Калинин никогда не думал, что влюбится в девушку с таким экзотическим именем – «Наима».

Курс обучения длился пару месяцев. Его физическая форма была просто превосходной. То, что Слава занимался спортом на протяжении многих лет и не принимал никакие вредные для здоровья стероиды, было очень кстати. Калинин рассказал хореографу о своей травме, поэтому из его номеров были выкинуты все трюки с излишней нагрузкой на левое колено.

Больше всего Славе нравился креативный подход Илоны: она разрешила каждому танцору выбрать свой образ. Конечно, каждый танцор обязан владеть несколькими номерами и образами, персонажами, но один из них обязательно должен быть определяющим. То есть клубным именем танцора. Илона хотела, чтобы о личной жизни стриптизеров было известно как можно меньше, ведь представление – это иллюзия. А если иллюзия живет в реальном мире и по утрам гуляет с маленькой дочкой в парке, эта иллюзия тут же рушится и больше уже не существует.

Иногда Слава задумывался над тем, как бы отреагировал отец, узнав об этом занятии сына. Отрицательно, конечно, отрицательно, отвечал себе Слава с сожалением. Но папа умер почти семь лет назад. Оставил их с мамой самостоятельно переживать его смерть и последствия травмы Славы. Теперь самое малое, что он может сделать, это заботиться о маме, приносить ей деньги и жить ради самого себя.

Перед подписанием рабочего договора Илона Давыдовна серьезно указала на кое-какие пункты:

– У меня есть четыре важных условия, на которые ты должен обратить достаточно внимания. Первое: воспринимай работу всерьез. Я не хочу слышать никаких детских оправданий, почему тебя не было вчера на выступлении, мне не нужны докторские справки и записки от родителей. Если случилось что-то важное, ты обязан предупредить меня или менеджера клуба не позднее чем за сутки до выступления. Второе: уважай клиента. Кто бы это ни был – женщина, мужчина, в летах или молодой. Перед тем как пропустить зрителя в зал, мы проверяем документы, поэтому все посетители клуба старше двадцати одного года. Третье: не распространяй негативную информацию как о клубе, так и о его работниках. И, наконец, четвертое, самое важное.

Женщина легко вздохнула, чтобы отдышаться.

– Никаких сексуальных отношений с клиентами.

Слава чуть заметно нахмурился.

– Я говорю это не потому, что считаю тебя нечестным или аморальным человеком, – тут же оправдалась Илона, – я просто не хочу, чтобы «Наима» превратилась в один из борделей, которых уже и так навалом у нас в городе. Мой клуб – это не сборище проституток, а заведение для получения эстетического удовольствия.

Слава кивнул и подписал контракт.

Через два года Калинин и сам стал хореографом, ставил номера молодым танцорам, помогал в выборе образов и придумывал имена.

Как убедился Слава, стриптиз – это на самом деле нелегкое занятие. Нужно всегда находиться в форме, не забывать про тренажеры и упражнения, следить за едой и своим весом, разучивать новые танцы и придумывать себе эффектные наряды. И самое трудное – заинтересовать зрителей собой, дать им понять, что ты стоишь их времени и внимания. Сделать так, чтобы они зачарованно следили за твоими движениями и выражением лица. И если ты этого добьешься, тебя ждет невероятный успех на поприще стриптиза.

Я обессиленно откинулась на спинку стула.

Мама родная! Калина теперь восходящая звезда!

Славка медленно, растягивая удовольствие, доедал второй кусок яблочного пирога.

– Лучше на полчаса задержусь в спортзале, – бурчал он себе под нос в попытках оправдаться перед самим собой за лишнюю порцию вредной сдобы.

Мой пирог остался нетронутым. Калинин же умудрился проглотить салат, стейк и сейчас бойко доедал десерт. Я во все глаза смотрела на друга детства и пыталась осознать, как мне повезло. Повезло натолкнуться на него сегодня утром, найти приятеля, за которого я втайне планировала выйти замуж, пока Калинины не переехали на новую квартиру. Повезло лично знать того, о ком мечтают молодые девушки и уже не очень молодые женщины, приходя в «Наиму». Наверняка, видя его на сцене, каждая из них узнавала в Славе образ того самого принца, которого она ждала всю жизнь, но так и не дождалась. Ведь зрительницам в принципе все равно, какой Слава на самом деле человек. Он красив как Аполлон, и это качество само собой делало его богом в глазах влюбленных клиенток.

Мой новообретенный товарищ отправил в рот последний кусочек пирога, довольно улыбнулся и развалился на стуле, как кот, греющийся на солнце.

– Так как у тебя на личном фронте? – не выдержала я и поймала его лукавый взгляд.

– А что ты имеешь в виду? – спросил он, хитро щурясь.

Вот умник! Прекрасно понял, что именно я имела в виду, но хотел, чтобы я уточнила, что конкретно меня интересует.

– У тебя есть постоянная девушка или ты ограничиваешься компанией фанаток? – пояснила я и отрезала вилочкой крохотный кусочек пирога. Я по тренажерным залам не хожу, поэтому ограничусь половиной порции.

– А как ты думаешь? – ослепительно улыбнулся Славка, с нескрываемой завистью наблюдая за моими манипуляциями с выпечкой.

– Я думаю, у тебя от девок отбоя нет, – честно призналась я, – выбираешь каждую по тридцати критериям, составляешь график свиданий, ведешь учет, чтобы не забыть имена новых подруг, сравниваешь их «квалификацию» и проводишь с победительницей какое-то время. Не больше недели. До тех пор, пока на горизонте не появится новая потенциальная участница конкурса «Лучшая гелфренда для Славы – бога московского стриптиза».

Я замолчала и наконец попробовала хваленый пирог. Да уж, это произведение искусства стоило попробовать! Наверное, стоит заказать еще один кусок! А может быть, весь пирог! Какая вкуснятина!

– Ну ты, Варька, даешь, – под впечатлением протянул Калинин, – все гораздо проще. Я не встречаюсь с фанатками. И поклонницами тоже. Их ведь сразу узнаешь по реакции на каждое прикосновение и нежное слово. Заливаются краской или орут от счастья…

Я недоверчиво вскинула брови.

– Я тебе серьезно говорю, – положил руку на сердце Слава, – натурально орут. Одна даже в обморок упала. К тому же я не имею права. Все свидания имеют очевидную цель, – друг выразительно посмотрел на меня, – а я обязан сохранять с клиентурой чисто платонические отношения.

– Так ты не ответил, – вконец обнаглела я, – у тебя кто-нибудь есть или как?

– Или как, – уклончиво ответил он, – полгода уже морочим друг другу голову.

– Это почему?

– Потому, что Кристинка ужасно ревнивая. Как, впрочем, и я. Она хочет, чтобы я оставил свое дело и занялся более… – Слава сделал паузу, чтобы подобрать правильное слово, – представительной профессией. А я хочу, чтобы она перестала контролировать каждый мой шаг и оставила меня в покое.

– Полгода – это, наверное, невероятно долгий для тебя срок, верно? – предположила я. При этом я доедала кусочек пирога и молила бога, чтобы на кухне его больше не осталось. Сейчас ведь возьму и на самом деле закажу еще одну порцию. У меня сидячая работа, и я никак не должна растолстеть. Тем более к лету, когда все переходят на обтягивающую форму одежды.