– Разумно, – согласился я. – Давайте поедим, пока разговариваем? А то у меня желудок к позвоночнику прилип.

– Где находится город? – продолжил допрос Пригоршня, раскрывая рюкзак.

– Далеко. Надо долго идти через лес, я в Небесном городе не был, и не знаю толком. Давайте вы лучше с нами в деревню пойдете и спросите у старейшин, они ответят.

Май сунул руку в котомку и вынул обернутый тканью белый кусок, нарезанный ломтями. Я и Пригоршня одновременно вскрыли по банке тушенки. Никита принялся поглощать мясо, невзирая на отвратительный жир, застывший белой коркой. У меня хватило воспитания предложить тушенку Маю. Он протянул мне белое мясо.

– Что это? – спросил я, не отказываясь от угощения.

– Мясо фибии. Его проще всего добыть, – он взял банку тушенки, поддел кусок и отправил в рот, зажмурился от удовольствия. – У вас много животных? Так много, что вы их едите?

Кивнув, я поднес его угощение ко рту, стараясь не думать, что это за фибия. Жрут же китайцы всякую мерзость, и наши ее жрут, и нахваливают, пока им не говорят, что это червяк или кузнечик. Фибия напоминала рака, только чуть пожестче. Эх, пива бы!

Абориген с готовностью вгрызся в хлеб, но скривился и жевал без энтузиазма, доел, только чтобы нас не обидеть. Закончив обедать, парень рассказал, что знал.

Из его пафосного рассказа я понял, что есть деревенские, а есть жители Небесного города. Май города не видел, но говорят, что он висит в воздухе, и манипуляторы, то есть нечистые, не могут туда проникнуть. Живут там хорошо и пользуются наследием предков. Каждый деревенский мечтает попасть в Небесный город, но места всем не хватает. Городские поддерживают земледельцев оружием, крестьяне обеспечивают город продуктами и мясом. Товарообмен между городом и большими поселками осуществляется летом и осенью. Весной и летом крестьяне переселяются в небольшие, плохо защищенные деревушки, а зимой уходят в крупный поселок, и там нечистые им не грозят. Сейчас нечисть напала на такую деревушку. Почти все погибли. Война была развязана манипуляторами-телепатами, второй разумной расой, населяющей этот мир.

Пригоршня сначала слушал с любопытством, потом заскучал и с интересом косился на оружие Мая, а когда тот закончил, не удержался от расспросов:

– А как работает эта штука? Можно посмотреть?

Май придвинулся к нему и объяснил:

– Вот, видишь рычаг? Нажимаешь его, и отсюда, – он прикоснулся к стволу, – вылетает заряд, делает в противнике дырку.

– Калибр какой?

Вопрос Пригоршни вогнал парня в ступор, до меня же дошло, что это – подобие гаусс-пушки.

– Это гаусс-пушка в миниатюре, – объяснил я.

– Ааа, здорово. Давайте уже пойдем, что ли? А то в сон от обжорства клонит.

– Боюсь, не сможет она идти, – я покосился на девушку. – Сутки будет спать.

– «Батарейку» надо, – резюмировал Пригоршня. – Последняя осталась, но не нести же девушку на руках!

– Я сам.

Незачем нашим диким друзьям знать, что у нас полный рюкзак артефактов, поэтому я сделал вид, что достаю еду, и незаметно вынул «батарейку». Люди остаются людьми – могут и прирезать по-тихому за материальные ценности. Пригоршня тоже это понимал. Он взял артефакт, активировал его, отвернувшись от Мая. Тот перестал жевать и таращился на нас с недоумением.

Пригоршня сел у головы Искры, лежащей возле Мая, и вложил ей в ладонь артефакт. Девушка застонала, попыталась перевернуться со спины на бок, но Никита сжал ее пальцы, чтоб арт не выпал.

Вскоре «батарейка» зарядила девушку энергией. Искра села рывком, заморгала. Глазища у нее были редкого янтарного цвета, в коричневых пятнышках.

– Где я? – она огляделась. – Не дома?

Пару секунд она бездумно смотрела перед собой – вспоминала, что случилось, потом ее перекосило, она дрожащими руками ощупала продырявленный тулуп, побледнев, задрала рубаху и ахнула, увидев розовый шрам. Засмеялась, заплакала, истерически расхохоталась и взяла себя в руки:

– Я ведь не умерла? Сколько времени прошло? Неужели… недели – без сознания?.. Май?

Он обнял ее, погладил по волосам.

– Все хорошо, успокойся. Ты жива, я тоже. Эти люди, – он обернулся к нам, – спасли тебя. Не знаю, как их благодарить.

Девушка отстранилась:

– А остальные наши?

Май потупился, ноздри его затрепетали, лицо сделалось злым.

– Пока мы охотились… В общем, нам повезло. Все мертвы.

Девушка потупилась и свела брови у переносицы. Май протянул ей флягу с травяной настойкой:

– Выпей, ты потеряла много крови.

Напившись, она еще раз задрала рубаху и осмотрела шрам:

– Как они это сделали? Зачем? Вы ведь из города?

Пришлось представляться и еще раз рассказывать, кто мы и откуда. Искра тоже ничего не знала ни про аппарат у них в поселке, ни о Небесном городе.

Неплохую систему защиты они разработали. Враг-телепат только тогда одержит верх, когда доберется до старейшины, простые крестьяне роли не играют. А еще из ее рассказа я понял, что дети, рожденные летом, имеют привилегии.

Мы шли довольные, улыбаясь друг другу. Май радовался тому, что сестра, с которой он уже простился, вернулась с того света. Я – скорому возвращению домой. Пригоршня – тому же и еще, видимо, еде. Вскоре мы добрались до поляны, такой же, какую мы видели прежде, но здесь полдня назад еще была деревня: трубы печей тянулись в небо, обугленные бревна изб еще тлели, и гарь сдувало в нашу сторону. Наверное, в Черном городе мы видели дым горящей деревни.

Май, сжав кулаки, – выругался. Искра замерла, подтянулась, будто охотничья собака, взявшая след, и прошипела:

– Нечисть.

Пригоршня повел дробовиком из стороны в сторону и воскликнул:

– Твою ж мать!

– Что?

Проследив за направлением его взгляда, я зажмурился и с трудом подавил рвотный рефлекс. Да, я видел всякое: простреленные головы, мозги на стенке, выпущенные кишки, но все это было частью войны со стихией и с противниками. Я и сам убивал, меня пытались убить, и, уверен, если бы враги взяли в плен, просто пустили бы пулю в лоб. Потому что они были людьми.

Здесь же…

На стволе одного из ближайших деревьев были распяты обезглавленные люди. У некоторых из вспоротых животов кишки свисали неопрятными гроздьями. Два человека лежали ничком, в руках обоих я заметил по пистолету.

Видимо, манипуляторы взяли людей под контроль, и все зверства с соотечественниками творили эти двое несчастных. Естественно, психика не выдержала, и они застрелились после того, как манипуляторы ушли.

Искра всхлипнула и закрыла лицо руками.

– Их нужно предать огню, – проговорил позеленевший Май и, стиснув зубы, направился к трупам. – Искра, организуй костер.