начинались одноэтажные дома. Как их называли, частный сектор. В этом частном секторе жила Оксана. Поэтому решили проводить сначала Оксану. А потом уже Полину.

— А мне нравится, когда в доме печка. Я у бабы в деревне даже сама один раз растопляла печку, — сказала Даша. — Главное, чтобы дрова были сухие, тогда они сразу загораются. Только спичку поднеси!

— Ага! — подхватила Оксана. — Ты только один раз растопляла печку, а баба ее топит всю зиму. Это надо сначала почистить печку. И чистить надо аккуратно, чтобы из нее сажа не летела. А то будешь каждый месяц кухню белить. Вот и потаскай всю зиму дрова и уголь! А еще их надо купить. Уголь перекидать, дрова сложить. Нравится ей печку топить! Один раз растопила и довольна.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ДАМА С СОБАЧКОЙ

Даша обиженно промолчала. Вот вечно это Оксанка всем недовольна. И ее кто-то потянул за язык с этой печкой. Хотя, действительно, так здорово смотреть на огонь, который лютует в печке. Даша вспомнила деревню, где жили ее дедушка и бабушка.

— А мы живем в своем доме, но у нас центральное отопление, — сказала Полина. — А когда я была маленькая, мы тоже топили печку. Она и сейчас у нас стоит. И мама иногда ее затопляет. Ну, когда еще не топят.

Оксана захихикала, зажимая рот ладошками.

— Ты чего, Оксанка? — удивилась Полина. — Не веришь что ли? Чего смеешься?

— А как твоя мамка затопляет печку? Льет на нее воду что ли? Из ведра, да?

Полина юмора не поняла и удивленно переспросила:

— Зачем на печку лить воду? Ты что с ума сошла? Совсем уже того?

Даша с Оксаной засмеялись и отвернулись от Полины.

— Не поняла прикола! — обиделась Полина. И фыркнула.

Навстречу шла тетенька с длинной таксой на поводке. Девочки дружно заулыбались. Собака была такая длинная, как гусеница. Хвостик у нее волочился по земле.

— Здравствуйте! — поздоровалась Даша и остановилась.

Женщина с недоумением посмотрела на них. И тоже остановилась.

— Здрасьте! — сухо сказала она, с подозрением оглядывая девчонок.

— А как зовут вашу собачку? — спросила Даша и наклонила голову.

Женщина с умилением посмотрела на собачку. Вытянула губы вперед.

— Даночка! Собачка моя!

— А можно ее погладить! Она не укусит?

— Погладьте, девочки! — согласилась женщина. И снова с умилением посмотрела на собачку.

Подружки присели на корточки и каждая погладила таксу, говоря ей ласковые слова.

— Умная собачка! Хорошая собачка! Красивая собачка! — приговаривали они.

Такса била хвостиком по земле.

— Даночка! — протянула женщина. И еще ниже склонилась над ней.

— Ваня тоже просит у мамы купить собачку, — сказала Даша, когда женщина с таксой пошла дальше. — Но для квартиры надо маленькую собачку. А чем собачка меньше, тем она дороже стоит. Хотя еще и на породу надо смотреть.

— А у нас во дворе сидит дворняжка, — сказала Полина. — Злючая такая, спасу нет! Даже я боюсь ее, вынесу ей еду и палочкой подталкиваю к конуре. А вдруг она укусит меня. У нее такие острые зубы!

Они подошли к дому Оксаны. Дом был не очень большой, обшитый зеленым сайдингом, впрочем, как и забор с уличной стороны. Рядом с домом был кирпичный дровенник и уличный туалет из досок.

— Ну, пока, девочки! Всем привет!

Оксана сделала вялый жест рукой, поправила лямку рюкзака и открыла уличную дверь. Полина с Дашей уже собрались уходить, как услышали за спиной крик Оксаны:

— Девчонки! Погодите! Постойте же!

Оксанка выскочила на дорогу, но уже без рюкзака. Полина и Даша остановились.

— Замок. Никого дома нет. Странно! Маринка-то должна быть дома. Ну, дядя Костя, может быть, задержался на работе. А Маринка должна быть.

— Ну, и что? Что теперь?

— Не хочу быть одна дома. Мне страшно.

И шепотом, оглядевшись, добавила:

— Когда я одна, у нас обязательно мышь бегает по кухне. А их боюсь. Я провожу вас. И они уже вернутся домой. Кто-нибудь обязательно в это время будет дома. Или Маринка или дядя Костя, или оба сразу.

— Ну, пойдем тогда проводим Полину, а потом меня и ты пойдешь домой, — предложила Даша. — Ты согласна?

— Ага! — занюнила Оксана. — Хитрые какие! Я одна не хочу! И меня тогда проводите!

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

КТО ЭТО ТАМ?

Они свернули на другую улицу. Но перед этой другой улицей был пустырь, где росли раскидистые клены, с которых ветер обдувал «парашютики», а возле их могучих ног кучковались кусты. А под кустами трава.

— Стойте, девочки! — неожиданно прошептала Полина, ухватила Оксану за рюкзак и потянула назад.

Девочки остановились. Мало ли что! Может быть, Полине в голову пришла гениальная идея! Полина показала в сторону толстого корявого клёна. Ну, клён и клён.

— Смотрите туда! Смотрите!

Она зажала ладошкой рот, как будто боялась, что может закричать и тогда ее может услышать кто-то, кого им нужно бояться. Даша и Оксана посмотрели в ту сторону, куда показывала Полина, но не увидели там ничего такого, чего стоило бы опасаться. Клён, кусты, травка…И чего это она?

— Ты чего? Там же ничего нет! Что ты там увидела?

— Да вон кустик рядом с клёном! Внизу посмотрите! Из-под кустика выглядывает! — зашептала Полина, показывая рукой.

— Ой! — взвизнули девчонки и попятились.

Из-под кустика торчала женская ножка в узкой светло-синей джинсе, носочек красной туфельки был устремлен вверх, а каблучок-шпилька упирался в землю, воткнувшись в нее, как гвоздик, и позволял ноге сохранять полусогнутое состояние. Она не шевелилась.

— Кто-то лежит, — прошептала Оксана, пятясь еще дальше назад.

— Это женщина. А может быть, девчонка, — тихо сказала Даша и схватила Оксану за руку. Губы у Оксаны побелели.

— Мне страшно! Пойдемте назад! — прошептала Оксана. — Чего мы стоим?

Дашу ее предложение не устроило. Убежать проще простого!

— Ага! Это сколько нам тогда топать до твоего дома! Целый километр! Я домой опоздаю! — сказала она. И тут же подумала, что, может быть, и зря не согласилась с подругой. Но отступать было некуда.

— Вдруг она убитая! Брр! — прошептала Оксана, передернулась и зажмурила глаза.

— Я по телевизору смотрела. Там один маньяк в городском парке по ночам охотился за девушками и убивал их. Потом его, конечно, поймали. Но сколько он успел убить девушек! Ужас!

Это уже Полина. Атмосфера, как говорится, сгущалась и накалялась.

— Кто же днем будет убивать? — рассердилась Даша. — Днем же люди ходят!

Ей так хотелось выглядеть мужественной. Пусть девчонок считают трусихами, но она не из таких. Она всё выяснит.

— Убивают вечером или ночью, когда темно, чтобы никто не видел и не поймал, — проговорила Даша,