На следующий день они настроились сесть на поезд в то самое время, в которое были вынуждены сойти с него в предыдущий день. Но тут возникли трудности, разумеется, лишь воображаемые, ибо пути Рама всегда неисповедимы. Начальник станции и контролер твердо решили, что не позволят садху сесть в поезд, и потому, когда поезд прибыл и садху уже собрались войти в вагон, оба этих чиновника, строго выполняя свой служебный долг, помешали им, несмотря на мольбы Садхурама. Все пассажиры уже заполнили вагоны, и на платформе остались только два садху и два железнодорожника. Они зорко следили, чтобы садху не проскользнули в вагон. О Рам, какой Ты необыкновенный! Оставалось еще немного времени до отхода поезда.

И тут станционный полицейский, подойдя к садху, сказал, чтобы они оба садились в вагон. Но они объяснили ему, что кондуктор запрещает им это. Тогда полицейский подошел к чиновникам и начал заступаться за садху. Он сказал: «Разве вы не понимаете, что эти санньясины заслуживают того, чтобы им разрешили сесть в поезд? Что до билетов, им не полагается иметь при себе деньги, так как они сняли с себя заботу о добывании денег, в отличие от прочих людей».

Эти слова не убедили железнодорожных служащих. Они ответили ему и, в общем, были правы: «Правила не позволяют ездить без билетов кому бы то ни было. Так что вы напрасно просите за них. К тому же вы забываете, что ваше заступничество идет вразрез с вашим долгом как полицейского на службе железной дороги».

Этот ответ вызвал явное раздражение у полицейского. Он почему-то был убежден, что этим садху нужно разрешить сесть в поезд.

Между тем до отхода поезда оставалось совсем немного времени. Добрый полисмен явно забеспокоился. Глаза его сверкнули. В них появился отчаянный огонек. Он быстро подошел к поезду и, открыв дверцу вагона, сделал им знак войти, что они и сделали. Это было делом одной секунды, но контролер, стоявший немного поодаль, заметил это и тут же бросился к вагону.

«Какое вы имеете право сажать садху в поезд?» – спросил он очень сердито. Полицейский, который был высоким и крупным мужчиной, загородил собой закрытую дверь вагона, прислонившись к ней спиной.

«Послушай, брат, – спокойно, но твердо ответил он, – в подобном деле нет ничего важнее, чем голос собственной совести, которая, как справедливо считают, внушается самим Богом».

«О вашем поступке будет доложено начальству, и вы ответите за это», – предупредил контролер.

«Ну что ж, друг, – откликнулся полисмен, – даже если на основании твоего доклада я буду уволен со службы, я готов принять все последствия, но ни ты и никто другой не помешает этим садху уехать этим поездом».

Чиновник был полностью сбит с толку поведением полицейского и пошел искать начальника станции, который как раз в это время давал сигнал к отправлению поезда, так как время стоянки истекло. Раздался свисток, и поезд тронулся. Контролер мог только беспомощно глядеть на вагон, увозивший садху.

О Рам, что может уразуметь из этого случая Рамдас, Твой невольник? Когда Твои всемогущие руки заняты делом, ничто не может остановить Тебя. О добрый и любящий защитник Вселенной! Одно Твое прикосновение может за миг изменить лицо мира. Полицейский, который, находясь на платформе, обязан следить, чтобы пассажиры не нарушали правил железнодорожной компании, сам намеренно нарушает эти правила и сажает двух садху в поезд, хотя и знает, что у них нет билетов! И делает это, несмотря на сильное противодействие и рискуя потерять работу. О Рам, нет никаких сомнений в том, что Ты обитаешь в сердцах всех, заставляя весь мир действовать в строгом соответствии с Твоей державной волей. Рам, Ты поистине любишь преданных Тебе. Твой невольник не находит слов, чтобы описать Твое величие и Твою любовь! О слезы, лейтесь! Только так сможет Рамдас выразить свои чувства.

Поезд тем временем мчался вперед и вечером прибыл в Джаганнатха Пури.[33] Ночь садху провели на веранде приюта для паломников. Здесь стоял страшный холод. На следующее утро садху пошли к большому водоему за городом и после омовения направили свои стопы к храму Джаганнатхи, прекрасный белокаменный купол которого, вознесясь высоко в небо, был виден с любого места этого святого города. И вот садху оказались у главного входа в храм. Но как войти в него? Вход был полностью блокирован рвущейся к нему толпой паломников. В этой страшной толчее люди пускали в ход локти, толкали и отпихивали друг друга. Глядя на эту картину, Рамдас сложил руки в приветствии и сказал: «О Рам! Как Твоему бедному невольнику пробиться через эту толпу и получить Твой даршан? Никакой возможности у слабого и беззащитного странника для этого, как видно, нет».

Едва он произнес эти слова, как из толпы выбрался высокий брахман. Подойдя к Рамдасу, он взял его за руку и подвел к дверям. Он напряг все силы, чтобы протиснуться сквозь плотную массу людей и, проложив в ней дорогу, провести за собой изумленного Рамдаса. Все это было похоже на сон! Рамдас потерял ощущение своего тела и погрузился в общение со всемогущим Рамом. В течение пяти минут он стоял перед огромной фигурой Джаганнатхи. Брахман все еще держал его за руку. Рамдас склонил голову к стопам божества.

После этого брахман повел его по храму. О Рам! Какими словами может Твой невольник описать Твою доброту? Слава Тебе! Обходя храм, он отдался необыкновенному восторгу, слезы обильно текли из его глаз. Какая неописуемая радость! О, один этот миг превосходит все земные удовольствия. Несколько минут спустя вместе с проводником-брахманом они оказались снаружи храма, на том месте, откуда брахман увел его. Раздобыв немного прасада[34] – вареного риса, брахман положил его в рот Рамдасу.

«Я свое дело сделал!» – сказал он и, оставив Рамдаса, скрылся в храме. Но перед этим Рамдас все же успел задать ему вопрос: «Брат, ты был так добр к странствующему садху, что отвел его в храм на даршан. Как это объяснить?»

«Только Джаганнатха может ответить на твой вопрос, – сказал брахман. – Как только я увидел тебя, меня охватило внезапное и странное желание отвести тебя в храм, чтобы ты получил даршан Джаганнатхи. Почему я сделал это, не могу объяснить. Все это дело Бога».

Конечно же, дело Рама!

В тот же вечер Садхурам направился к железнодорожной станции, и оба сели в поезд, идущий на север. Не доезжая центрального вокзала Калькутты – Хауры, поезд остановился на маленькой станции. Здесь, по правилам железнодорожной компании, контролеры обычно проверяли билеты у всех пассажиров. В вагон, где сидели садху, вошел контролер, англо-индийский друг, и потребовал у них билеты. Садху, конечно, вынуждены были признаться, что никаких билетов у них нет. Тогда строгий контролер попросил их выйти из вагона, так как, сказал он, ездить без билетов не положено. Садху подчинились его приказу. На все была воля Рама.