— Ни ты, ни я не женаты. Кто мы, это не важно. Тут две телки, бывшие поселенки, спят и видят, как бы ухватить порожних пижонов из города.

Лютый растерянно захлопал глазами.

— Ну ты даешь! — восторженно начал он.

— Ты понял, что говорить? — перебил его Смирнов.

Они осторожно, чтобы не увидели соседи, пробрались в большой деревянный дом, где их встретили две улыбающиеся бабенки. Пока мужчины смывали с себя «грязь поиска беглых преступников», женщины весело готовили ужин. Лютому сразу понравилась Людмила, темноволосая, с большим крепким задом. Он шепнул об этом подельнику. И на всякий случай, «чтобы базару не было», подстраховался:

— Вторая тоже в теле. Если ты с Людкой, давай. Я…

— У нас вкусы разные, — усмехаясь, перебил его тот. — Мне по нраву худощавые, длинноногие.

После обильного ужина и двух бутылок водки Дубов почувствовал себя на верху блаженства. Пусть призрачная, но свобода, полный желудок, легкое опьянение, упругое бедро ластившейся к нему женщины — все это расслабляло. Покурив, он потащил женщину на кровать. Дубов не знал нежности к бабам, которые, по его мнению, все были шкуры, но на этот раз во всем был на высоте. Очень скоро Люда призналась ему в вечной любви, постанывая, а иногда громко вскрикивая от удовольствия. Она, по его мнению, была что надо! Покончив с «любовью», губами ткнувшись в его губы, женщина почти сразу уснула.

«А Псих еще трудится», — услышав прерывистый поскрип кровати и сладострастные вздохи женщины, усмехнулся Лютый. «Крепкий фраер! В крытке трояк оттянул. Под вышаком с год сидел, и шпарит шкуру, которая аж визжит». Попробовал выхватить из-под матраца обрез пятизарядки, довольно хмыкнул, обнял крепкое женское тело, уснул. Правда, перед тем, как провалиться в крепкий сон, успел удивленно подумать: «А ведь телки ни разу ни о чем не спросили».

Прикрывая ладонью огонек сигареты, Псих курил у окна.

— Не бойся, — услышал он женский голос. — В этой дыре все знают, что мы с Людкой дымим.

— На кой хрен мусора народ собирали? — глухо спросил Псих.

— Оповещали, какие вы опасные, — хихикнула женщина. — Мол, часового убили, автомат забрали. Про каких-то заложников говорили.

«В рот мента! — оскалился в злой улыбке Смирнов. — Значит, думают, что Коровиных мы с собой таскаем. Лютый, падло, прибил Зинку! А ведь все было бы ништяк! Впрочем, какая разница! Я же не грибы собирать ушел! — Он прислушался к звучному храпу подельника. — Под дурака косит? Или в самом деле такой? Но почему он и этот Бульдозер предложили мне побег? Ведь осталось Лютому года три! А он трупы на себя вешает! Или на меня? Впрочем, здесь без разницы! Повяжут — обоим лоб зеленкой намажут. Ну уж нет! — Прищуренные глаза Психа злобно сверкнули под лунным светом. — Я сначала свой кроссворд решу! А уж потом — хоть конец света!»

— Иди ложись, — позвала женщина.

— Я и так на износ отработал, — усмехнулся Смирнов. — Не встанет больше.

— Еще как встанет! — уверенно сказала женщина.

— «А помирать нам рановато…» — пропел он, направляясь к кровати. — Эта песня мне подходит, — укладываясь на кровать проговорил он. — Даже на такой бабе, как ты, мне…

Прижавшись к нему всем телом, обхватив горячими руками шею, переплетя его ноги стройными ногами, женщина закрыла рот Психа долгим поцелуем.

— Никаких следов! — прихлопнув на щеке комара, зло проговорил майор МВД. — Как сквозь землю провалились, твари!

— Странно, — задумчиво покачал головой полковник в камуфляже. — Когда пост возле Биберы сообщил, что «москвич», чуть позднее объявленный в розыск, с тремя офицерами МВД и женщиной проследовал к трассе Сыктывкар — Киров, район был блокирован тревожными группами. На трассе тщательно проверялась каждая машина. Даже грузовые, куда мог бы вместиться «москвич». И ничего!

— Может, они как-то проскочили к железной дороге, подходящей к Кирову с севера? — неуверенно предположил подполковник милиции.

— Исключено! — возразил майор. — Где «москвич» с Коровиными? Не потащат же они их с собой! Вертолеты проверили все районы, куда по времени могли уехать преступники. И ничего не обнаружили.

— Неужели они убьют подполковника и его жену? — тихо спросил милиционер.

— Для Коровина это единственный достойный выход! — жестко сказал полковник. — Не заметил, что на чердаке гаража живут двое людей! — Он презрительно засмеялся. — Ведь им наверняка надо было есть, пить.

— Сейчас многие соседи Коровиных вспомнили, — ухмыльнулся майор, — что в те дни куры неслись меньше. А оперчасть ИТУ сообщила: они от стукачей узнали, что Псих последнее время скупал у шоферов пакеты с супом. Знаете, такие, турис…

— Я вышелушу и высушу и режим, и оперчасть! — взревел полковник. — «Они сообщили…» — язвительно повторил он. — Значит, Псих готовился к побегу. А они, сучьи дети, прозевали! Картежниками да пьяницами занимались! Короче, так: узнав о побеге, ГУИТУ всполошилось. Приказано бросить все силы на розыск и задержание преступников. Усилить посты! Совместное патрулирование солдат ВВ и милиции! И не расслабляться! Эти сволочи будут стрелять сразу!

* * *

Старик долго сидел неподвижно, о чем-то размышляя. Затем, окинув взглядом обеих женщин, едко спросил:

— Вы решили, кто из вас сильнее? Что обе дуры, это понятно! — Он коротко улыбнулся. — Мои гориллы прямо-таки обалдели, когда увидели, как вы полуголые катаетесь. Но что-то у вас физиономии не подпорчены. — Он внимательно осмотрел каждую женщину. — Так, опухоль кое-где. — Увидев, что они обменялись яростными взглядами, твердо добавил: — Вы будете делать только то, что скажу я! А посему выяснять, кто ко мне ближе, не стоит! Я еще в силах как мужик, и ты, — Старик бросил быстрый взгляд на Тоню, — мне пока нужна, ибо устраиваешь меня как баба. Но не более. — Его глаза уперлись в Нинины: — Ты моя дочь. Но это не значит, что я приму твою сторону. Я всегда мечтал о сыне, — грустно вздохнув, неожиданно признался он, — но твоя мать родила тебя! За что и умерла.

Глаза Нины зло вспыхнули, но тут же погасли.

— И если ты мечтаешь заменить меня, то зря. Я надеюсь прожить еще лет двадцать. Так что смиритесь с этим обе. И если все же решите устроить мордобой, поставьте в известность меня. Я арендую для этого Дворец спорта. И очень неплохо заработаю на этом! Борьба сильных, красивых женщин очень увлекательное зрелище. Особенно если без правил. — Илья Сергеевич негромко рассмеялся. Потом его лицо стало жестким. — Ожерелье нужно найти. Для этого нужен Псих. Только я нашел в колонии, где он сидел, людей, способных узнать у него правду, как он, паразит, сбежал. Лихой мужик! — вдруг восхитился он. — И я уверен: он идет за ожерельем, потому что знает, где оно! — Откинувшись на спинку мягкого кресла, Дьячков замолчал.

— А оно действительно много стоит? — осторожно поинтересовалась Нина.

— Очень много, — кивнул он.