Они остановились на девятом этаже, где Рокко попросил горничную приготовить им легкий ужин. Затем Оливия последовала за ним по каменной лестнице, ведущей на крышу в еще один сад. По тому, как то и дело округлялись ее глаза, Рокко понял: она впечатлена.

– Никогда бы не подумала, что на крыше может быть целый сад, – призналась Оливия.

– Я повсюду встроил обогреватели, чтобы поддерживать здесь необходимую температуру круглый год. – Он достал из портфеля контракт и положил его на мягкую кушетку рядом с фонтаном. – Почитай, пока я принесу нам выпить.

Взгляд Оливии был поистине суровым.

– Ты был так уверен, что я соглашусь?

– Мечта – сильнейшая штука, – просто ответил он. – И отчаяние тоже.

Оливия открыла было рот, чтобы что-то сказать, но передумала. Лучше не реагировать, а начать изучать его повадки.

– Что желаешь выпить? – спросил Рокко.

– Бокал вина, спасибо.

Он достал бутылку розового игристого, оторвал с пробки фольгу.

– Проверка на наркотики? – изумилась Оливия, читая одно из первых условий контракта.

– Стандартная процедура, – ответил Рокко как ни в чем не бывало.

– Для модели, страдавшей алкоголизмом?

Он ввернул в пробку штопор.

– Пять миллионов не шутки, Оливия. Всем известно, как ты любишь опаздывать на съемки и показы. Я уже молчу о том, как ты расторгла трехмиллионный контракт. Извини, но я должен себя обезопасить.

Уголок ее рта дернулся.

– У меня не было проблем с наркотиками. Просто иногда я выпивала слишком много мартини и…

– Алкоголь тот же наркотик, – перебил Рокко. – Если он мешает работать, значит, есть проблема.

– Он не мешал мне работать.

– Тогда что мешало? – Рокко разлил вино, поставил бутылку в холодильник и поднес два бокала к столику. – Когда-то ты была мечтой любого клиента. Ты прекрасно справлялась с работой, была ответственной, много работала. Как же случилось, что каждый показ для тебя стал заканчиваться на дне бутылки?

Лицо Оливии приняло упрямое выражение.

– Может быть, гены взяли свое. В конце концов, я дочь своей матери.

Рокко передал ей бокал и сел рядом на кушетку.

– А может, просто перегорела, – добавила Оливия. – И работать стало неинтересно.

Но он знал, что это не так. Модели не расторгают контракты на три миллиона из-за банальной усталости. Что-то тут не сходится. И эту загадку он решил разгадать.

Рокко поднял бокал в ее сторону, предлагая чокнуться.

– Уезжая из Нью-Йорка, ты бежала от мужчины?

Она бросила на него взгляд, разгадать который Рокко не мог.

– В моей жизни долгие отношения были только с одним человеком. И они закончились задолго до того, как я уехала.

– Ты имеешь в виду Гуиллермо Виллануэву?

– Да.

Один из самых востребованных фотографов, венесуэлец Гуиллермо Виллануэва умел найти ракурс и нужный угол; по-новому запечатлеть лицо или пейзаж, уже тысячи раз сфотографированные до него. Он также славился своими легкомысленными романами и умением соблазнить любую красотку. Действительно, слащавая внешность заставляла девушек буквально падать к его ногам.

Однако Оливия назвала их отношения длительными.

– Сколько вы были вместе? – поинтересовался Рокко.

– Почему тебе это так важно? – ушла она от ответа.

– Потому что мы стоим на пороге новых отношений. Мне нужно знать твою биографию.

Оливия вздохнула:

– Три года.

Он моргнул. Для него это целая вечность. Личный рекорд Рокко – два месяца.

– Ты уехала из-за него? – продолжил он свой допрос.

Оливия молчала какое-то время.

– Он оказал на меня самое большое влияние в жизни, – ответила она наконец.

– Почему же вы расстались?

Несколько секунд она смотрела на бьющую в фонтане воду.

– Я его разлюбила. Последние месяцы я была с ним по другим причинам.

Рокко подумал, что для нее свойственно встречаться с мужчинами по «другим причинам». В случае с Джованни «другой причиной» были деньги. С Виллануэвой… Он не знал. Возможно, известный фотограф обеспечивал ей доступ к более престижной и оплачиваемой работе.

Странно, но Рокко стало жалко несчастного Гуиллермо. По всему выходило, что даже он не смог устоять перед лощеной красотой Оливии. Купился на эту удочку, даже не понимая, что его используют.

Рокко жадно отпил из бокала. С любовью всегда так. Никогда она не распределяется между двумя людьми поровну. И глупец тот, кто этого не замечает. Сердце его будет надолго разбито – если не сказать навсегда.

– Скажи, когда дочитаешь контракт, – попросил он. – Нам нужно многое обсудить.

На самом деле Рокко был уверен: никаких вопросов со стороны Оливии не последует. Контракт был составлен четко и предельно понятно. Ее лицо и тело становятся эксклюзивной собственностью Дома Монделли на ближайшие двенадцать месяцев, за что она получает пять миллионов долларов. Вторая часть контракта – стандартное соглашение с ней как с дизайнером.

Не прошло и пяти минут, как Оливия отложила контракт на столик:

– Я со всем согласна.

Рокко довольно кивнул:

– Мой юрист также готовит договор по закрытию твоего долга перед «Ле Сиель».

Оливия стыдливо прикусила нижнюю губу:

– Спасибо. Такой груз упадет с моих плеч.

В ее глазах читалась хрупкая уязвимость, и на какое-то время Рокко даже потерял бдительность. Он и сам не заметил, что какое-то время просто молча смотрит на нее.

– Не подведи меня, – внезапно отрезал он, словно очнувшись от сна. – На нас будет смотреть весь мир. На кону миллионы долларов. Ошибешься один раз, опоздаешь на съемки или придешь в непотребном виде – и можешь навсегда забыть о карьере дизайнера.

Рокко не знал, что стояло за ее взглядом. Страх? Может быть, стыд? Или все то же отчаяние?

– Свои обязательства по контракту я буду выполнять неукоснительно, – проговорила Оливия. – Даю тебе свое слово. Но и ты сдержи свое.

– Не сомневайся. – Он поднялся с кушетки, взял пустые бокалы и наполнил их снова. – Как насчет того, чтобы поработать с Марио Мазини?

Оливия округлила глаза:

– Ты серьезно?

Рокко снова сел рядом, вытягивая перед собой длинные ноги.

– Серьезно, как никогда.

– Ух ты, – протянула она.

Главный дизайнер Дома Монделли был настоящей легендой в мире моды. Он пришел в компанию в качестве партнера Джованни, когда обоим было немного за двадцать. С тех пор им была придумана целая линия шедевров, вписанных золотыми буквами в историю дизайна. Марио Мазини, настоящий классик моды, будет работать бок о бок с ней.