Впрочем, не совсем уж недосягаемое. Я же как-то дотянулась, хоть и обожглась потом. С другой стороны, жалела ли я о том, что его поцеловала? Нет. Сто процентов нет. Не факт, что мне еще когда-то в жизни предоставится шанс засосать такого мужика и ощутить, как уверенно могут целовать опытные твердые губы.

Стоп!

А ведь Кашнов вначале ответил на мой поцелуй! Почему же он сразу меня не оттолкнул? Ведь мог бы, если бы ему было неприятно! Значит ли это что-то или я опять продолжаю себе придумывать то, чего нет?

Вот бы узнать! Вот бы узнать, что он на самом деле обо всем этом думает.

* * *

– Лик, я подъехал, выходи.

– Иду!

Так, куртка, рюкзак, кроссовки… а нет, какие кроссовки. Они же не подойдут к платью.

Чертыхаясь, я полезла на дальнюю полку за ботинками на шнуровке. Вчера я на три раза перебрала весь свой гардероб, пытаясь найти что-то достойное и относительно приличное для того, чтобы показаться на новой работе. И ничего лучше, чем это зеленое трикотажное платье, там не оказалось. Пришлось надевать его. А так как я вообще редко ношу платья, то чувствовала себя в нем ужасно неловко. Еще и колготки эти! Чуть не порвала их, пока надевала. Бедные женщины, которые носят такое каждый день! К тому же они нифига не греют.

Я выскочила на улицу, поежилась, когда ледяной ветер хлестнул по почти голым ногам, и быстро-быстро залезла в машину Кашнова. Так, теперь надо сделать вид, будто вчера ничего не было.

– Привет, – немного неуклюже сказал Кашнов, заводя машину. Похоже, он тоже очень сильно старался быть непринужденным.

– Привет.

– Ты как? Все в порядке?

– Конечно, все просто прекрасно! – с преувеличенной бодростью воскликнула я. – Я еду на машине моей мечты туда, где меня ожидает работа моей мечты.

«А ведет машину мужик моей мечты», – мысленно договорила я. – «Прям сказка про золушку какая-то».

Кашнов принужденно рассмеялся, давая понять, что оценил мою попытку в юмор.

– Я просто на всякий случай предупрежу, что дел у тебя на этой работе мечты будет вагон и маленькая тележка. И бонусом ненормированный рабочий график.

– Какая красота! Прям все, как я люблю! – отозвалась я, и Кашнов улыбнулся уже более свободно.

– Ты справишься, Лика. Я более чем уверен. Как минимум один удачный опыт подбора у тебя уже есть. Этого твоего мальчика мы утвердили на роль, завтра уже будет сниматься.

Хм. Мне показалось, или на словах «твоего мальчика» губы Кашнова слегка скривились?

– Здорово! – с энтузиазмом отреагировала я. – Вы не пожалеете! Артем и правда талантливый. И просто до неприличия красивый, а уж как его камера любит…Даже на моих любительских фотках он как кинозвезда! Надо будет ему позвонить, с него теперь точно причитается за рекомендацию, пусть хоть кофе меня угостит!

Кашнов мрачнел на глазах.

– Не думаю, что у тебя сейчас будет много времени на кофе, – неожиданно резко сказал он и нахмурился. – И у него тоже. Съемки сериала – это не игрушки.

– Конечно, – послушно отозвалась я. – Это я так, в теории.

А сама сидела и офигевала. Ну это же ревность была! В чистом виде! Разве нет? Но тогда почему он меня вчера оттолкнул и сказал, что я его не интересую в таком качестве?

Непонятно. Но тему Артема я решила пока закрыть, чтобы еще больше не бесить моего и без того раздраженного будущего начальника.

По дороге Кашнов немного успокоился и начал задавать мне странные вопросы про то, откуда я и кто мои родители. Я решила, что это, видимо, что-то типа собеседования, и честно ответила, что мама у меня сразу после моего рождени усвистала в неизвестном направлении и мы с папой вообще не в курсе, где она и жива ли вообще, что папа у меня наладчик стекольных аппаратов в «Солстеке» и что родом я, собственно, из Солнечногорска.

– Красивое название.

– Угу, на названии все красивое в нашем городе и заканчивается.

Кашнов хмыкнул, но никак это комментировать не стал.

– А фамилия у тебя такая странная чья? Папина?

– Откуда ты мою фамилию знаешь? – удивилась я.

– У Игоря спросил, – не стал скрывать Кашнов.

– А что в ней такого странного? Ну Гейнц. Нормальная фамилия с явными немецкими корнями. Но если что, по-немецки никто у нас в семье не говорит и в Германии я не была. Что еще рассказать? Судимостей нет, не замужем, детей не имею.

– Исчерпывающая характеристика, – усмехнулся Кашнов, но смотрел на меня задумчиво. Даже напряженно. – Кстати, приехали.

Стоило мне только вылезти из приметной машины Кашнова, как я моментально ощутила себя под прицелом любопытных глаз. Тершиеся у входа люди, которые курили и что-то активно обсуждали, тут же примолкли и уставились на нас с явным интересом:

– Всем привет, – Кашнов прошел мимо них, на ходу обменявшись с одним из мужчин рукопожатием. Я семенила следом, стараясь особо ни на кого не пялиться. Хватало того, как на меня смотрели все эти бабы. Похоже, это не такая уж рядовая ситуация, когда начальник подвозит новую сотрудницу до работы.

Когда мы зашли внутрь, меня моментально накрыло какой-то особой атмосферой, которую я до этого не видела нигде. В театре тоже была своя аура, но иная. А тут… тут прямо кипела жизнь. И Кашнов с ходу окунулся во всю эту суету, явно чувствуя себя в ней как дома.

– Лика, давай за мной, – скомандовал он. – Сюда, вот тут налево. И вторая дверь, смотри. Запомнила?

Он без стука потянул на себя ручку и буквально впихнул меня в крохотный кабинет, где было только два стола и несколько стульев. А у окна курила высокая статная женщина. В очках, рыжая и коротко стриженная.

– Катя, ну какого хрена! – тут же рявкнул Кашнов.

Она ойкнула и быстро затушила сигарету.

– Последняя, – объявила она, с вызовом глянув на него. – И никаких нравоучений, Макс, понял? Между прочим, врач сказал, что лучше одна сигарета в день, чем издерганная и нервная будущая мать.

– Врач этот твой дебил какой-то. Пустырник лучше пей, – раздраженно бросил он. – А если будешь нервничать, я тебя отправлю в декрет прямо сейчас.

– Ну да, так я тебе и поверила. А работать кто будет? – фыркнула она, цепко на меня глянула, подошла и протянула мне руку: – Привет, я Катя. А ты Лика, верно?

– Верно, – согласилась я, с удовольствием пожимая ее узкую сильную ладонь. Кате было на вид лет тридцать, ее впечатляющую грудь обтягивала черная футболка с неприличной надписью, а на ногах были узкие джинсы с рваными коленками. Похоже, зря я упаковывалась в платье, спокойно могла прийти в своей обычной одежде.

– Раздевайся! – махнула она в сторону вешалки. – Сейчас Макс свалит, и мы попиздим с тобой за жизнь и за работу.