из Афганистана и Ирана баев и мулл», в котором (Политбюро и крестьянство: Высылка, спецпоселение. 1930–1940 гг. Книга I. М., РОССПЭН, 2005) указывалось: «Разрешить Наркомвнуделу арестовать всех вернувшихся из Афганистана и Ирана баев и мулл, исключенных общими собраниями колхозников из колхозов в Туркмении. Дела арестованных баев и мулл рассмотреть на тройке».

Еще до официального «старта» «иранской» операции, органы производили аресты иранских подданных и готовили против них обвинения. Так, среди дошедших до наших дней документов – «Сводка важнейших показаний арестованных по ГУГБ НКВД СССР за 10 января 1938 г.» (Лубянка. Советская элита на сталинской голгофе. 1937–1938. М.: МФД, 2012), в которой приводятся данные допроса, которые должны стать «неоспоримыми доказательствами» шпионской деятельности иранца в Советском Союзе и тем самым нанесения ущерба Стране Советов. «РАУШАН В.Г., преподаватель иранского языка Военной академии им. Фрунзе, прибыл из Ирана под видом политэмигранта. Допрашивали: ДЗИВОВ, РЯСНОЙ.

Показал, что в 1925 году был завербован иранской политической полицией и через агента этой полиции – бывшего члена ЦК КП Ирана ШИРИНОВА, был направлен для шпионской и провокаторской работы в СССР. В 1926 году при помощи иранской секции ИККИ РАУШАН был зачислен в студенты коммунистического Университета Трудящихся Востока, передавал иранской политической полиции подробные данные о студентах из Ирана.

РАУШАН показывает, что в Коммунистическом Университете Трудящихся Востока среди иранских студентов работал ряд агентов иранской политической полиции, которыми руководил доверенный агент полиции студент КОМРАН (проверяется).

Как показывает РАУШАН, в 1930 году, по окончании Коммунистического Университета Трудящихся Востока, ему было предложено бывшим руководителем компартии Ирана СУЛТАН-ЗАДЕ (в настоящее время работает в Госплане) остаться на работе в иранской секции ИККИ, причем СУЛТАН-ЗАДЕ заявил, что ему известно о принадлежности РАУШАНА к агентуре иранской тайной полиции, по заданию которой и сам он – СУЛТАН-ЗАДЕ – работает.

В процессе дальнейшей провокаторской работы совместно с СУЛТАН-ЗАДЕ РАУШАН узнал от него о существовании в Коммунистической партии Ирана провокаторской группы, перед которой поставлена задача полного развала компартии Ирана.

РАУШАН показывает, что помимо него и СУЛТАН-ЗАДЕ в провокаторской группе состояли: бывший секретарь ЦК КП Ирана РИЗАЛЬ ШАРГИ, член ЦК КП Ирана ХЕСОБИ и др., в количестве 14 человек (проверяются).

Как показывает РАУШАН, на основе данных этой провокаторской группы иранская политическая полиция в 1931 и 1933 гг. в два приема по заранее составленному плану разгромила коммунистическую партию Ирана.

В 1931 году РАУШАН по заданию СУЛТАН-ЗАДЕ и РИЗАЛЬ ШАРГИ устроился на работу в Военную академию им. Фрунзе, связался с иранским посольством в Москве и до дня своего ареста вел шпионскую работу».

Одновременно с работой НКВД против иранцев начались осложнения и в официальных отношениях. Правительство шаха расширяло контакты с III Рейхом (в том числе отправляя туда на учебу студентов), иранское посольство в СССР неоднократно выражало протесты против арестов своих граждан (подробнее – в протоколе допроса обвиняемого Н. Ежова), и советское руководство решило пойти на сокращение официальных представительств. По инициативе Сталина на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) 3 января 1938 года приняло решение о закрытии четырех иранских консульств в Советском Союзе и советского в Иране.

