Эррол Маск про игровые автоматы так и не узнал.

И да, еще один факт из его жизни. Те деньги, что он получил за продажу видеоигры, он вложил в акции фармацевтической компании, а когда собирался уехать в Канаду, продал их и получил что-то около пяти тысяч долларов.

В свои шестнадцать Илон открыто восстал против тирании отца. Он подбил Кимбала на безумную авантюру – вдвоем съездить в Йоханнесбург. Говоря откровенно, это затея была еще более опасной, чем изготовление петард. Не забывайте, это Южная Африка в период, когда часто случались столкновения между белым и черным населением, и два белых мальчика, путешествующих без сопровождения взрослых, могли попасть в беду. Поездка окончилась благополучно, братья вернулись домой целыми и невредимыми. Но с такими воспоминаниями, что их больше не тянуло повторить что-нибудь подобное.

Школа… Мэй рядом не было, и Илону хватало проблем. Одноклассники юного гения ненавидели. Еще бы, ему слишком многое давалось легко, он знал больше учителей, а уж со сверстниками – никакого сравнения. Ладно б только обзывали! Однажды Илона так избили, что пришлось обращаться к хирургу, чтобы тот зашил раны. Мальчишку пинали, били головой о стену, вместо лица была кровавая каша. Сломанный нос долгое время мешал нормально дышать, а восстанавливающую ринопластику Илону сделали спустя много лет. Эррол отнесся к этому спокойно: «Мы все в детстве дрались. Умей постоять за себя». Илон и этого отцу не простил. Он вообще считает, что подростковый период был худшим в его жизни, и главным образом из-за отца.

Одно к одному, и братья решили вернуться обратно к матери. Все, нахлебались с папашей. Школу Илон заканчивал в куда более комфортных условиях. Мэй снова распростерла крылья над своим любимцем.

Но и в новой школе над мальчишкой посмеивались. Он ведь не прекращал фантазировать. Однажды он представил проект полного перехода африканского континента на солнечную энергию. Одноклассники слушали его внимательно: а может, в этом и есть что-то? Солнца-то полно. Но когда Илон поделился своими идеями на тему колонизации Марса, его сочли за чокнутого.

Когда Генри Форд стал производить дешевые и надежные автомобили, люди не сразу приняли его. Это был огромный риск, и он оправдался.

Кимбал вспоминал, как в старших классах Илон взахлеб рассказывал на перемене о том, что банковские чеки и бумажные операции скоро уйдут в прошлое, а мир перейдет на электронные платежи. В начале девяностых это выглядело полным бредом. Но потом появился PayPal. Никто, кроме Илона, не мог видеть будущее так далеко и так ясно.

Но каплю дегтя все же добавить нужно. Мэй признается, что ее старший сын настолько отставал по ряду предметов, которые не считал интересными и важными, что чуть было не остался на второй год. Потенциальный второгодник! Неужели это о том, кто сочинил компьютерную игру, ошарашив редактора профильного журнала? Неужели это о том, кто знал наизусть содержание энциклопедий? Но оценки действительно были паршивыми, и это могло повлиять на его будущее. Илон удивлялся. Зачем, к примеру, ему нужен язык африкаанс, если он не собирается жить в ЮАР? А затем, чтобы поступить в университет. Выяснив условия приема, Илон сел заниматься. Школьные учителя не верили, что он способен ликвидировать пробелы за пару недель. А он смог. Как всегда, удивив окружающих невероятной работоспособностью. Он пересдал все предметы на высший балл и мысленно показал язык тем, кто навешивал ему нелестные ярлыки.

В семнадцать Илон созрел для того, чтобы покинуть ЮАР. Он понимал, что сделать это будет очень сложно. И, чтобы облегчить пути, поступил в университет Претории на факультет машиностроения. Одновременно он подал документы на выезд в Канаду. Учеба помогла ему избежать незавидной участи – быть призванным в южноафриканскую белую армию, куда, не забывая опять же об апартеиде, он совершенно не стремился. О периоде обучения в местном университете Илон старался не вспоминать, ну и мы не будем ничего придумывать.

Не прошло и полугода, как из Канады пришел положительный ответ относительно переезда, и Илон купил билет в Торонто. Маме он сказал одну фразу: «Я еду в Канаду», – взял чемодан и вышел за порог.

Илон Маск – ясновидящий нового, техногенного поколения. Те, кто этого не понял сразу, сейчас говорят, что «всегда верили в гений этого человека». Единственным человеком, кто ни разу не усомнился в правильности его идей, была мама, Мэй Маск.

Мэй Маск завидуют. Еще бы! Кто не хочет воспитать своего ребенка так, чтобы он выучился и стал миллиардером.

Сама Мэй считает, что никакого секрета нет. Когда журналисты спрашивают ее, что бы она посоветовала амбициозным родителям, она пожимает плечами, а иногда добавляет, что в отношении своих детей она и не проявляла никаких амбиций. Она просто не мешала им делать то, что нравится. По ее словам, у нее просто не было времени на воспитание, поскольку приходилось много работать. Но Мэй всегда подмечала таланты своих детей и как могла содействовала их развитию. Когда потребовалось купить компьютер сыну, она пошла и купила, хотя стоил он для их бюджета катастрофически дорого. Но целенаправленно взращивать гениев, водить их в кружок «умелые руки» или в другие развивающие кружки – нет, такого не было. Миссис Маск проявляла заботу о своих детях, оглядываясь на собственный рабочий график. Есть время – уделяет его детям. Времени нет – дети, займите себя сами. Да, она ходила в школу и разговаривала с учителями, если требовалось, но разве не все мамы так поступают?

Ладно, если Мэй не хочет делиться секретами, давайте попробуем разобраться, как из сложного мальчика, почти что аутиста, вырос гений. Да и другие дети миссис Мэй добились успеха.

Прежде всего, не будем забывать о генетике. Дедушки-бабушки, как мы уже знаем, были людьми смелыми и упорными. Не боялись идти на риск, чтобы добиться поставленных целей. Конечно, никакая особая хромосома не влияет на характер, но очевидно, что что-то такое все равно передается. Мэй и Эррол унаследовали самое лучшее от своих родителей, а их дети, все трое, в свою очередь, унаследовали то, что положено. Предсказуемая цепочка: лучшее к лучшему. Или так: от хорошего – лучшее. Пути Господни неисповедимы, возможно, Мэй и Эрролу суждено было встретится только для того, чтобы на свет появились прекрасные дети, благодаря которым этот мир стал чуточку лучше.

Никакого секрета воспитания у Мэй нет. Она никогда не слушала чужих советов и поступала так, как считала нужным. Будь по-другому, ничего путного не получилось бы. Зачем слушать советы, зачем читать книги по воспитанию, когда в этих книгах описываются усредненные, стандартные ситуации? Она-то была уверена, что ее дети уникальны, соответственно, и проявляла к ним индивидуальный подход. Иными словами, в воспитании своих детей она следовала интуиции, доверяла своему внутреннему инстинкту, который не подвел.