолжала замечать в его глазах блеск, лихорадочное желание продолжать игру, благодаря которой мы уже лишились возможности вести комфортное и цивилизованное существование.

Совсем другим был Бен: он работал не меньше остальных. Большую часть дня он проводил на своих разработках, осуществляя наблюдение, давая указания, занимаясь организацией работ. Но он сохранял ту же спокойную уверенность в себе, которую я заметила еще в Кадоре, когда он приезжал к нам.

Когда я ознакомилась с условиями жизни большинства людей, то поняла, как много Бен сделал для нас. Мы считали свои хижины убогими развалюхами, но они были гораздо лучше большинства жилищ. У нас деревянные полы были застелены матами, кровати снабжены постельным бельем.

Бен частенько заходил проведать нас, всегда озабоченно посматривая на меня, словно желая убедиться, что со мной все в порядке. Да, иметь здесь такого друга было большой удачей.

Джервис и Джастин прилежно работали, подстегивая себя мыслью о том, что в один прекрасный день им удастся найти то, что здесь называли «ювелирной лавкой». Пару раз им удалось кое-что добыть, и это привело их в восторг, поскольку подтверждало возможность залежей золота на этом участке. Некоторые золотоискатели не могли обнаружить даже следов драгоценного металла на своей земле, и это, конечно, действовало угнетающе.

Они очень радовались в тот вечер, когда нашли свою первую унцию золота. В городе были мужчины, игравшие в карты, — иногда в чьей-нибудь хижине, но большей частью в салуне. Джервис, конечно, присоединился к их компании, и я поняла, что из случившегося с ним он не сделал никаких выводов. Он быстро проиграл свою небольшую добычу. По-другому обстояли дела с Джастином — он тоже играл и оказался в небольшом выигрыше. Я начала думать, что Джастин столь же предан азартной игре, как Джервис, но более удачлив.

Я вообще не очень понимала Джастина. Морвенна была предана ему и без конца подчеркивала его достоинства. Она была очень счастлива, что Джастин выбрал именно ее, и часто удивлялась этому. Вообще я не знала никого, кто так низко оценивал бы себя, как Морвенна. Так или иначе, Джастин, видимо, сумел оценить ее, и она была бесконечно благодарна ему за это.

Но у меня складывалось впечатление, что в его прошлом кроется какая-то тайна. Все, что мы знали о нем, — что он когда-то жил в Америке, а потом приехал в Англию найти себе занятие. В это время он и познакомился с Морвенной. Мне было интересно, не начал ли Джастин жалеть, что приехал в Австралию?

Однажды, когда я была в хижине одна, меня удивило его появление, поскольку в это время дня он обычно работал в шахте.

— Я собираюсь к Боулзам купить кое-чего, — сказал Джастин, — но я хотел бы поговорить с тобой, Анжелет. Ты не слишком занята?

— Конечно, нет. О чем ты хочешь со мной поговорить?

Он сел на один из тех крепких стульев, которые любезно подарил нам Бен.

— Я беспокоюсь за Морвенну!

Ты имеешь в виду роды… здесь? Он кивнул.

— Она не кажется мне достаточно крепкой.

— Она крепче, чем кажется, — успокоила я его. — Миссис Боулз, которая, говорят, хорошо в этом разбирается, утверждает, что все будет в порядке!

— Анжелет, ты будешь с ней рядом?

— Конечно! Очень мило со стороны Бена Лэнсдона предложить нам комнату в своем доме. Там, разумеется, будет гораздо удобнее.

— О да, — согласился он. — Ах, Анжелет, как мне хочется, чтобы все это скорее кончилось!..

Мне не терпится увидеть нашего сына!

Может статься, что это будет вовсе не сын.

— Ну, я надеюсь на это, хотя главное, чтобы с Морвенной все было в порядке.

Если все сложится удачно, я всерьез подумаю, чтобы увезти ее с ребенком домой!

— Надеюсь, и Джервис начнет подумывать об этом! — сказала я.

— Всегда кажется: а вдруг на следующий день после твоего отъезда там найдутся сокровища и ты до конца своих дней будешь сокрушаться об этом?

— Понимаю, но нельзя же всю жизнь сокрушаться по поводу упущенных возможностей.

Это верно, и когда родится ребенок… я всерьез подумаю об отъезде, это не то место, где следует воспитывать ребенка. Ты согласна, Анжелет? А вся эта работа по дому, которой вам с Морвенной приходится заниматься, — вы к этому не приучены…

Некоторое время Джастин задумчиво молчал, потом сказал:

— Если все обойдется, я уеду отсюда и возьмусь за дело. Я изменюсь, Анжелет, обещаю это!

Я вопросительно взглянула на него. Увидев выражение моего лица, он вдруг рассмеялся.

— Я перетрудился! И я постоянно беспокоюсь за Морвенну. Анжелет, обещай мне быть рядом с ней!

— Я буду с ней все время, если мне разрешат. Не беспокойся, Джастин: дети рождаются и в таких местах, как это! И чем скорей мы переберемся в дом Бена, тем лучше. Мы очень многим обязаны ему, Джастин! Без него нам было бы гораздо трудней.

— Да… мы ему многим обязаны.

— Не беспокойся, Морвенна очень счастлива. Это ты, Джастин, сделал ее счастливой!

А что касается ребенка… Ну что ж, имея его и тебя, она получит все, чего хотела в жизни!

Он резко встал.

— Боюсь, я слишком заболтался!

— Я рада, что ты пришел, но у Морвенны есть хорошие друзья, Джастин.

Он кивнул в знак согласия и, выходя, как-то неуверенно улыбнулся мне.

Я задумалась над тем, насколько страстно он жаждет сына, это можно было заметить у большинства мужчин. И все же больше всего он беспокоится за Морвенну! Я почувствовала, что мое недоверие к нему исчезает, и только теперь осознала, насколько глубоким оно было до сих пор.

* * *

Миссис Боулз сообщила предположительное время родов. Бен посоветовал нам перебраться в его дом за неделю до этого срока, комнаты для нас были уже приготовлены. Меня это очень радовало, потому что Морвенна чувствовала обычное недомогание, и ей очень недоставало некоторых удобств.

Мэг была рада перспективе появления в доме младенца, пусть даже на время. Джервис и Джастин должны были после работы заходить в хижину, мыться, переодеваться и являться в Голден-холл на обед. Это, похоже, устраивало всех.

— До чего же хорошо иметь богатых друзей! сказал Джервис.

Он не завидовал, в этом Джервиса нельзя было упрекнуть. В общем он ведь был хорошим человеком. Если бы не эта его болезненная страсть, наша жизнь сложилась бы совсем иначе!

День, когда ребенок должен был родиться на свет, пришел и ушел. Морвенна чувствовала себя хорошо, но никаких признаков родовых схваток не было.