– А ты что здесь делаешь? – воскликнула она, разглядев за спиной Уны робкого ученика. – Сегодня же у тебя выходной, Септимус. Твоя мать опять будет жаловаться!

– Дженна! – прокричал Септимус и, ловко увернувшись от цепких ручонок Уны Браккет, ринулся сквозь туман к Архиволшебнику.

– Что? Что с Дженной? – недоуменно спросила Марсия.

У нее до сих пор голова шла кругом от заковыристых математических формул, которые ей разъяснял профессор, пытаясь оправдаться за долгое ожидание. Он увлеченно показывал ей «поразительно сложные» плесенные грибки, использованные для создания каждой из взаимосвязанных частей Тенеловки. И как раз в это время Септимус позвонил в дверь, и Уна Браккет с такой неохотой пошла отворять. Марсия обрадовалась, что домоправительница ушла, потому что Уна сновала тут, как назойливая муха, и Марсия еле сдерживалась, чтобы ее не «прихлопнуть».

– Она уехала! – прокричал Септимус, успев подбежать к Марсии прежде, чем Уна Браккет схватит его за шиворот.

Он спрятался за спиной у Марсии, теперь его спасительница стояла между ним и домоправительницей.

– Рада это слышать, – ответила Марсия, недоумевая от странного танца, который отплясывали вокруг нее Септимус и Уна. – По-моему, Сара опять дотянула до последнего, а до Дня середины лета всего ничего…

– Да нет же! – перебил ее Септимус. – Она не к тетушке Зельде уехала! Ее похитили!

– Что? – Марсия выронила стеклянную колбу.

Профессор и Уна Браккет хором ахнули – ведь в колбе был амальгам для Тенеловки!

– Ты шутишь? – переспросила Марсия, таращась на блестящие черные кляксы, в которых перепачкались ее туфли из кожи питона. И на профессора Ван Клампфа, потому что тот рухнул на колени и принялся по каплям собирать драгоценную смесь.

– Нет, – уныло ответил Септимус. – Хотел бы я, чтоб это было шуткой.

– Да нет, это наверняка розыгрыш. Враки! – язвительно проговорила Уна, вслед за профессором села на пол и начала отчищать большой железной щеткой туфли Марсии.

– Руки прочь от туфель! – рявкнула Марсия. – Не трите их этой штукой! – Она свирепо посмотрела на Уну. – И вообще, Септимус никогда не врет.

– Хм, – буркнула Уна, продолжая сердито скрести. – Вы поглядите, что произошло! Только пустишь мальчишку в лабораторию – и обязательно что-нибудь разобьется! Я же говорила!

– Дженну… похитили? – опомнилась Марсия и решила отойти в сторону, но ноги прилипли к полу. – Как… кто?

– Саймон, – ответил Септимус, которому не терпелось отсюда убраться. – Саймон увез ее на лошади. Надо их догнать, надо выслать вперед ищеек, надо…

– Перестань, Уна!.. Какой еще Саймон? – недоумевала Марсия.

– Саймон. Мой брат! Скорее, Марсия, скорее!

– Саймон Хип?!

– Да! Я пытался его остановить, даже пригвоздил его лошадь к месту, но…

– Ты это сделал? Целую лошадь? – Марсия была довольна своим учеником. – Молодчина! Если ты можешь пригвоздить лошадь, ты можешь пригвоздить кого угодно. Но он тебя пересилил?

– Нет… или да, ну, то есть вроде того… Дело не в этом! – В голосе Септимуса зазвучали отчаянные нотки. – Главное, что Дженну похитили, а мы ничего не делаем!

Марсия обняла Септимуса за плечо:

– Все в порядке, Септимус. Саймон – брат Дженны, он не причинит ей вреда. Не надо так беспокоиться. Похоже, после укуса паука у тебя мысли путаются. Это просто побочный эффект яда черного паука. Но все равно нам пора идти.

Марсия обратилась к профессору Ван Клампфу, который в полном отчаянии смотрел, как Уна Браккет старательно собирает черную жижу в склянку.

– Я ухожу, Уизел. Жду эту вещь сегодня вечером.

– Сегодня? – испугался профессор. – Но, Марсия, ты же понимаешь, как это сложно! Как сложно вырастить плесенные грибки и…

– Ты уже вырастил грибки, Уизел. Ты же только что мне показывал! Тебе надо всего лишь сделать их побольше и налить в колбу. О чем спор?

– Но Уна сегодня уходит! – забеспокоился профессор. – На деревенские танцы…

– Искренне рада за Уну, – огрызнулась Марсия. – Прекрати трястись, Уизел, и принимайся за дело!

Уизел Ван Клампф бросил тревожный взгляд на Уну Браккет. У той на лице застыло ну очень раздосадованное выражение.

– Н-но, – заикаясь, забормотал он, – если мы… то есть я… э-э… сделаем амальгам слишком быстро, Тень может сама появиться здесь. В лаборатории… – прошептал профессор.

– Уверена, Уна возьмет ее на себя, – решительно ответила Марсия. – Я приду вечером.

– А в котором часу, госпожа Марсия? – сдержанно поинтересовалась домоправительница. – Примерно?

– Примерно – когда соберусь, – ответила Марсия таким ледяным тоном, что заставил бы задрожать от ужаса любого, но только не Уну. – А сейчас, госпожа Браккет, будьте любезны проводить нас к выходу!

Уна Браккет впервые за все это время улыбнулась, – точнее, губы ее чуть раздвинулись в усмешке, приоткрыв зубы, которые казались голубыми в сизом дыму.

– С превеликим удовольствием!

Марсия шла, Альтер плыл по Пути Волшебника назад в Башню, а Септимус плелся за ними и внимательно слушал их разговор.

– На твоем месте, Марсия, – говорил Альтер, – я бы быстро обыскал Фермерские угодья к северу от Замка. Саймон вряд ли далеко уехал. Он наверняка еще на полпути к Пограничью, а, не сносить мне головы… то есть не сносить мне волос, туда-то он и направляется. Тебе ничего не стоит переместиться через все Фермерские угодья. Я бы сам это сделал, но от меня мало толку. При жизни я не очень-то любил фермы. Чересчур много странных запахов и непредсказуемых животных с острыми рогами. Если я туда отправлюсь, то меня все время будет отшвыривать. И сказать по чести, Марсия, отшвыривание из меня весь дух вышибает. До сих пор чуток мотает.

Но, к огорчению Септимуса, Марсии эта идея не понравилась.

– Послушай, Альтер, – сказала она, прибавляя шагу, так что Септимус еле поспевал, – я не намерена покидать Замок, если принцесса больше не находится в его стенах. Ты же помнишь, что случилось в прошлый раз, когда мы оба ушли? Дом Дэниел просто нагрянул и поселился как полноправный владелец. Где гарантия, что это не произойдет снова? И не надо никого посылать за Дженной, она скоро сама вернется. Я вообще не понимаю, чего вы все так переполошились. Дженна всего лишь уехала кататься со своим братом…

– Он ей не родной брат, – поправил Альтер.

– Ладно, хотя какая разница? Дженна такой же член семьи Хип, как и остальные мальчики, Альтер. Она считает их своими братьями, а они ее – сестрой.