Он пристально посмотрел на нее – Моника, похоже, говорила искренне, ничего не утаивая.

Брюс взял ее за руку.

– Я все понимаю, – произнес он. – Это справедливо. Ты заслужила право идти своей дорогой. И я не сомневаюсь, она приведет тебя к удивительным приключениям.

– Спасибо, – сказала Моника и отставила опустевшую чашку. – Мне очень приятно слышать это от тебя.

– И я хотел бы... остаться с тобой. И пройти этот путь вместе.

– Конечно, – тихо ответила она. – Я бы тоже хотела пройти его с тобой.

* * *

ГЛЯДЯ на монитор, Эмиль следил, как Моника Рапачини и Брюс Бэннер подходят к зданию. Он хотел удостовериться, что система распознавания гостей узнает их и среагирует как положено. Уже неделю барахлил блок, отвечающий за опознавание посетителей, и Эмилю только недавно удалось его починить. Ученые достали удостоверения личности, поднесли их к сканеру, и загорелась зеленая лампочка. Эмиль переключил систему на автоматический режим и убедился, что гости благополучно вошли в здание.

Конечно, Эмиль знал, кто такой Бэннер. Если Мститель действительно захочет войти, его не остановят никакие системы охраны.

И не сказать чтобы Эмиль этому радовался. Еще ребенком, в Загребе, он уяснил: удержать кого-то на расстоянии можно только силой оружия. Не угрожая, а именно показывая, кто сильнее. Вся оборона лаборатории была построена скорее в пассивном ключе, и в этом был ее основной недостаток. АИМ требовались более... агрессивные меры предосторожности.

Эмиль начал работать в этой организации, когда она была крошечным стартапом. Он защищал хозяев и работников от мошенников, кибератак и краж. Однако сейчас за кирпичными стенами старого склада собрали научного оборудования на миллионы долларов. Угроза спланированного вторжения значительно повышалась, и с этим стоило считаться. А теперь появился и Старк, и Мстители... прилетел Халк собственной персоной... все менялось слишком быстро, и Эмилю казалось, будто его положение становится день ото дня менее устойчивым. Надо обязательно показать, что начальник службы безопасности в состоянии защитить АИМ не хуже любого так называемого супергероя.

Пришла пора получить согласие начальства и средства на реорганизацию охраны. Тарлтон, казалось, понимал, о чем речь, но был постоянно занят и к обсуждениям не стремился. Рапачини посоветовала Эмилю проанализировать возможные затраты, и он уже начал составлять отчет.

Он очень хотел сделать все правильно. Эмиль знал свою работу и был намерен это доказать. Приехав в США, он надеялся начать жизнь с чистого листа. Никогда не рассказывал о прошлом – войне, армейской службе, о том, как служил за деньги непонятно кому. Никто не мог узнать о нем худшего; за годы, проведенные в Америке, он ни с кем так и не сблизился. Возможные друзья и возлюбленные неизбежно ощущали пробелы в его рассказах. Естественное недоверие американцев к приезжим лишало его перспектив как в личной жизни, так и в профессиональном плане.

Возможности в Америке все же не безграничны даже для тех, кто там родился. А когда приезжаешь из глуши, то и начинаешь с самых низов. С тех пор как Эмиль заявился в Америку из своей раздираемой войнами страны, оптимизма у него значительно поубавилось. На этот раз ему очень повезло с работой. И он не собирался ее терять.

БРЮС запаял последний контакт, проверил, что получилось, и, откинувшись на спинку стула, принялся разглядывать разбросанные по столу детали разобранного проектора. Моника, усердно работавшая на своей половине лаборатории, бросила на него короткий взгляд. Она стянула длинные темные пряди на затылке, чтобы не лезли в лицо, но некоторые завитки упрямо выбивались из прически. Брюсу она казалась очень милой.

– Ты уверен, что сможешь все собрать как было? – спросила Моника.

– Не сомневаюсь, – ответил он. – У тебя осталась брошюра с инструкциями?

– Учитывая, во сколько обошлась эта штуковина Старку, лучше бы тебе не ошибиться в своих возможностях.

– Будет как новый, – уверил ее Брюс. – Или даже лучше. Сможет проецировать примерно на двадцать процентов эффективнее.

– Впечатляющее заявление, – сказала Моника. – Подожду результатов.

– Уже скоро, доктор. Не тревожьтесь по пустякам.

Она улыбнулась, ее темные глаза засияли, и на мгновение ему захотелось все бросить, кинуться к ней и просто...

Он вдруг почувствовал, как замерло сердце. Мысли выстроились в четкий ряд, и Брюс принял решение.

– Знаешь что, – произнес он. – Я принимаю твой вызов. Сейчас выйду прогуляться, а когда вернусь, соберу этот аппарат, ни на что не отвлекаясь.

– Куда ты? – спросила Моника. – Или ты теперь куришь?

– Нет. Мне нужно позвонить.

– Понятно. Джордж установил блокиратор сигнала. Меня это тоже иногда раздражает.

Брюс пожал плечами.

– С его стороны это разумная мера предосторожности.

* * *

ВЫЙДЯ за пределы «глушилок» Тарлтона, Брюс набрал номер личного телефона Старка.

– Привет, Брюс, – тут же ответил Тони. – Как там дела?

– Все в порядке. Лаборатории оснащены, и все заняты делом. Успехи впечатляют.

– Ты видел разработки Тарлтона?

– Да, сегодня утром. Он работает. Получил тридцатипроцентную реакцию от кристаллов, но вроде уверен, что может поднять показатели до девяноста процентов и выше.

– И ничего не взорвалось, надеюсь?

– Правильно надеешься.

– Вот и хорошо, – ответил Тони. – У меня тоже появились кое-какие идеи. Ионно-проницаемый фильтр...

– Он именно этим и занят, – удивился Брюс.

– Ну... Ладно. У меня есть еще кое-что. Это не единственная моя идея.

– Я уверен, у тебя вагон интересных мыслей, – сказал Брюс. – Слушай, Тони... помнишь, мы с тобой обсуждали один вопрос... Насчет Западного побережья.

– Да говори уж, – вздохнул Тони. – Не ходи вокруг да около. Не бойся.

– Я... понимаешь, звучит как название филиала, – произнес Брюс. – Или как компания с кучей дочерних предприятий.

– Ну и будет филиал, – ответил Тони. – А что такого? Это Америка. Говори. Не тяни. Что ты хотел обсудить?

– Ну... м-м... Мстителей Западного побережья, – пробормотал Брюс.

– Вот видишь? Выговорил? Не сломался?

– У меня аж губы свело, – вздохнул Брюс.

– Ну ладно... так в чем дело? – спросил Тони.

– Мне... нравится эта идея.

– Неужели? А мне нравится, что тебе нравится. Не обошлось ли здесь без влияния одной известной нам гениальной итальянки?

– А вот это тебя уж точно не касается, – фыркнул Брюс. – Я еще не договорил. Будешь слушать?