Поднявшись на второй этаж, я неожиданно услышала знакомый голос, доносящийся из какой-то комнаты. Подошла, насторожившись. Дверь была приоткрыта, и я могла видеть всех, кто был в спальне.

— Я, кажется, ясно выразился, Макс, чтобы ты не приезжал, — именинник, Егор, говорил резко, смотря на непонятно откуда взявшегося Козельского.

— Я что теперь, нежеланный гость?! — насмешливо покривил губами Макс.

— Можно и так сказать.

Козельский подскочил к нему, схватил за грудки и, встряхнув, зашипел:

— Мне нужны деньги!

— Я прекрасно знаю, на что они тебе нужны, — попытался высвободиться Егор, но хватка Макса была сильней. — Что с тобой происходит? Я тебя не узнаю!

— Я тебя тоже не узнаю, Егорка, — зло скалясь, выплюнул Макс.

Не желая быть свидетельницей этого разговора, я хотела было уйти, но следующие слова Егора меня остановили:

— Макс, тебе нужна помощь! Ты не видишь, что ты болен?!

Егор все же отцепил от себя руки Макса и толкнул того к двери.

— Убирайся из моего дома, иначе я ментов вызову.

— Никого ты не вызовешь, — громко засмеялся Макс, махнул в сторону двери. — Половину из тех, кто внизу, заберут вместе со мной и разбираться не станут. Так что, Егор, если не хочешь испортить себе день варенья… — Макс многозначительно замолчал.

Выругавшись, Егор процедил:

— Я готов лично отсидеть ночь в обезьяннике, лишь бы тебя в моем доме не было. Даю тебе пять минут, Козельский. Потом вызываю ментов, — сказал и направился к двери.

Я тут же нырнула в так кстати подвернувшуюся ванную комнату. Не хотела, чтобы Егор знал, что я слышала их разговор. Но как только он скрылся на лестнице, я зашла в комнату, ведомая… Да черт возьми, не знаю, что овладело мной, когда я увидела Козельского. Тупая не убиваемая надежда? Но на что?!. На то, что в нём все-таки есть что-то мужское, человечное? Вряд ли.

И это я поняла тут же, едва он, сидящий на постели, вскинул голову и пригвоздил меня взглядом к полу.

Алина

— Какая встреча, — губы Макса искривились в презрительной ухмылке.

Проведя обеими руками по темным густым волосам, он встал и направился ко мне. И мне бы бежать, но вместо этого я выговорила:

— Макс, что происходит?

— А что происходит?

— С тобой что происходит?

— Ничего, — пожал плечами и, подойдя, обхватил за талию. Притянул к себе.

Я уперлась ладонями ему в грудь в бессмысленной попытке оттолкнуть.

— Хотя… — провел свободной рукой по моей щеке. Я судорожно выдохнула. — Все началось с тебя, Алина. С тебя и с вот этого вот, — опустил ладонь между наших тел, коснулся живота и вдруг резко, с какой-то жестокостью, сгреб ткань платья и смял в кулаке. — Почему ты не сделала аборт, сука?! — зашипел, с ненавистью глядя мне в глаза.

— Отпусти меня, Макс! — вскрикнула требовательно, но это не возымело никакого эффекта.

— Почему не сделала этот чертов аборт, пока никто не узнал о твоей беременности?! Нахрена подружке своей растрещала?! Вы, бабы, пустоголовые дуры, способные только на то, чтобы рожать. Еще под мужиками лежать, — сжал платье ещё сильнее. Я ощутила его дыхание на лице. Зрачки его были чёрными, большими, блеск глаз пугал. — Это ты сейчас и сделаешь, — злобно хмыкнул и впился в губы.

Как ни пыталась я увернуться, было бесполезно. Макс держал меня настолько крепко, что в какой-то момент мне показалось, что он сломает кости. Но больше всего пугала мысль о ребенке. Что у него в голове?! Чего он хочет?! Вспомнились его угрозы, теперь уже не кажущиеся такими иллюзорными. Здесь и сейчас он мог сделать всё и был, я в этом не сомневалась, готов сделать всё, что угодно.

Я рычала, мычала, била его, пытаясь вырваться, совладать с ним, позвать на помощь, но никому не было до нас дела.

— Перестань! — укусила Макса за губу и тут же отлетела к постели. Поясницу пронзила боль от удара о спинку. Я испуганно уставилась на бывшего.

Подойдя к двери, он захлопнул её. С мрачной решимостью развернулся ко мне. В нём не было ничего прежнего — лицо бледное, под глазами тени. И в то же время больным он не казался. Нет, не больным. Господи…

— Макс, успокойся, — я пыталась не поддаться панике. — Макс, всё будет хорошо, всё наладится. Твоя жизнь…

— Моя жизнь, Миронова, не наладится. Она полетела к чёрту в тот момент, когда отец узнал о твоём выродке! — рыкнул, делая выпад ко мне.

Судорожно, нервно дыша, я попыталась переползти на другую сторону постели, но он ухватил меня за ногу и рванул на себя. Платье задралось, открывая бедра, и я почувствовала его руки, жесткие пальцы, впивающиеся в кожу.

Стало по-настоящему страшно. Почти так же страшно, как дома, в квартире, которую еще совсем недавно я могла назвать своим домом. Чужие руки, чужое дыхание… И теперь чужое, пусть даже этот мужчина был отцом моего ребенка. Боже, зачем я полезла?!

— Макс! — закричала истошно, но наткнулась лишь на презрительный смешок.

Он придавил меня к постели своим телом, принялся шарить холодными ладонями под платьем.

— Хватит сопротивляться! — рыкнул мне в губы. — Тебе же нравилось, Алинка! Ты так громко стонала подо мной. Что изменилось, м-м-м? — накрыл грудь, больно сжал.

Я не смогла сдержать всхлип. Слезы покатились по щекам, но Макса они не тронули, наоборот — разозлили сильнее. Козельский вонзил кулак в покрывало совсем рядом с моей головой и зашипел: — Перестань выть, сука!

— Макс, пожалуйста, — умоляюще шептала, слизывая с губ соль. — Пожалуйста, — почувствовала, как он сунул руку мне под трусики, и из последних сил попыталась оттолкнуть его. — Хватит! — закричала.

Извивалась всем телом так, как будто что-то могла изменить. Не могла. Высокий, крепкий, он был куда сильнее меня. Даже сейчас. Тем более, сейчас, когда его вела ярость, а я до дрожи боялась за маленькую жизнь внутри себя. Судорожно я схватила ртом воздух, заскулила, ощущая, как он раскрывает меня, как грубо терзает пальцами.

— Х-хватит, — всхлипнула снова, постепенно сдаваясь. Сил сопротивляться почти не осталось. Комната начала расплываться, только лицо Макса оставалось чётким. Всё те же расширенные зрачки, бледная кожа и искажённые неведанной мне раньше жестокостью черты красивого лица.

— Заткнись! — зажал мне рот рукой. — Заткнись, дрянь! Ты мне всю жизнь испоганила своим ублюдком, и никто мне не помешает взять от тебя хотя бы это!

— Отпусти её! — дверь вдруг стукнулась о стену, и я увидела подлетевшую к нам Инну. — Отпусти, Козельский, — ухватила его за футболку и потянула. — Иначе я…

— Иначе что ты?! — Макс тут же бросил меня. Коршуном подлетел к Иннке и резким выпадом ухватил её за шею. Ненавидяще оскалился и сжал горло подруги сильнее. — Я тебя сейчас удушу, гадина!