— Можно ли по объему черепа определить интеллект человека?

— Между черепом и гениальностью нет прямой зависимости. Самый маленький мозг был у Анатоля Франса — 1 кг 180 г, а самый большой у Ивана Тургенева — 2 кг с лишним, но писали они оба гениально. Встречаются мозги и «потяжелее», но далеко не у интеллектуалов. Вес мозга у мужчин больше, чем у женщин, но дамы, как известно, не глупее кавалеров.

Вечные кости

— Из семи тысяч черепов, что вы держали в руках, какой вам запомнился так, что даже снился?

— Меня поразили два случая, когда я работал в Военномедицинской академии с криминалогической коллекцией. И там наткнулся на огромнейший череп — больше него я до сих пор не встречал, на котором каллиграфическим почерком было написано, что он принадлежал некоему поручику Вишневецкому, погибшему на дуэли. А рядом с ним был очень маленький череп, у которого была… третья глазница диаметром 20–25 мм, которая располагалась над переносицей. Это не было трепанационное отверстие, поскольку тогда были бы видны лобные пазухи. Выходит, что были люди с тремя глазами… Я говорил потом о своей находке коллегам — они смотрели на меня как на ребенка.

— У вас такая профессия, когда все время сталкиваешься со смертью. Кому как не вам знать, есть ли душа?

— Она должна существовать. А если нет, то ее надо было придумать. Мы исследовали святые мощи из Владимиро-Суздальских музеев и наткнулись на останки архиепископа Фаддея, рядом с которым обнаружили фрагмент кости, владельцу которой было не менее… полутора тысяч лет! Наше медицинское заключение подтвердили и монахи: это действительно были кости практически «вечноживущего» человека. Значит, есть люди, живущие вечно…

Преступниками рождаются?

А вообще, почему одни люди становятся преступниками, а другие за всю жизнь и мухи не обидят? Ученые, давно озаботившиеся этим вопросом, пытаются ответить. Так, достоверно известно, что даже разлученные в детстве однояйцевые близнецы в 70 процентах случаев повторяют судьбу друг друга, в том числе и преступную. Следователи часто сталкиваются с такими, казалось бы, невероятными фактами: допрашивая только что пойманного убийцу, брат которого уже пять лет сидит в тюрьме, они слышат рассказ о совершенном преступлении, точь-в-точь повторяющем действия родственника. Что это — генетика или результат воспитания? А может быть, все-таки прав доктор Ломброзо, утверждавший, что это особо опасный вид гомо сапиенса?

— Люди представляют собой единственный вид, который постоянно совершает массовые убийства, — считает доктор медицины Виктор Ягодинский. — Согласно подсчетам, по меньшей мере три миллиарда человек погибли в ходе четырнадцати тысяч войн. Беспредельная жестокость, столь ярко и щедро демонстрируемая человечеством, не имеет аналогий в мире высших животных. Но в то же самое время она парадоксальным образом сопоставима — вплоть до буквальных совпадений — с нравами, царящими в мире существ, весьма далеких от рассудочных форм поведения: насекомых, рыб и даже примитивных организмов вроде бактерий, вирусов. «Человек разумный» ведет себя нисколько не умнее пауков в банке.

В свое время доктор исторических и философских наук, почетный доктор Клермон-Ферранского университета во Франции, профессор Борис Поршнев выдвинул интересную концепцию развития гомо сапиенса. Человечество, по его мнению, в своем становлении прошло страшную стадию адельфофагии, что переводится как «поедание собратьев». То есть человеческая история началась с людоедства, с хищности, противоестественно направленной на представителей своего же — тогда еще единого — вида. Лишь с развитием цивилизации возникла видовая неоднородность.

— Предполагается, что сегодня человечество состоит из совершенно различных видов: двух хищных и двух нехищных, — рассказывает Виктор Николаевич. — К первым относятся суперанималы (сверхживотные) — потомки «первоубийц», «адельфофагов» — и суггесторы (псевдолюди) — агрессивные и коварные приспособленцы. Суггесторы стали подражателями и приспешниками суперанималов. Хищные виды пошли по пути наименьшего сопротивления, уже «обкатанному» природой, — зверскому (жестокость и хитрость). Проявления их поведения весьма разнообразны — от морального издевательства до изуверских пыток и убийств. В этот «вид» зачастую попадают вожди, политики, мошенники, революционеры, бандиты, маньяки.

Но этих «хищных гоминидов» пока 10 процентов от всего населения планеты. Большую же массу составляют два нехищных вида, которые характеризуются врожденным инстинктом неприятия насилия. Диффузный вид (от слова «диффузия» — распространение, растекание) — люди, легко поддающиеся внушению, и неоантропы — менее внушаемые люди, обладающие обостренной нравственностью и самокритичным мышлением. Но у этого «вида» людей есть один существенный недостаток: они могут проникнуться лозунгами и идеями «хищных гоминидов», пойти у них на поводу и стать неуправляемой толпой, способной все крушить и ломать, или их способными учениками. Зверство заразительно. Это доказывают факты.

Согласно статистике, в начале 1990-х каждый час в мире совершалось два убийства, сегодня кого-то лишают жизни каждые шестнадцать минут. Вообще с каждым годом количество преступлений (экономических, политических, уголовных) в мире возрастает примерно на 10 процентов. Выходит, лет этак через десять мир может превратиться в одну преступную группировку. Один двуногий с каждым днем все больше опасается другого двуногого. Можно ли бороться с агрессивностью?

Можно, отвечают ученые. Например, доцент Российского государственного медицинского университета Владимир Ситников предлагает «жесткий метод»:

— Есть такой психологический комплекс «сверхмужчин» и «сверхженщин», который проявляется у людей с генетическими особенностями. У них по непонятным пока причинам удваивается одна из половых хромосом. Например, у мужчин обычно их всего пара — ХУ, а у большинства серийных убийц — ХУУ Соответственно, у женщин с преступными наклонностями — XXX. Также у них в крови содержится более высокое количество гормонов, увеличивающих склонность к агрессии: тестостерона, адреналина, эстрогена, прогестерона. Поэтому вполне возможно корректировать людей с «антисоциальными болезнями» при помощи генной инженерии. И уже сегодня есть теоретические программы. Согласно им, с помощью специальных тестов можно найти людей, которые не способны убить ни при каких обстоятельствах, расшифровать их генетические программы, клонировать нормальный ген и ввести его в клетки больного организма, где он и заменит функцию мутантного. Это подтвердили опыты в Центре генетики в Кливленде (США) на бойцовых собаках, которым кололи гены болонок.

А доктор психологических наук Владимир Дубин — сторонник «мягкого метода»:

— Агрессию можно направить в другое русло. Например, заняться тяжелыми видами спорта вроде подводного плавания или альпинизма: они открывают «клапан». А психологи, психоаналитики могут помочь людям, страдающим от недостаточной психологической разрядки, с помощью специальных тренингов.

…Можно, конечно, пожалеть двуногих «хищников», которым не повезло родиться со здоровыми генами. Пожалеть, когда ты их видишь на экране телевизора или читаешь про них в книге. Но вот когда сталкиваешься с ними нос к носу в темной подворотне или оказываешься в одном зале на спектакле «Норд-Ост», то генная инженерия для искоренения таких нелюдей из общества кажется всего лишь легким шлепком по попе. Хочется взять в руки автомат и… Но вот когда возникает такое желание, поневоле призадумаешься — а кто же ты сам? «Диффузия», легко впадающая в гнев, или «суперанимал», которому ничто зверское не чуждо? А может, виноваты родители в том, что своим равнодушием озлобляют своего ребенка, который, вырастая, жаждет мести?