рубки, и подошел к валяющемуся рядом с капитанским креслом отрубленному грифоньему хозяйству: оно все еще было зажато парой клешней. Высвободив некогда принадлежащую пернатому мужественность из объятий металла, Ларгр принялся ее разглядывать.

- Вот это дырки! Да еще и семя из них капает! – удивился дракон, внимательно изучая свой трофей, - Девка, ты в моих такие же пробьешь?

- Да. В этом и суть соединения, - угрюмо ответила корабль.

- Ну, так начинай. Что я? Хуже этих кастратов пустотных? – запрыгнул на капитанское кресло Ларгр, и раздвинул ноги, - Вот наизобретают машин, что только через жопу работают!..

- Соединяю, - ядовито прошипела самка.

- Ох!.. Сука! – охнул красный дракон, когда его гонады пронзила острая боль.

- Быстро соединяю, - торжествующий голос корабля донесся как из тумана.

Свет в рубке как-то позеленел, а голова Ларгра закружилась как после хорошего удара – вокруг возникли какие-то висящие в воздухе таблицы и тексты. И кошка. Двуногая прямоходящая кошка. Но не из тех, что ошиваются в больших портах – на руках и ногах у нее были полупрозрачные плавники, а хвост вместо нормального был чем-то вроде змеиного.

- А глубже я тебя, изверг, не пущу, - промурлыкала кошка, не скрывая злорадства. И обратилась к кому-то другому, - Сука белая, вот у меня один из твоих! Ответь мне! И пусть твой капитан тоже ответит!

Перед Ларгром возникли еще две фигуры: пустотный кастрат, который капитан «Яркой Звезды», и какая-то дикая помесь драконессы с чем-то морским.

- Быстро! Простукай подлокотники! Кнопка отсоединения там! – крикнул кастрат.

- Нет у меня кнопки отсоединения! – в ярости выкрикнула кошка, - Нам с Остри она не была нужна! А твой!.. Твой изверг его!.. Он нас разлучил!

- Объясни, - сменил тему кастрат, теперь обращаясь к кошке.

- Он его выхолостил!.. Мою любовь… – сначала вспыхнув яростью, кошка заплакала. А чуть в стороне в воздухе возникла картина, явно демонстрируемая с одной из камер наблюдения рубки: на палубе без сознания валялся связанный и окровавленный грифон самого помятого вида.

- Эй, вы, две грифособаки с кастратом, это, что, и есть гелиоглиф? Я его себе по-другому представлял, – окликнул странное сборище Ларгр.

- Ты в эфире, идиот. И пасть на моего капитана не раскрывай! – вызверилась помесь драконессы и чего-то морского.

- Да, ты в эфире. И я не возьму с тебя больше, чем нужно для поддержания связи. Мне противно, - мгновенно сменила настроение с плаксивого на мстительное кошка, и подошла ближе к Ларгру, - И, изверг, ты много себе навоображал: ты не мой капитан!

- Дорогая… Как я вас могу называть? – дипломатично начал кастрат.

- Ясный День! – развернувшись, выкрикнула кошка, в чьем голосе уже отчетливо слышались истеричные нотки, - Я – Ясный День. Посыльный корабль, построена на верфях Малого Стола! Бунтарка и пиратка, вместе с моим возлюбленным капитаном пославшая все это гнилое королевство крысам под хвост!.. А этот!.. А этот!.. Он отобрал у меня мою любовь!.. Моего Остри!..

- Ясный День, прекрати, - твердым голосом сказал кастрат, - Нужно поговорить.

- Нужно! – взвизгнула кошка, - Я сдаюсь! Мне не с кем бежать – он выхолостил моего Остри! Вне эфира ты, белая, быстрее! И прыгать я больше не могу! Все! Я сдаюсь на вашу милость, победители!.. Но, прежде…

Ларгр почувствовал, как клешни-захваты на его драконьих шарах ослабли. А затем они с силой насадили яички красного на свои иглы, по ощущениям дракона, пройдя чуть не до паха – самец выпучил глаза. А потом железные тиски с силой сжались.

- Агх!.. Грифособака пользованная!.. – часто задышал Ларгр, пытаясь пересилить боль в раздавленных тестикулах.

- Я еще не закончила, - сквозь туман до дракона донесся исполненный мстительности голос кошки.

Яйца Ларгра скрутило и болью, и физически – клешни начали вращаться, откручивая канатики семенников от тела красного дракона и разрывая его мошонку в лоскуты. Ларгр попытался сдвинуть вместе ноги. Увы, с этим ничего не вышло - мешала пара экранов, невесть когда выдвинувшихся из капитанского кресла. Красный дракон стиснул зубы, дабы больше не проронить ни звука. И как раз в этот момент клешни сделали последний рывок, начисто оторвав два искромсанных лоскута плоти, когда-то делавших Ларгра самцом. Дракон заорал. А перед мутнеющим взглядом пролетела мощная струя семени. «Оторви самцу яйца – он кончит», всплыло в памяти. На этом сознание погасло.

***

- Ясный День, ты довольна? – спокойно спросил беснующуюся от злобы пиратскую корабль Граф.

- О, нет… Еще нет!.. – взвизгнула Ясный День, все больше накручивая саму себя, - Сейчас я приведу в рубку манекены, и разорву этого изверга в лоскуты! Я буду красить свои интерьеры его кровью!

- «Опасная истеричка! Как бы ей не пришло меня протаранить,» - по внутреннему каналу поделилась мыслью Яркая Звезда, - «Разреши уже мне ее кусануть! Без скольжения да после небольшого куся она от меня никуда не уйдет.»

- «Звездочка, не надо. Я еще с ней поговорю,» - в ответ помыслил Граф. Черный дракон сейчас находился на третьем, глубоком уровне слияния со своим кораблем, и с трудом отличал себя от своей возлюбленной: он смотрел ее сенсорами, чувствовал ее мощное металлическое тело и каждый взмах ее хвоста, бросавший гигантский корабль сквозь пустоту в полном согласии с принципами субэфирного движения… и ее полураскрытую пасть, полную острых стальных зубов, которые вот в это самое время Яркая Звезда очень хотела пустить в ход.

- Этот изверг должен страдать!.. – снова выкрикнула Ясный День, связь между которой и Яркой Звездой поддерживалась посредством эфирных импульсов. Впрочем, Граф понимал, что недолго этому оставалось: вскоре остатки яичек красного на ее коннекторах окончательно умрут, и корабль больше не сможет питать свои эфирные машины жизненной силой дракона. Нужно было договариваться здесь и сейчас.

- А как же твой капитан? – резонно спросил черный дракон.

- Этот изверг его выхолостил! – пиратский корабль опять перешла на визг, - Я убью эту мразь!

- Ну, хорошо, убьешь. А дальше что? – продолжил гнуть свое Граф, - Твой капитан умрет.

- Остри умрет? – осеклась Ясный День.

- Да, он умрет,