Спустя две недели, 17 января 1938 года, Сталин лично озаботился иранцами в СССР и в записке Ежову об эсерах поставил перед НКВД вопрос: «Что сделано по выявлению и аресту всех иранцев в Баку и Азербайджане?»

На следующий день, 18 января 1938 года, Ежов отправил в НКВД Азербайджана шифротелеграмму, ставившую задачу немедленно арестовать «всех иранцев – иранских подданных и иранцев, не имеющих ни советских, ни иностранных паспортов». Помимо этого, аресту подверглись иранцы, подозреваемые в шпионской, диверсионной, террористической, вредительской деятельности на транспорте, промыслах в городах Баку и Кировобаде.

19 января 1938 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление об иранских гражданах (Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД. Архив Сталина. Документы высших органов партийной и государственной власти. 1937–1938. М.: МФД, 2004), в котором иранцам, проживающим в Азербайджане, было предложено отказаться от подданства своей Родины:

«1. Предложить ЦК ВКП(б) и СНК Азербайджана немедля поставить в известность всех граждан приграничных с Ираном районов об оформлении советского подданства в течение 10 дней в том случае, если эти граждане считают себя подданными Ирана.

2. Всех тех граждан иранцев, которые оформят советское подданство, переселить в месячный срок в Казахстан, по примеру переселения курдов из Нахичеванской республики.

3. Все те граждане иранцы, которые откажутся от перехода в советское подданство и пожелают остаться подданными Ирана, подлежат немедленному выселению в Иран и в случае отказа – аресту».

По истечении этих предоставленных иранцам на отказ от иранского гражданства десяти дней (срока ультиматума), 29 января 1938 года, Ежовым была разослана директива НКВД № 202, ознаменовавшая начало «Иранской» операции НКВД.

В директиве было предписано с 5 февраля 1938 года одновременно по всем республикам Советского Союза начать аресты всех подозреваемых в шпионской, вредительской, диверсионной, повстанческой, националистической и другой антисоветской деятельности иранцев и иранских армян (иностранных подданных и советских граждан).

В директиве подчеркивалось, что через иранцев (иранские национальные колонии, сектантские общества, группы реэмигрантов, осевших в республиках Средней Азии и Закавказья, а также местные связи эмигрантских кругов среди туркмен, узбеков, казахов…) ведут свою деятельность против Советского Союза германская, английская и японская разведки.

В директиве был перечислен круг иранцев-подозреваемых: в первую очередь это находящиеся на оперативном учете и разрабатываемые перебежчики и политэмигранты; далее следовали контрабандисты и вожди различных иранских племен. А завершали список – занимавшие наиболее важные посты бывшие служащие существовавших ранее фирм со смешанным англо-иранским капиталом, руководители религиозных сект, бывшие басмачи, старосты иранских колоний и бывшие подрядчики на караванных путях и т. д.

Ежов в директиве подчеркивал, что особое внимание надо обратить на тщательную «очистку» от подозрительных иранцев советских пограничных районов и промышленных предприятий (в первую очередь – оборонного значения), транспорта, морских портов, армии, флота, войск и органов НКВД. Поэтому одновременно с арестами иранцев планировалось «начать следственную работу с целью полного вскрытия всех очагов и линий шпионско-диверсионной, повстанческой и националистической работы иранцев, обращая особое внимание на раскрытие связей с английской, германской и японской разведками».

При этом в «иранской операции» не давались разнарядки по арестам, и уже успевшие «набить руку» на делах представителей других национальностей сотрудники НКВД в областях и республиках рьяно взялись за поиски новых врагов, и по прошествии времени количество репрессированных среди иранцев многократно превысило запланированные Ежовым две с половиной тысячи человек.

По мнению исследователей В. Хаустова и Л. Самуэльсона (Хаустов Владимир, Самуэльсон Леннарт. Сталин, НКВД и репрессии 1936–1938 гг. М.: РОССПЭН; Фонд первого Президента России Б.Н. Ельцина, 2010), «ряд операций, например, по афганцам и иранцам, можно рассматривать как