Впрочем, она также видела и то, что шахран действительно исключили из уравнений всеобщего благоденствия. Изида фактически загнала местных жителей в гетто — жилые районы, расположенные за городами. Ирония заключалась в том, что те и сами желали селиться отдельно. У власти же существовали свои причины: она предпочитала держать подальше от себя относительную бедность шахран и их квадратные функциональные дома. Другие системы Содружества постоянно обвиняли Изиду в расизме и в общем, хотя и не полностью, были правы.

В общем, хотя и не полностью. Большинство вещей, размышляла Ансах, теряли свою простоту, стоило к ним присмотреться. Этому она научилась за время, проведенное на «Серхане». Стоит подойти ближе, элементарные истины уходят из фокуса, распадаются на «если» и «но». Коммандер даже чувствовала, что председатель, скорее всего, тоже это понимает; были признаки, нюансы голоса и языка тела…

Нет, хватит об этом. Вердикт суда неизбежен.

Она подозревала, что Департамент уже забыл об Изиде и теперь думает только о том, как защитить Гор, где «Вера», скорее всего, появится в следующий раз. Ходили слухи, что туда посылают Фурда. Это имело смысл: Фурд был вторым лучшим из всей девятки. Самым лучшим оставался Анвар Кааль, командовавший «Альбером Камю», ведущим кораблем «аутсайдеров», но его держали в резерве. Если Фурд потерпит неудачу у Гора, Земля окажется следующей на очереди.

Когда-то у Ансах были с Фурдом отношения. Принимая во внимание природу обоих, все прошло вполне нормально, лишь с редкими вспышками насилия с обеих сторон. Фурд, несмотря на паранойю и одержимость, дал ей нечто такое, что она ценила до сих пор: тихую дружбу, существующую между равными. Ансах слышала, что больше женщин у него не было; по-видимому, его симпатии нашли какое-то другое применение. Жаль, сейчас его тихая дружба пригодилась бы.

Пилот наклонился из кабины флаера и жестом позвал ее обратно. Никто из них: ни он, ни шахранин, ни Ансах — не сказал друг другу ни единого слова.

Начал Второй голос:

— Коммандер, вы сказали нам, что были приписаны к ударной группе из четырех тяжелых крейсеров и линкора «Томас Кромвель». «Томас Кромвель» разрушили, как мы уже слышали. Что случилось с остальными?

— Они сумели вернуться, но были серьезно повреждены. Понесли потери.

— Как вы думаете, тяжелые потери, коммандер?

— По сравнению с чем? — Произнеся вопрос, она тут же поняла, к чему они ведут.

— Господи, по сравнению с вашим кораблем, коммандер! Но о чем это я, ваш корабль едва ли был активным участником событий, не так ли?

Ансах не ответила, и Второй голос продолжил:

— Вернемся к приказам, данным вам Департаментом, коммандер. В них четко оговаривалось, что ваш корабль переводится под командование флота Изиды, так?

— Да. Они были крайне точны на этот счет.

— И они гласили, что, если неопознанный корабль войдет в пределы системы Изиды, ударная группа будет вынуждена выдвинуться и вступить с ним в бой под управлением «Томаса Кромвеля»? Это правильно?

— Да.

— Так что же случилось, когда неопознанный корабль засекли в системе?

— Ударная группа под командованием «Томаса Кромвеля» выдвинулась ему навстречу и вступила в бой. Четыре часа спустя «Вера» завершила свою атаку, а пять кораблей Изиды были уничтожены или повреждены.

— А что случилось с вашим кораблем? «Серханом»?

— Он вернулся без повреждений и без потерь, забрав выживших с «Томаса Кромвеля».

— Он вернулся после того, как забрал выживших, потому что вы, спасая людей с линкора, приказали «Серхану» покинуть поле боя. Вы дезертировали, коммандер! Сбежали! Это так?

— Полностью, за исключением слов «дезертировали» и «сбежали».

— А как вы бы охарактеризовали то, что сделали?

— На это я могу ответить, лишь вернувшись к тексту полученных мной приказов. И я бы хотела кое-что о них сказать.

— В свое время, коммандер. Давайте пока не будем забывать о том, что вы на самом деле совершили. Пока. Я хочу все прояснить. Если вы не «дезертировали» и не «убегали», то как бы охарактеризовали сделанное?

— Минуту, пожалуйста, — сказал председатель Второму голосу. — Мы еще можем к этому вернуться. Давайте сначала выслушаем ее. Коммандер, вы хотели что-то сказать о ваших приказах?

Она выдержала паузу, прежде чем ответить.

— Департамент вынес глупое решение. Эти приказы стоили вам большей части вашего флота. Все «аутсайдеры» лучше всего сражаются в одиночку. — Ансах заметила бормотание и волнение среди силуэтов за столом и добавила для большего эффекта: — Мы похожи на шахран. Мы не работаем в командах.

— Коммандер, если это было так глупо…

— Так и есть. Надеюсь, такое не повторится в системе Гор.

— …Если это было так глупо, то почему Департамент столь жестко настаивал на вашем подчинении флоту Изиды?

— Не знаю. Может, ваши лучшие граждане использовали политические связи.

Снова вступил в дело Второй голос:

— Здесь судят только вас, коммандер. На кону ваша жизнь. Вернемся к вопросу. Если вы не «дезертировали» и не «убежали», то как вы охарактеризуете то, что сделали?

— Я защищала свой корабль. И давала следующему «аутсайдеру», который с Ней встретится, лучший шанс, чем у меня.

— Коммандер…

— Нет, пусть продолжает, — вмешался председатель. — Я хочу ее услышать. Для протокола.

— Во время столкновения я поняла, что Ее не остановят обычные люди в обычных кораблях. Ее может остановить лишь «аутсайдер», при условии если они встретятся в бою один на один, без каких-либо иных обстоятельств, вроде тех, что сковывали меня. Я не знаю, кто Она, откуда пришла или почему это делает, но знаю, что никто, кроме «аутсайдера», в одиночку не будет настолько хорош, чтобы ее остановить.

Ансах замолчала, почти смутившись; это была одна из самых длинных ее речей в суде, и звучала она так, словно коммандер защищалась, а этого она делать не намеревалась.

Изида начала садиться. Пыльно-розовые и темно-красные тени оседали на Де Вер; вечерний свет косыми лучами бил сквозь огромное окно, насыщая красками багровую древесину мебели. Это и затянувшееся молчание тех, кто сидел перед ней, прерывавшееся лишь периодическим бормотанием, напомнило Ансах о командном отсеке «Серхана».

— Мы более детально рассмотрим эти проблемы завтра, коммандер, — подытожил председатель. — У нас есть немало вопросов о самом сражении.

— И, — сказала Ансах, — о том, что Она совершила после него.

Председатель бросил на нее резкий взгляд.

— И об этом тоже, — отрезал он. — Суд продолжится завтра.

Показания, оглашенные на следующее утро, взяли у офицеров и членов команд, выживших после поражения «Томаса Кромвеля» и четырех крейсеров. Они детально описали, как проходил бой и как их оставил «Серхан». В основном их рассказы сходились, и Ансах под протокол дала согласие, что во всех материальных аспектах они были точными. Суд спросил, не хотела бы она огласить свою позицию в отношении каких-либо несоответствий, но коммандер отклонила просьбу.