Вот она, цена его одержимости, цена того, что он зашел слишком далеко. Из всех женщин ему надо было выбрать жену бывшего друга, ту, от которой следовало держаться подальше и которая станет матерью его ребенка.

Никандрос до сих пор не мог понять, что именно привлекло его к Мии в тот день, когда она появилась на поле. И вместо того, чтобы избавиться от этой одержимости, он подкармливал ее, пока она не пустила корни так глубоко, что он не мог припомнить дня, когда не думал о Мии.

Она была острым шипом, залезшим глубоко под его кожу. Той, кого ему не удалось до конца завоевать.

– И это говорит мне женщина, которая смотрит мне прямо в глаза и просит овладеть ею безо всяких вопросов…

Мия отвела взгляд, вспоминая их обнаженные тела, залитые лунным светом. Ее пугало то, как сильно ее влекло к Никандросу, но она не могла жалеть о том, что случилось той ночью.

Только Мия не собиралась впускать его в свою жизнь, иначе он разрушит ее своей тягой к опасным приключениям.

Неужели он не понимал, что в компании друг друга из них выходило все только самое худшее? Что через пару лет Никандрос в лучшем случае отвергнет ее, а в худшем просто возненавидит?

Когда Мия заговорила, ее тон был жестким, и она злилась на Никандроса еще больше за те слова, которые он вынуждал ее сказать.

– Мне не хватало секса, и ты… ты обеспечил его.

– Так тебе нужен был всего лишь жеребец? – От него повеяло арктическим холодом. – Могла обратиться к любому другому.

– Может быть, не знаю. – Мия проглотила ком, подкативший к горлу. – Знаю только одно: ты самый восхитительный и самый неотразимый мужчина из всех, кого я когда-либо встречала. Благодаря тебе я узнала свое тело… Но, Никандрос, ты не тот мужчина, с которым можно построить семью. Всего через две недели после того несчастного случая в горах ты снова вернулся к своему безумному стилю жизни. Когда ты уехал в Дрэкон, я, как и весь остальной мир, ждала и наблюдала, что ты будешь делать. Остепенишься ли ты и признаешь возложенные на тебя обязанности… Но ты ни разу не сказал журналистам, что собираешься поддержать своего брата. Ты постоянно уходишь от ответственности и рискуешь своей жизнью снова и снова. И ты хочешь, чтобы я поверила, что тебе вдруг захотелось стать отцом и что этот ребенок желанный для тебя? – Мия перевела дух. – Я не хочу быть связанной очередным браком с человеком, который хуже даже Брайана.

– А как насчет ребенка? Ты решила за него, что ему не нужен отец?

– Ему определенно не нужен отец, который словно одержимый гоняется за острыми ощущениями. И ему не нужен отец, который в конечном итоге разобьет его сердце. Никандрос, посмотри правде в глаза, ты настолько же готов стать отцом и мужем, как и принцем, который нужен Дрэкону.

Никандрос бросил на нее такой тяжелый взгляд, что у нее встали дыбом волосы на затылке.

– Я тоже не собирался жениться. Тем более на женщине, которая чуть не довела до безумия моего друга, на той, которая будет относиться с неуважением к отцу своего ребенка, словно он всего лишь донор спермы. Ни за что и никогда я бы не выбрал для себя жизнь, полную недоверия и презрения. Бог мой, именно от такой жизни я ушел и чего-то достиг. Но видишь ли, Мия, одну черту моего характера ты оценила неправильно. Я никогда не убегаю от последствий своих поступков. И не сделаю этого сейчас.

– Ты не можешь заставить меня силой поехать с тобой, – ужаснулась Мия.

Никандрос отворил дверь и жестом пригласил кого-то войти.

В комнате появился невысокий крепкий мужчина, которого она заметила прогуливающимся около дома Никандроса.

– Ваше высочество, наследный принц Андреас…

Никандрос оборвал его речь, даже не глядя на него:

– По моему сигналу Ставрос скажет репортерам, что этот ребенок мой. Одного слова, что ты связалась с лучшим другом своего покойного мужа, будет достаточно, чтобы они начали охоту на тебя. Все зло, которое причинил тебе Брайан, будет забыто, когда они узнают, что ты была со мной и теперь носишь моего ребенка.

– Ты блефуешь, – выдавила Мия, чувствуя, как ледяной холод сковал ее сердце. – Ты не настолько жестокий, чтобы позволить им сожрать меня. Это не тот Никандрос, которого я знаю.

– Радость моя, но мы уже пришли к выводу, что ты совсем не знаешь меня. Я был таким и раньше, хотя, признаюсь, меня удивила собственная жестокость. – Никандрос потянулся к дверной ручке. – Я из дома Дрэкосов, кровожадных воинов, которые приручили дракона и отобрали его сокровища. Мы алчные и хитрые и не любим выставлять наше грязное белье на всеобщее обозрение. Так что ты либо окажешься лицом к лицу с этими шакалами и будешь отвечать за самую большую ошибку, которую мы совершили в нашей жизни, либо полетишь со мной в Дрэкон в окружении роскоши. Лимузин будет ждать не больше пяти минут.

Увидев покрытые снегом горные вершины Дрэкона и лазурные воды океана, Мия испытала одновременно и восторг, и страх. Ее злость на Никандроса за то, что он припер ее к стенке и заставил полететь с ним к нему домой, постепенно исчезла.

По натуре искатель приключений, он, казалось, с относительной легкостью принял эту перемену в своей жизни. Если бы Мия не имела претензий к нему и если бы между ними не стоял Брайан, разве стала бы она так сильно сопротивляться?

Боже правый, она сказала Никандросу, что тот годится только для секса.

Каждый раз, когда она пыталась заговорить с ним во время долгого перелета, он отшивал ее. И теперь Мия жалела о том, что была с ним такой резкой.

«Добро пожаловать в твой новый дом», – высокомерно бросил Никандрос, посадил ее в лимузин и удалился.

Эти отношения были в точности такими, повторения которых она боялась больше всего. Если Никандрос считал, что ребенок вырастет счастливым в атмосфере недоверия и злости, то он очень сильно ошибался.

Из частного аэродрома Мию доставили в королевский дворец в лимузине с затененными стеклами, а потом вышколенная прислуга, которая даже не поднимала на нее глаз, провела ее в отведенные ей апартаменты. И Мия осталась одна, смущенная и сердитая.

С тех пор прошло пять дней, и за это время Никандрос не навестил ее ни разу.

Устав ждать его появления, Мия начала ходить в бассейн во внутреннем дворике и прогуливаться по галереям дворца, расписанным фресками.

Она все время напоминала себе, что ее появление в Дрэконе носит временный характер. Никандрос вскоре поймет, что Мия вместе с ребенком будут ему только мешать, и отпустит ее.

К тому времени, как пришло приглашение на обед от принца, Мия перестала осуждать себя и к ней вернулась ее злость.

Если он решил поиграть в счастливую семью, она задаст ему такую трепку, что мало не покажется.

Мия причесала все еще влажные волосы и оставила их распущенными. Она надела черные брюки, светло-розовую блузку без рукавов и белый пиджак. У нее не было ни лучшей одежды, ни настроения наряжаться для чертова королевича, который, во всех смыслах этого слова, похитил ее и привез в Дрэкон.