— Ну и хорошо, что она у тебя такая. Хоть кому-то должно повезти, — заключил Артур и снова налил себе вина.

Поздно ночью, где-то под утро, Артур проснулся, будто что-то торкнуло в грудь, лежал какое-то время в удивлении и задумчивости, поднялся, налил из крана воды, жадно выпил.

Выглянул из комнаты — тихо, спокойно. Издали доносился храп Михаила. Артур заглянул в его комнату: хозяин спал крепко, раскинув на постели мощные волосатые руки.

Артур подошел к окну, стал смотреть во двор.

И вдруг увидел Антонину. Она, переодетая в простую рабочую одежду, старательно выгребала из сарайчика навоз, обглоданные кроликами ветки, свалявшиеся сено и солому, мыла корыта свиньям, наливала в них свежую воду из-под крана. Делала это ловко, сильно, в чем-то даже одержимо, время от времени останавливаясь и трогая больную ногу.

Гордеев натянул джинсы, быстро спустился вниз, подобрал вилы и лопату, принялся без лишних слов помогать хозяйке.

— Не нужно, — улыбнулась Антонина. — Сама управлюсь. Тебе рано вставать.

— А тебе?

— Я привыкла.

— Вот и мне пора привыкать. Как нога?

— Проходит.

Они работали на пару быстро, старательно, будто торопились куда-то. Время от времени бросали друг на друга взгляды, улыбались, нечаянно касались друг друга, уступали дорогу, коротко смеялись, продолжали вычищать сарай.

Нинка явилась в кафе «Бим-Бом» неожиданно. Была одета очень ярко и сексуально — обтягивающая блузка, короткая юбчонка, накрашенные губы.

Вошла через веранду в зал, услышала за спиной окрики обедавшей шоферни, поприветствовала их:

— Приятного аппетита, герои трасс!

— Давай к нам, красавица! Угостим!

— Сама, если надо, угощу. Вон через десять домов магазин.

Нинка увидела за стойкой Артура, с улыбочкой помахала и поинтересовалась:

— Где хозяйка?

Артур смотрел на нее напряженно и с недоумением.

— Оглох, что ли? — возмутилась Нинка. — Позови, говорю, Антонину.

— Хозяйка у себя, работает. Бумаги подписывает, — объяснил не менее удивленный Хамид. — Может, я смогу ответить на ваш вопрос, уважаемая?

— Не уверена, что пойму, — вызывающе прищурилась Нинка.

Артур вышел из-за стойки.

— Что нужно?

— Хочешь, чтоб здесь объяснила? При всех?

— Отойдем.

— Хозяйку позови! — зло потребовала Нинка.

— Позову. — Артур кивнул на стул. — Присядь.

— Вот так бы и сразу. — Нинка расположилась за столом, махнула Хамиду: — Гони кофе, джигит. Покруче чтоб, а то продаете всякую бурду.

— Обижаете, уважаемая. У нас очень хороший кофе. Все хвалят.

— Хвалят те, кто ни хрена в этом не понимает. Михаил тоже здесь?

— Уехал. После обеда будет.

Артур толкнул дверь кабинета Антонины, кивнул в сторону зала:

— Там эта… пришла.

— Кто? — подняла голову Антонина.

— Из магазина… Нинка. Тебя спрашивает.

— Что хочет?

— Узнаешь. Мне не говорит.

Антонина поднялась, прошла мимо Артура, повернулась к нему:

— А чего так испугался?

— Кто?.. Я?

— Ну, не я же… Прям белый весь.

— Плевать я хотел на эту швабру!.. Наглая, как конь.

— Сейчас узнаем, — кивнула Антонина, закрыла комнату и направилась по коридору.

— Я нужен? — крикнул вслед Артур.

— Мне — нет. А насчет Нинки — узнаю, — оскалилась хозяйка и исчезла в зале.

Работник потоптался на месте, со злой силой ударил кулаком в стенку и тоже направился к женщинам.

Антонина сразу увидела Нинку, садиться не стала, кивнула:

— Какие проблемы?

— Ты присядь, — улыбнулась деваха. — Не съем.

Антонина нехотя опустилась на стул.

— Ну?

— Хочу с тобой посоветоваться.

— По какому делу?

— По работе. Ну, по вашему кафе.

— Вроде не нуждаюсь.

— Есть соображение, — сказала Нинка.

— Может, лучше с Михаилом? — спросила Антонина.

— Поговорю с тобой, ты ему доложишь.

Антонина села, расположилась поудобнее:

— Говори.

Нинка проследила за вошедшим за стойку Артуром, вернулась взглядом к Антонине:

— Хочу поучаствовать в вашем деле.

— У тебя есть свое дело.

— Есть. Но вдруг мы затеем что-то третье?

— Что?

Нинка потянулась к ней через стол, заговорщически спросила:

— Сколько у тебя бывает шоферни за сутки?

— Не считала. В месяц три-четыре сотни.

— Класс! И все жрут, пьют и отваливают?

— Некоторые ночуют. Гостиничка есть.

— Но если человек в гостинице, ему нужно куда-то пойти, поразвлечься.

— До города полчаса.

— Зачем в город, когда можно здесь? — горячо заговорила Нинка. — Устроить клуб, караоке, музычку, притащить веселых девок. Представляешь, какое варево завертится?! Молодые же коблы, всем жить хочется!

— Нет, — покрутила головой Антонина. — С нас и этого хватает. Вон Хамид с Дильбаркой еле успевают.

— А этот? Эй, работник!.. — кивнула на Артура Нинка. — Чем он у тебя занят?

— Тебе какое дело?

— Такое, что пусть займется караоке. Веселушкой! Не затратная, буду в доле. Готова на треть дохода.

Антонина помолчала, наконец спросила:

— А чем он тебе глаза мозолит?

— Ты что, больная? — возмутилась Нинка. — Да твой работник на фиг мне нужен!.. Но смешно глядеть, как здоровый мужик отирается за стойкой, бокалы перемывает. К тому же с голосом парень. Будет заводить публику.

— Откуда знаешь, что с голосом?

— Слыхала как-то. Шел по улице, гудел.

Антонина помолчала, не сводя с гостьи глаз, поднялась со стула.

— Ладно, Мишка вернется, спрошу у него, — и ушла в направлении своей комнаты.

Нинка встала, кокетливо поправила юбчонку, поддернула завалившуюся слишком низко грудь, махнула Артуру:

— Дзинь-дзинь, бамбино! — и зашагала к выходу, не обращая внимания на смешки, посвистывания и реплики водителей.

Артур постучал в дверь кабинета Антонины, вошел внутрь: