Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кицунэ плавно удалилась, по пути любезно поприветствовав ещё двоих посетителей, заглянувших в ресторанчик, чтобы пообедать, а комиссар сначала дожевал то, что было во рту, и только после этого без лишней суеты потянулся к чайнику, чтобы жадно присосаться прямо к носику, игнорируя пиалки.
- Островато, - прокомментировал невозмутимо в ответ на мою иронично вздёрнутую бровь. – Но очень вкусно, ты права. Ни разу не ел ничего подобного. Позволишь?
Ортего указал ложкой на мою миску, удивив ещё сильнее, так что я даже кивнула, хотя не любила делиться с мужчинами ничем, особенно едой. Он и правда зачерпнул мой суп и, то ли передразнивая меня, то ли на самом деле получая удовольствие, одобрительно промычал явный комплимент хозяйке.
- У тебя вкуснее! – ещё и возмутился, когда дожевал, вновь потянувшись к моему обеду.
Размечтался!
Ловко сдвинула миску ближе к себе и наставила на комиссара ложку, словно меч, запрещая даже думать об экспроприации.
- Да ты жадина? – удивился. – Неужели и у тебя есть недостатки?
- Уйма, - улыбнулась тонко, не забывая орудовать ложкой. – Если брать глобально, то я вся один большой недостаток и ошибка природы, на фоне чего такие мелочи, как жадность, даже не видны. О, а вот и второе. Мама Чжун, можно нам ещё чаю?
Глава 4
Агент Немезида оказалась… с сюрпризом. С большим и не самым приятным для него, главного хранителя спокойствия Леса, сюрпризом. Собранные на неё данные не отражали и десятой доли реального положения дел и Ортего подозревал, что это ещё цветочки.
Одно знакомство с легендарной госпожой Чжун, которая относилась к Немезиде с материнской снисходительностью (а это был нонсенс!), чего стоило!
И ведь не придерешься!
Впрочем, он и не собирался.
Наблюдать, собирать информацию, ждать…
И не упустить Тот Самый Момент – вот его первоочередная задача.
А остальное…
Остальное вторично.
Хм, а что тут дают на сладкое?
Гуанси понравился Ортего даже больше, чем мой суп, так что я могла не переживать ни за свои цзяоцзы (пельмешки с креветками), ни за медовые махуа (хворост). К тому же махуа принесли нам обоим и я даже бросила на маму Чжун вопросительный взгляд: обычно одинаковый десерт она приносила парам.
Изменила своё отношение? Так быстро?
Хитро подмигнув, коварная лисица с достоинством приняла оплату за обед и не отказалась от чаевых. Не видела сумму, которую комиссар перечислил, но, судя по довольно вильнувшему хвосту лисицы, она её порадовала: не слишком много, чтобы оскорбить, и не слишком мало, чтобы расстроить.
Когда мы вышли на улицу, Ортего обернулся и внимательно осмотрел улицу, уделив особое внимание двери и колокольчику – «музыке ветра». Возможно даже переключился на магическое зрение, пытаясь понять, защищен ли квартал духами, а под конец пробормотал совсем уж странное:
- Надо будет запомнить. Хорошее место.
Уже более сфокусированным взглядом взглянул на меня и деловито уточнил:
- Куда сейчас?
- Беспорядки на Юбер-стрит, надо проверить. – Я как раз получила на коммуникатор вызов, но немного затянула с исполнением, решая для себя немаловажный вопрос: как мы будем передвигаться?
- Это три квартала на юг, верно? – Кажется, комиссара посетили те же мысли, потому что он первым делом взглянул на мои мотоботы, а уже потом задумчиво прищурился и кивнул сам себе. – Лети, я догоню.
Судя по всему, Ортего планировал вернуться к участку, чтобы взять дежурный флай, а может и такси собирался вызвать, но я не стала уточнять этот незначительный нюанс. Отпустил и хорошо.
На месте я оказалась меньше, чем за минуту, с ходу развив значительную скорость и поднявшись на десятиметровую высоту для полноты обзора. Беспорядки в виде пьяного господина Даррена Твирга, битой проверяющего на прочность флай соседа, меня искренне расстроили. Мы же договаривались!
Рядом скакала на высоченных шпильках его молоденькая жена Роуз, сверкая кружевным бельём в излишне низком декольте облегающей блузки, но ни её слезливые причитания, перемежаемые ругательствами, ни слабенькие удары кулачками преимущественно по воздуху (она явно опасалась подходить ближе) не приносили ощутимого эффекта.
- Ну всё! Доигрался! – всхлипнула она обреченно, когда я опустилась в метре от Даррена. Без особых усилий перехватила занесенную для очередного удара биту, выкрутила руки дебоширу, застегнула на запястьях наручники и прижала лицом к покорёженному флаю, начав сухо зачитывать ему права. – Немезида, пожалуйста, не надо! Даррик ни в чем не виноват! Это всё Флипп! Снова попортил нам газон, когда я надавала ему по рукам, и обозвал меня шлюхой!
- В данном случае надо было нассать ему на лобовое стекло и назвать пидарасом, - произнесла нравоучительно. – А ваши действия – уже уголовная статья, так как урон имуществу нанесен существенный. Вот и как мне прикажете поступать? Кстати, почему мы пьяные уже в обед? М, Даррен?
- Под сокращение попал, - зло сплюнул двухметровый бугай и тут же обреченно поник. – Эти твари продали наш мусороперерабатывающий завод ещё неделю назад. Представляешь? Мы всю неделю пахали бесплатно, а сегодня утром нам вместо денег выдали бумажки… Бумажки, Немезида!
- Так, об этом поподробнее. – Я рывком поставила Даррена ровно и развернула лицом к себе. – Кто купил, где бумажка?
- Там, - неопределенно мотнул головой в общем-то добропорядочный сорокалетний мужчина, виновато отводя взгляд и стараясь дышать перегаром не на меня, а в сторону. – В заднем кармане.
- Роуз, будь любезна.
Документ действительно оказался напечатан на бумаге, хотя и весьма посредственного качества. Несмотря на измятость (Даррен был очень зол и я его прекрасно понимала), я без труда разобрала достаточно грамотно прописанный акт, уведомляющий господина Даррена Твирга о сокращении в связи с реорганизацией предприятия, составленный шесть дней назад и подписанный лично новым владельцем.
Хм, а вот это уже интересно.
Что в нашем районе забыло семейство Ясеневых? Не сами, конечно, но именно Ясеневые держат на коротком поводке двуликих шакалов, а Рей Джонсон, чья подпись стоит на акте, именно шакал.
- Агент Немезида? Нужна помощь? – Ортего прибыл на суперскоростном серебристом мотофлае, стоимость которого равнялась стоимости всего квартала, и эффектно деактивировал шлем, являя заплаканной Роуз свой мужественный лик. На плечи накинул кожаную куртку, защищающую от ветра, и наверняка усиленную кевларовыми вставками, а на руки надел тонкие кожаные перчатки с отрезанными пальцами.
М-м, да он пижон!
- Благодарю, нет. –
