ты видел? – спрашиваю я, но взгляд брата уже вновь прикован к телефону.

Оуэн усмехается.

– Ты слышал, что я спросила?

– Я балдею от роликов скейтбордистов, – сообщает брат. – Один придурок прыгнул ласточкой с рампы. Кровищи-то!

– Не смотри эту муть!

– Все лицо в месиво! Похоже, ему конец. – Оуэн фыркает от смеха.

Не успев осознать, что делаю, я выхватываю у него из руки телефон.

– Это. Не. Смешно! – Затем я выдергиваю из его уха наушник.

– Ай! – Поморщившись, Оуэн хватается за ухо. – Ты нормальная вообще?

– А ты? Ты нормальный, Оуэн?!

Боже. Как только эти слова срываются с языка, я понимаю, как громко их прокричала – и как отчетливо меня услышали в каждом уголке небольшого кафе. Оуэн сидит, открыв рот, весь зал пялится на нас, а мои щеки заливаются румянцем, потому что от кассы к нам царственно плывет миссис Сантос.

– Фиби, не пора ли тебе домой? – говорит она. – Ты сегодня и так перерабатываешь. Поручим твои столики Иви. Она справится.

Я чувствую безотчетный укол раздражения: Иви во всем так чертовски хороша, что на ее фоне я выгляжу просто ужасно.

– Все в порядке, я вовсе не уста… – протестую я.

Миссис Сантос обрывает меня на полуслове:

– Нет, ты поедешь домой.

Конец предложения – «или больше сюда не вернешься» – не озвучен, но вполне очевиден.

– Хорошо, – вздохнув, соглашаюсь я.

Мне трудно поднять глаза на Оуэна, который возится с наушником, и все же я заставляю себя спросить:

– Тебя подвезти?

– Сам дойду, – бормочет он. – Хочу еще тут посидеть.

Миссис Сантос гладит его по плечу.

– Принесу тебе альфахоры, – говорит она и удаляется на кухню.

Если посетительница, потребовавшая эмпанаду без начинки, и не была последней каплей, то ей стало осознание того, что меня вышвыривают из моего, по сути, второго дома, а мой братец-психопат получает тарелку печенья.

Теперь вся моя жизнь превратится в череду этих «последних капель»?

Я молча встаю из-за стола и плетусь на кухню за вещами. Коллеги слишком заняты, чтобы со мной разговаривать, или уже в курсе моего срыва и дают мне побыть одной. Эту тактику я ненавижу с тех пор, как Эмма применяла ее ко мне после смерти отца. Не понимаю, как можно смотреть на человека, который явно расстроен, и думать: «Что ему сейчас нужнее всего? Конечно, еще покопаться в собственных мыслях!»

У двери меня кто-то окликает. Обернувшись, вижу Мэнни – старшего брата Луиса – с крафтовым пакетом в руках.

– Ты не могла бы захватить? Это для миссис Клей.

– Конечно!

В кафе «Контиго» нет доставки как таковой, но для бабушки Купера, перенесшей операцию на колене, семья Сантос делает исключение. Я всегда вызываюсь отвезти ей еду, потому что миссис Клей, которая упорно просит звать ее Бабулей, – крутецкая. Есть и дополнительный плюс в том, что мы с ней дружим: я перестаю стесняться рядом с ее звездным внуком. Сложно трепетать перед человеком, пересмотрев все его детские фотки.

– Отлично, спасибо! Ты ее любимица, – добавляет Мэнни, отчего у меня немного теплеет на душе.

Я выхожу из кафе и вижу пустое место на том, где должна стоять моя машина, а затем вспоминаю, что с утра стоянка была забита. Мне пришлось припарковаться в добрых пяти минутах отсюда, в конце идущего под горку переулка. На подходе я достаю ключи, хмуро разглядывая асфальт: не припомню, чтобы склон был настолько ухабистый… О нет!

Это не дорога такая неровная, дело в машине. Задняя шина с водительской стороны спущена!

– Вот черт! – Я со злости пинаю колесо – пожалуй, слишком сильно.

Не хватало мне еще одной «последней капли»! Большой палец ноги пронизывает боль, и я, пританцовывая, кладу пакет с едой для миссис Клей на асфальт, а затем роюсь в сумке в поисках телефона.

Нужно сообщить в кафе, чтобы доставку для миссис Клей поручили кому-нибудь другому, а затем позвонить в автосервис. Но как только я достаю телефон, меня посещает идея обратиться к Ноксу. В прошлый раз, когда на нашей с Эммой древней «Королле» спустило колесо, Нокс его поменял. Так медленно и старательно, что у меня чуть не лопнуло терпение, однако сейчас это одно из моих любимейших воспоминаний. В те дни скрытые таланты Нокса не переставали меня удивлять.

В те дни… Еще и четырех месяцев не прошло, а по ощущениям – целая вечность.

Если я позвоню, Нокс мигом сорвется с рабочего места. Но стоит ли звонить? С тех пор, как он выставил меня из своей кровати, мы уже несколько раз встречались. Я всеми силами стараюсь следовать его примеру и вести себя как обычно. Только не понимаю, что в нашем случае значит «обычно»?

– Проблемы?

Я поднимаю взгляд и, все еще неуверенно наступая на ушибленную ногу, едва не падаю.

На тротуаре возле моей машины стоит Джейк Риордан! В небесно-голубой футболке и джинсах. Как самый обычный прохожий, а не монстр, который являлся моим друзьям в кошмарах. От неожиданности я открываю рот, но спазмы в горле не дают выдавить ни звука.

– Похоже, у тебя шина спущена, – дружелюбно замечает Джейк. У него за спиной стоит элегантная женщина средних лет в платье-футляре с цветочным принтом. У нее такие же синие глаза и каштановые волосы, как у Джейка. – Помощь нужна?

Я стою как истукан, не в силах сказать ни слова. Женщина нервно на меня косится и трогает Джейка за руку:

– Наверное, она уже вызвала подмогу, сынок.

– Еще не вызвала, – вырывается у меня, и Джейк расплывается в улыбке.

– Запаска есть? – спрашивает он.

Я гляжу на пакет с остывающим ужином миссис Клей. И сама не понимая почему открываю багажник.

Наблюдая, как я вожусь с защелкой, Джейк говорит:

– Давай лучше я.

Я отхожу в сторону, освобождая куда больше места, чем требуется, а он вытаскивает запасное колесо и домкрат. Джейк с легкостью мастера приседает на корточки рядом с машиной, действуя настолько же быстро и уверенно, насколько Нокс был нетороплив и осторожен. Несколько минут проходят в молчании. Я бросаю взгляд на миссис Риордан, она отвечает смущенной улыбкой. Я чувствую, что нужно из вежливости что-то сказать. Но что? Как я вообще такое допустила? И что здесь делает Джейк? Ведь мы всего в паре кварталов от дома Эдди! Взглянув на его лодыжку, замечаю отблеск черного пластика. По крайней мере, он под надзором. Но не слишком ли великодушно – пускать его в центр города?

– Тебя зовут Фиби, да? – спрашивает Джейк, снимая старое колесо.

– А? – Я так пугаюсь, услышав собственное имя, что делаю еще