Обрушив себе на голову пятую порцию ставшей теперь ледяной воды, я с запозданием поняла, что использовать гель – роковая ошибка. Он приятно пахнет, но сильно пенится, рассчитан на то, что его смоют большим количеством воды. Может, вечером попробовать местное мыльце? Выглядит брусок жутко, но, вероятно, он неплох по качеству, и принятие душа не займет уйму времени.

Я снова потянула за кольцо, на макушку упала очередная порция студеной воды, веки сами собой приоткрылись. Глаза немилосердно защипало, я зажмурилась, уронила мочалку, попыталась нашарить умывальник, но он почему-то никак не попадался. Правая нога задела нечто мягкое, я решила не терять оптимизма. Не смогла нащупать в крошечной ванной кувшин? Зато нашла губку! В голову мигом пришла идея.

Я потянула за колечко и подняла руки над головой. Я моюсь такой квадратной штукой, у которой одна сторона мягкая, а вторая из люфы. Нежная часть прекрасно впитывает воду, сейчас аккуратно протру лицо, может, тогда наконец гель перестанет есть глаза. Ну зачем только я налила его на волосы!

Я начала возить по мордочке мокрой губкой и удивилась. Почему она такая скользкая? И на ощупь не мочалистая, напоминает липкую и одновременно всю в пупырышках мармеладку. Вдруг любимая мочалка стала царапаться и дергаться. Это было совсем уж странно. Я открыла глаза и онемела. В моей руке оказалась зажата большая пучеглазая, весьма сердитая жаба. Я не принадлежу к женщинам, которые начинают судорожно визжать, увидев мышь, лягушку или червяка. Но, согласитесь, понять, что ты терла лицо жирной квакушкой, это уж слишком!

Я заорала и разжала пальцы. Жабенка плюхнулась на пол, резво прыгнула в сливное отверстие и была такова. Я схватила кусок холщовой материи, предлагавшейся вместо полотенца, живо завернулась в него и выскочила в комнату. Душ с жабой произвел на меня сильнейшее впечатление.

За завтраком все члены группы бурно выражали свое мнение о гостинице.

– Жесть, – злилась Галина, – вай-фая нет, телека тоже.

– Это как раз хорошо, – перебил ее отец, – я вот весь исчесался. Из чего у них матрасы?

– Из сухого навоза, – ехидно уточнила добрая доченька.

– Галя, веди себя за столом прилично, – одернула ее Валентина.

– И чё, назвать дерьмо дерьмом нельзя? – кинулась в атаку девица-красавица.

– У нас хорошая кровать, – сказала Нонна, – мы спали отлично, правда. Леша?

Парень кивнул.

– И понятно почему, – усмехнулась Мэри, – любовь согревает и любую перину, даже такую отвратительную, как местная, делает пуховой. Не краснейте, все мы когда-то были новобрачными.

– Кроме моих родителей, – не преминула заметить Галя, – они всю дорогу зануды.

– Без любви, деточка, ты бы на свет не появилась, – заметила Мэри.

– Голимый секс тут ни при чем, – заржала десятиклассница.

Мэри метнула в нее злой взгляд, но, не сделав дурно воспитанной девочке замечания, сменила тему:

– Арсений, ваши впечатления от бытовых условий?

Тот оторвался от каши.

– Все нормально.

– Вас не смутила холодная вода в душе? – наседала Лесина.

– Да нет, – улыбнулся Рурин, – мне приходилось в разных местах бывать, я не привередлив. Дождь на голову не льет? Постель не мокрая? Отлично. Если крыша протекает, я в плащ-палатку завернусь, и готово.

– Мы же знали, что отель необычный, – подхватила Валентина, – поэтому не шокированы. Наоборот, интересно узнать, как в древности быт обустраивали.

– А мне не нравится, – повысила голос Мэри.

– Можно переехать в нормальный отель, – напомнил Арсений, – хозяйка об этом вчера сказала.

– Хочу тут остаться, – капризно протянула Мэри.

– Доброго утречка всем, – произнесла полная женщина, вплывая в зал. – Как завтрак?

– Отстой, – охарактеризовала еду Галя, – дерьмо.

– Галя, – дернула ее мать. – Спасибо, очень вкусно.

– Ха-ха, – с издевкой выпалила девочка, – ты всегда говоришь: лгать грешно, а сейчас врешь. Слышала я, как ты папе шепнула: «Что за … подали? Ее словно корова жевала и сблевала». Ма, ты в курсе, что слово … матерное? Чё там твое отменное воспитание о таком выражении говорит?

Валентина сжала губы, я поняла, что сейчас разразится скандал, и предприняла отчаянную попытку не дать ему вспыхнуть:

– Завтрак замечательный, необычный. Очень вкусно, но я не поняла, из чего каша? И, простите, кто вы?

Толстушка хлопнула себя по бокам.

– Вот я молодец. Не представилась. Беата. Повариха. На завтрак подала овсянку по фирменному рецепту короля Магнуса с изюмом, корицей и орешками.

Я удивилась. В далекие века в скандинавских странах использовали пряности и сушеный виноград?

– В нашей школьной столовке тоже постоянно эксперименты устраивают, – скривилась Галина, – там психованная Маргарита управляет, сестра директора, поэтому мы ваще такое жрем! Даже крыса подохнет от такой вкусной жрачки.

– Совершенно не похоже на овсянку, – отрезала Мэри. – Правда, Андре? И сахара много.

Муж кивнул.

– Подсластителя нет, – объяснила Беата, – в Средневековье сахар дорого стоил, его при готовке не использовали. Ели его, как конфеты, к чаю. И каша не из хлопьев. Я толкла овес, потом варила его, он сам по себе сладкий. Очень полезный. Сплошные витамины. Почему лошади здоровы? Они овес едят.

Мэри швырнула на стол деревянную ложку.

– Что за намеки? Я, по-вашему, конь?

– Кобыла, – хихикнула Галя, – у коня есть такое, чего у вас точно нет.

– Уже потрапезничали? – спросила Ирина, врываясь в столовую. – Отлично. Беата роскошно готовит.

– Могу вам возразить, – процедила Мэри.

Ирина сделала вид, что не слышит ее.

– Ну, готовы пойти на экскурсию? Покажу вам музей костюма. Все представленные там экспонаты подлинники. Коллекция одна из лучших в Европе, она находится в Восточной башне.

– Секундочку, – процедила Лесина, – разве горничная имеет право демонстрировать экспозицию? Это обязанность госпожи Хансон.

Ирина отступила на шаг.

– У меня высшее образование, и я не горничная, хотя в этом ничего стыдного нет. Работаю в Олафе на должности режиссера-постановщика массовых мероприятий. Еще в моем ведении костюмерные, и я берусь подготавливать гостей к балу. Из вашей группы ко мне прикрепили Евлампию.

– Хансон вчера сказала, что мы начнем день со знакомства с замком, – повысила голос Мэри. – Андрэ, подтверди!

Муж кивнул.

– Вот и двинемся в музей, он же в замке находится, – еще шире улыбнулась Ирина, – обещаю, вы будете в восторге.