— Бабка у него запирается и шум моря с тиканьем слушает, — решил вкратце проинформировать Герасим.

У Сени сделался совершенно ошалелый вид.

— Ребята, я никак не врублюсь, а что тут такого? Пусть себе слушает на здоровье.

— Это тебе пусть, а Пуаро совсем не пусть. Он опасается, что у его бабки за вчерашний день крыша съехала.

— Герочка, ты так понятно объяснил, будто у тебя самого она съехала, — отпустила очередную колкость Варвара.

— Ладно. Давайте я, — вмешался Иван.

Он вновь повторил всю историю.

— А ведь действительно странно, — выслушав, сказал Сеня. — Чего это с ней?

— Вот и я голову ломаю, чего? Хочу как можно быстрей прослушать всю кассету до конца. Поэтому во время большой перемены смоюсь.

— Ясненько, — ангельским голосом проговорила Варвара. — Ваня вернется домой, внезапно нападет на бабушку и отобьет кассету.

— Ты только, Пуаро, там с ней осторожно, — Сеня на полном серьезе воспринял слова девочки. — А то, знаешь, все-таки пожилой человек.

— Вы что, тупые? — рассердился Иван. — Я вовсе не собираюсь открывать военных действий. Просто в то время, когда у нас начинается большая перемена, бабка как раз уходит по магазинам. Вот я спокойно и перекатаю кассету.

— За перемену не успеешь, — прикинул Луна.

— Не успею, так пропущу историю. — Пуаро уже все твердо решил. — Все равно я, пока не услышу, не успокоюсь.

— Одобряю, — хлопнул его по плечу непосредственный Баск. — Мне тоже интересно.

Едва дождавшись большой перемены, причем попутно схватив «два» по алгебре, что с Иваном случалось достаточно редко, он поспешил домой. В кармане куртки лежал мобильный телефон Баскакова. «На звонки не отвечай, иначе у меня дома поднимется паника, — напутствовал его перед выходом из школы Сеня. — А вот когда подойдешь к подъезду, все-таки звякни к себе. Вдруг твоя бабка осталась дома. И если возникнут какие-нибудь проблемы, сразу труби мне».

Иван удивился: «Как я тебе, Баск, смогу протрубить, если твоя трубка у меня?» «Без проблем, — ответил Сеня. — Меня папандр теперь для подстраховки двумя трубками снабдил. Та, которая у тебя, «МТС», а у меня осталась билайновская».

С тем Пуаро и отбыл, и теперь приближался к собственному подъезду. Снег все валил и валил, и тротуар Ленинградского проспекта, на котором обычно даже в морозные дни проглядывал асфальт, сейчас больше смахивал на зимнюю проселочную дорогу. Прохожие то утопали в снегу по щиколотки, то спотыкались о спрятавшийся под снегом лед.

Возле самого подъезда Иван свернул в арку. Воющий ветер бросил ему в лицо колючие снежинки. Мальчик, зажмурившись, повернулся к ветру спиной и извлек из кармана сотовый телефон.

Набрав свой номер, он довольно долго ждал. Генриетта Густавовна крайне редко изменяла собственным привычкам. Однако, учитывая странности, которые творились с ней последнее время, можно было ожидать чего угодно.

— Нет, все-таки вроде ушла, — после пятнадцатого гудка мальчик убрал телефон в карман.

Покинув арку, он тщательно огляделся и юркнул в подъезд. Уже на своем этаже снова набрал номер. Трубку опять не сняли. Однако Иван и на этом не успокоился. Трижды нажав на кнопку дверного звонка, он взбежал лестничным маршем выше.

Напрасные предосторожности. Дверь не открывалась. Тогда мальчик скомандовал себе: «Вперед!» — и, быстро отомкнув замки, шагнул в переднюю.

Заперев за собою дверь, он, несмотря на очевидное отсутствие Генриетты Густавовны, тщательно обследовал всю квартиру. И лишь после этого занялся переписыванием кассеты. Правда, и тут Иван действовал как заправский конспиратор. В коробочку от бабушкиной кассеты он засунул свою, чистую. Теперь, если Генриетта Густавовна явится раньше времени и он не успеет подкинуть «морской шум» обратно, она обнаружит подмену не раньше, чем начнет слушать. В крайнем случае, она решит, что как-то случайно стерла запись. Кассету-то Иван специально подобрал той же фирмы. А кроме значка изготовителя, у бабушки на ней ничего не написано.

Поставив «морской шум» переписываться на ускоренный режим, Иван затаился у входной двери и, приложив к ней ухо, бдительно внимал каждому шороху и стуку на лестнице. Он все рассчитал заранее. В случае нештатной ситуации нужно мигом вытаскивать обе кассеты из системы, стоящей в гостиной, и отступать с трофеями в свою комнату. Пока Генриетта Густавовна будет возиться с электронным замком, он как раз успеет замести следы. А потом объяснит, что забежал домой за физкультурной формой.

Из гостиной раздался тихий щелчок. Это остановился магнитофон. Иван даже успел убрать на место бабушкину кассету — пусть теперь догадается, что её кто-нибудь трогал. Оставалось только взять плейер и возвращаться в школу, но не тут-то было. Электронный замок зажужжал.

Позабыв от неожиданности о своем прекрасно разработанном плане, Иван, схватив куртку, которую он, войдя, бросил на кровать, зачем-то юркнул в шкаф-купе и задвинул за собой дверь.

Лишь очутившись в кромешной тьме, он сообразил, что сделал жуткую глупость. Теперь совершенно неизвестно, как поступить дальше. Не вылезешь же из шкафа и не скажешь: «Добрый день, бабушка. Я забыл физкультурную форму и за ней вернулся». Ясно, что вслед за этим она задаст множество неприятных вопросов. Теперь оставалось лишь дожидаться, пока Генриетта Густавовна начнет раскладывать на кухне продукты. Тогда есть возможность незаметно улизнуть.

Из-за плотных дверей шкафа-купе было очень плохо слышно, что делается в прихожей и коридоре. Иван легонько подвинул створку и сунул ухо в образовавшуюся щель. Бабушка, что-то бормоча, топталась в прихожей. Наконец до мальчика донеслось:

— Какой ужас!

«Что ещё за ужас? — в полной растерянности пытался сообразить Иван. — Неужели Герасим накаркал, и у неё действительно деньги сперли?»

Пока он размышлял, бабушка набрала номер отца.

— Константин, это полный кошмар! В нашей квартире опять кто-то был… Нет, дверь не взломана. Все в точности, как у вас случилось, пока я была в больнице. Повторяю, дверь не взломана… Нет, я уверена, кто-то входил. Тут везде так натоптано… Константин, это не я натоптала… В комнаты не заходила и не пойду! Я боюсь! Ах, что мне делать? Вдруг они ещё где-нибудь там сидят?

«Ну, я полный идиот! — предавался Иван запоздалому раскаянию в шкафу. — Сейчас ещё предок явится. Потом милицию, чего доброго, вызовет. А если параллельно, то ещё хуже».

Когда в прошлом месяце у них вскрыли квартиру, милиция пожаловала с собакой. Ищейка, конечно же, его обнаружит. О том, что за этим последует, Ивану не хотелось даже думать. В лучшем случае, предки решат, будто он собирался подшутить над бабушкой. Но и это плохо, ибо ему все равно здорово влетит.

— Хорошо, Константин, — продолжала беседовать с отцом бабушка. — Все сделаем, как вы сказали. А вы выезжайте скорей… Да, да, я буду ждать вас у Адочки.