– Нет, любимая. Теперь нет возврата, – хрипло сказал он и снова поцеловал ее, проникнув языком в ее рот. Это был властный поцелуй, полный решительных намерений.

Джесси вцепилась в его сюртук. Как его язык, погруженный в ее рот, как его тело, они сливались воедино, и она с одинаковой силой боялась этого и хотела. Прервав поцелуй, он прижался к ней.

– Ты сама пойдешь? Или тебя нести?

Это предложение потрясло ее.

– Как романтично! Ты меня понесешь?

Гарри громко рассмеялся:

– На плече, как пират, или на руках, как жених?

Надув губки, она задумалась, потом решила:

– Как пират мне больше нравится, но кажется, это будет неудобно. Думаю, на руках.

– Как пожелаешь.

Подхватив Джесси на руки, он перенес ее через порог – для нее это имело определенное значение – в гостиную, то и дело останавливаясь, чтобы поцеловать, будто даже на миг не мог оторваться от нее.

Ей это нравилось. Нравились его поцелуи. Нравилось, как он прижимает ее к своей груди. Ей хотелось, чтобы он стал ее частью. Тогда она наберется у него твердости и храбрости, которых ей в последние два дня явно недоставало. Медленно, с остановками они приближались к открытой двери, откуда лился свет; наконец после очередного страстного поцелуя Гарри внес Джесси в спальню.

В комнате были только туалетный столик, кресло, комод и кровать. Старомодная мебель окрашена в белый цвет, повсюду свечи создавали своим золотистым светом атмосферу тепла и уюта. В вазах букеты фиолетовых, оранжевых, желтых полевых цветов, их сладкий, пряный аромат наполнял воздух. Покрывало на кровати откинуто, открывая кружевные белые простыни и пышные подушки. На столике рядом с кроватью стоял серебряный поднос с открытой бутылкой вина и двумя бокалами.

Разинув рот от изумления, Джесси огляделась:

– Гарри, ты всегда спишь в окружении цветов?

– Это дело рук Дехаана. Он мечтатель. – Гарри поставил ее на ноги. Сняв сюртук, он огляделся, подыскивая, куда бы его повесить, потом с гримасой бросил на пол. – Думаю, Дехаан возымел надежду, что я приведу тебя сюда. – Развязав галстук, Гарри бросил его вслед за сюртуком и распахнул на шее рубашку. Подняв глаза, он увидел, как Джесси на него смотрит. Протянув к ней руку, он сказал: – Не обижайся. Я вообразить не смел, что вечер так закончится. Дехаан действовал по собственной инициативе.

Она молча кивнула, но не взяла его руку. Теплый свет свечей не смягчил его лица. Вместо этого он высветил маску, под которой Джесси мельком увидела гранит характера Гарри. Она не знала этого человека. Совсем не знала.

Неправильно истолковав ее колебание, Гарри сказал:

– Я не из тех мужчин, которые болтают о своих амурных делах.

– Я так не думаю, – прошептала она. Да, он не из тех, кто рассказывает о себе. Он был загадкой, которую она пока не смогла разгадать.

Но он был красив и силен. На подбородке виднеется темная тень щетины, на шее проступают мышцы. В распахнутом вороте видны загорелая кожа и легкие завитки волос. Сама не зная почему, разглядывая его здесь, в уединении, Джесси уверилась в правоте своего решения. В мире испорченных и распущенных типов он был человеком. Жизнь наверняка била его, но он, несомненно, выстоял во всех испытаниях.

Он замер и, распахнув объятия, смотрел на нее.

– Ты передумала?

– Нет. Нет!

Когда ее выбор сузился до трех претендентов, ее сердце похитил человек, подобного которому она не ожидала встретить. Он смеялся над ней и вместе с ней, он спас ее от неприятных поклонников, и… ему явно нравится ее грудь. Конечно, он украдкой поглядывает на проступающие соски. Да, он жаждет ее, и все же, когда они остались вдвоем, он ждет ее решения. Она не знает его. Ей не следует ему доверять. Но она любит его.

Любит.

Рвущуюся наружу радость было не удержать. Джесси озорно улыбнулась, и эта улыбка поразила Гарри и насторожила.

Окна были открыты. Занавески трепетали от легкого ветра, земля у дома круто уходила вниз, так что никакой случайный бродяга не мог подсматривать за ними.

Глубоко вздохнув, Джесси наблюдала за жадными взглядами Гарри. Она шагнула к нему:

– Я не передумала.

Он стоял, не двигаясь.

Она заигрывала с ним, хлопая ресницами. Подойдя совсем близко, Джесси принялась расстегивать пуговицы жилета с тщательностью опытного камердинера.

– Я хочу, чтобы эта ночь с тобой длилась для меня вечно.

– Высокие запросы. – Гарри кашлянул.

Она просунула руки под рубашку и положила ладони ему на живот. Под кожей проступали крепкие мышцы. Она никогда не прикасалась к нагому мужчине. Никогда не ощущала контраста между гладкой кожей и жесткими завитками волос, ручейком сбегающими по животу.

Опустив ресницы, она все сильнее прижимала ладони. Смаковала жар его тела, его дыхание, вздымавшее мускулистую грудь. Пристальный взгляд его синих глаз заставил ее почувствовать… м-м… возбуждение. Такое, о котором не упоминалось в любовных романах. Дыхание сбивалось, горевшую грудь покалывало, будто Гарри ласкал ее. Между бедер стало влажно и побаливало.

– Я понимаю, что для тебя все внове, поэтому у меня есть предложение. Сними с меня брюки.

Джесси рассмеялась, потом склонилась в шутливом поклоне:

– Слушаюсь, милорд.

Подняв брови, Гарри подозрительно уставился на нее.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ты бы предпочел, чтобы я назвала тебя султаном? – Тугие мускулы расслабились под ее руками. – Или господином? – Одну за другой она расстегивала пуговицы на брюках.

– Властелином. Это воплотит в жизнь одну мою фантазию в отношении тебя.

Ее пальцы замерли.

– Какую?

Он улыбнулся, глядя на ее грудь, потом поднял глаза.

– Я тебе как-нибудь расскажу. В другую ночь.

Но другой ночи не будет. Они оба знают это, ведь так?

Он смотрел на нее из-под полуопущенных век, и она готова была поклясться, что его взгляд обжигает, словно горячие угли. Заполучить этого мужчину, с его аурой таинственности и опасности, пристально смотрящего на нее, – значит познать самую суть любви. Рядом с ним она чувствует себя красивой, умной, желанной. Желанной не только из-за состояния и фигуры, но и из-за ее чувства юмора, который большинство мужчин не понимали, из-за улыбки, которую всегда считали доказательством легкомыслия. Гарри заставил ее почувствовать себя совершенством.

Как можно скорее она справилась с пуговицами.

– Ты понимаешь, что делаешь?

– Расстегиваю пуговицы. Это совсем нетрудно.

– Дерзкая девчонка. – Он сбросил жилет.