и свернуть его обратно внутрь, ему необходимо в несколько раз больше энергии. В этом случае поражаются все гладкомышечные органы, связанные с центральной нервной системой и настроенные на действие вовне. Повышенная конфликтность и раздражительность находят разрядку в бессоннице, субдепрессии, вегето-сосудистой дистонии или нарушении менструального цикла у женщин. Если конфликт не разрешается, то появляются гипертония, астма, случаются инфаркт, инсульт, происходят выкидыши и так далее.

Не хочу запугивать или становиться причиной невроза у матерей (особенно молодых), но тем не менее подчеркну связь тела и психики новорожденных детей, которые настолько связаны со своими мамами, что их организм становится чувствительной проекцией материнских проявлений. Ребенок, пока не говорит и не способен влиять на мать, может реагировать только телесными реакциями. Например, враждебность матери под прикрытием тревоги вызывает у ребенка нейродермиты, циклические перепады ее настроения – расстройство стула и тому подобное.

Замечено, что симптомы и напряжение у ребенка ослабляются, когда за ним ухаживает нейтральное лицо, заменяющее мать, но усиливаются, когда им снова начинает заниматься мать. Ребенок словно получает команду заболеть, что в реальности означает оставаться зависимым и беспомощным. В таких случаях психика человека с раннего возраста знает, как освободиться от нахлынувшего чувства, – заболеть, а не контейнировать его.

Мне остается только добавить, что мы рассмотрели психосоматику как следствие расщепления, но она также может иметь защитную функцию организма. Об этом пойдет отдельный разговор. И сейчас я предлагаю рассмотреть восприятие травмы и некоторые особенности мироощущения жизни травмированного человека.

В целом, исследование и разрешение общечеловеческих тем жизни и смерти, разрушения и созидания, разделения и воссоединения, добра и зла являются важными аспектами работы с травмой. Травмированным людям нужно знать, что имеет смысл жить дальше, что хорошее можно восстановить, но процесс выздоровления долгий, и за это время можно переписать собственную историю, осмысленно рассказать биографию, начать заботиться о себе, восстанавливать психическую систему.

Если диссоциация достигает тотального раскола между телом и психикой, человек при некоторых обстоятельствах может пережить расщепление личности. И чем чаще происходят травматические состояния, тем больше фрагментов личности возникает. Иногда такие субличности начинают жить своей жизнью. С одной клиенткой мы насчитали двадцать субличностей, но потом перестали считать и начали интегрировать их, знакомить друг с другом с помощью специальных техник, находить способы управлять ими, принимать их как данность и встраивать в структуру личности клиентки.

Надо сказать, что работа, в ходе которой исчезает страх сойти с ума и появляется четкое определение, кто Я, возвращается принадлежность себе, в том числе и разрозненных частей, снижается уровень тревоги и улучшается физическое состояние, – очень интересна. Безусловно, ей способствует доверительный контакт с психологом. И тогда заканчивается следование реакциям, которые были освоены для защиты психики, клиент в доверительных отношениях получает новый опыт, возвращается чувствительность.

При работе с диссоциацией важно помочь человеку заметить, что он выбирает действовать привычным образом. Например, если обнаружен «замороженный ребенок внутри», не знающий, что все уже позади, потому что время для него остановилось, можно предложить следующее упражнение.

Упражнение «Замороженный ребенок внутри»

1. Найти место, где живет внутренний ребенок на уровне телесных ощущений.

2. Положить руку на это место.

3. Сосредоточиться на ощущениях до появления теплоты в этом месте.

Эти манипуляции помогают наладить контакт с собой и сформировать уважительное, безоценочное отношение к себе «Я есть!».

Чтобы сдвинуть тектонические плиты воспоминаний, которые удерживают человека в прошлом, можно предложить посмотреть на событие из настоящего.

• Как ты сейчас к этому относишься?

• Замечаешь ли ты, что рассказываешь об этом с ощущением холода и отстраненности?

• Зачем тебе важно сохранять эти холодность и отстраненность?

• Если бы ты, будучи уже взрослым, один или вместе со мной, появился в этой сцене тогда, чтобы ты увидел? Как бы ты увидел эту сцену?

Во время выполнения упражнения необходимо следить за тем, чтобы человека не переполняли сильный гнев или сочувствие. И учтите, что работа идет медленно.

Если, наоборот, сочувствия к себе в той ситуации не появляется, можно усилить заменой другими участниками. Например, если у травмированного человека есть ребенок, то фраза может звучать так: «Как бы ты повел себя в этой ситуации, если оказался там взрослым, и с твоим ребенком происходило то, что произошло с тобой? Что бы ты почувствовал?»

Если обнаруживаем, что человек в отношении других людей действует так же грубо, как обращались с ним, то мы выясняем следующее.

• От кого ты перенял такой способ общения?

• Считаешь ли ты это хорошим способом?

• Что ты защищает внутри себя таким способом общения?

• Насколько это эффективно в твоей жизни, и считаешь ли ты тогда эффективным использование такого способа?

Обычно в таких ситуация мы выходим на осознавание путаницы критериев морали, а двойная мораль затрудняет сделать выбор, что хорошо, а что плохо.

Часть II. Восприятие травмы и реакции на нее как психический процесс

Цикл потребностей не может быть завершен, напряжение поднимается, но не уменьшается, аффект накапливается, но не может найти выхода. Непрерывности поведения мешают невыраженные, неосуществленные действия, и очень немного нового может произойти при возникающих ограничениях и фрустрации! Индивид становится как бы «подвешенным» на невыраженном: жизнь медленно погружается в отчаяние и скуку с недостатком автономии, спонтанности и интимности.

Джозеф Энрайт, психолог, разработчик тренингов, специалист по гештальт-терапии, «Гештальт, ведущий к просветлению»

Восприятие травматичного опыта и реакции на него осложняются прежде всего нежеланием человека тревожить «больное место». И тогда он выбирает другие способы, которые на момент принятия решения становятся в его понимании самыми правильными. Как следствие факта, что с травмированным человеком могло произойти нарушение восприятия окружающей действительности или расщепление, из нарушенной идентичности дальнейшая жизнь строится искаженно, хотя им самим все действия ощущаются как вполне адекватные.

Глава 4. Состояния

Какие бы четкие определения переживаемым состояниям не давали, в реальности невозможно увидеть их «чистое» проявление. Следует помнить, что психические состояния, во-первых, многомерны и характеризуют действительность с различных сторон, а во-вторых, они непрерывны, то есть границы перехода одних состояний в другие достаточно плавные и четко не обозначены.

Классификация усложняется и тем, что часто состояния пересекаются или даже совпадают настолько тесно, что их сложно разграничить. Например, состояние некоторой напряженности часто появляется на фоне утомления, монотонии, агрессии и ряда других состояний. Поэтому в данной главе я остановлюсь на проблеме путаницы между психическими расстройствами и состояниями, возникающими в результате травматических переживаний, избегая углубленной классификации.

Одиночество как