Подозреваю, что к этому времени я стал плохим работником. Не потому что я был ленивым или нечестным — ничего подобного. Но когда я видел, что со мной обращаются несправедливо или делают глупости, я не мог держать язык за зубами. Поэтому я всегда конфликтовал с коллегами и управляющими. И тогда я решил работать на себя.

Я всегда гордился тем, что на моей машине нет ни единого пятнышка. Я хорошо о ней заботился. Даже когда моя личная жизнь лежала в руинах, моя машина была безупречна. Я знал все обо всех моющих средствах, разбирался в марках шин, умел ухаживать за кузовом и салоном. Словом, моя машина выглядела так, как будто только что сошла с конвейера. По дорогам Малибу бегали «Порше», «Феррари» и «Ламборджини», и я знал, что если человек захочет заработать — он сможет это сделать. Я напечатал листовки и принялся ходить от двери к двери, предлагая услуги мойщика автомобилей.

Обратная связь была мизерной, — жителям Малибу не нравилось, когда я стучался к ним в двери и предлагал помыть их машины. Время от времени мне попадались замечательные или просто одинокие люди, которые соглашались на мое предложение. Иногда они даже приглашали меня позавтракать. Но моих заработков не хватало даже на оплату счетов. Это было форменное разорение, — я был уверен, что и от листовок, которые я клал под «дворники» машин потенциальных клиентов, тоже не будет никакого толку.

Однажды я катил вниз по бульвару Санта-Моника и увидел вывеску «Порше». «Почему бы не напиться из ручья?» — подумалось мне. Я зашел внутрь и начал заговаривать работникам зубы, — стал им рассказывать, как был владельцем «Автоняни» — лучшей мойки в Лос-Анджелесе и, возможно, на всем Западном побережье. В общем, я предложил им свои услуги. Меня познакомили с Лоди. Лоди был администратором по сервису. Тут я снова принялся за свою хвастливую болтовню, но он меня перебил.

«У вас есть помещение?» — спросил Лоди.

Какого черта? На мне была моя лучшая одежда — шорты хаки, рубашка с воротничком, мокасины — и этот чувак думает, что я — бомж?

— Конечно, у меня есть помещение.

— Где?

Я дал ему адрес моей квартиры.

Он нахмурился.

— Странно. Никогда не слышал о нем.

Я смутился. Он едет смотреть мою квартиру? Вспоминая этот случай, я понимаю, что ему просто хотелось узнать, есть ли у меня гараж — помещение, где машины будут под замком, в безопасности, а я чуть не запорол всю затею, уверяя его, что такой гараж у меня есть.

Лоди швырнул мне связку ключей и ткнул пальцем в новенький «Порше Каррера».

— Заберешь его на ночь, а завтра пригонишь обратно.

Я был в шоке. Я помчался домой и взял Клаудию, чтобы она приехала обратно на моей машине, пока я поеду на «Порше». Затем я надраил эту машинку до блеска. Она была чище, чем в шоу-румах.

На следующий день я пригнал машину Лоди. Он даже не взглянул на нее.

— Сколько? — спросил он.

Я знал, что полагается завышать цену, так как ее всегда можно сбить.

— Тридцать девять долларов девяносто пять центов, — сказал я.

Он расхохотался.

— Почему не просишь сотку?

— Что же, от сотки не откажусь.

Я был близок к обмороку.

Он выписал мне чек и кинул другую связку ключей.

Через короткое время я зарабатывал 125, 150 и даже 225 долларов за одну машину. Затем Лоди порекомендовал меня автосервису BMW. Тогда я был им не нужен, но через несколько месяцев они позвонили.

— Вы еще моете машины? У нас есть клиент в Бель-Эйр, им там нужны мойщики. Можете подъехать и помочь?

— Разумеется, — сказал я. — Это моя работа.

Мне дали адрес, и я поехал на зеленые холмы Бель-Эйр, где растут огромные величественные деревья и за гигантскими живыми изгородями прячутся величественные особняки. Ландшафт потряс мое воображение. Люди, обитающие там, не были богатыми. Они были состоятельными. Подъездные дороги вели к массивным воротам под камерами наблюдения. Я разыскал нужный дом. Мне открыл молодой парень Тим. Меня шокировало, что весь персонал состоял из молодых гомосексуалистов, но мне была нужна работа, и поэтому я не обратил на это особого внимания. Я отполировал голубую BMW 325i, а когда закончил, Тим предложил выслать чек по почте.

— По почте? Нет, я сделал свою работу. Вы должны выписать чек.

Тим немного замялся, но чек был выписан, и я быстро удалился, пока не сказал лишнего.

Через пять дней Тим позвонил снова.

— Ларри хочет отполировать машину.

— Но я полировал ее на днях, — возразил я.

— Ну, он хочет еще разок. Вы не могли бы подъехать?

— Слушай, парень… Машину надо полировать три раза в год, ну, может быть, четыре. Но если он хочет еще разок, воля ваша. Выезжаю.

И я снова отполировал эту машину. Я недоумевал, потому что на ней не было ни пылинки, не то что грязи.

Когда я закончил, Тим спросил: «Мы вышлем чек по почте? Пожалуйста. Так проще для бухгалтера».

Я был очень смущен. Почему они не могут просто выписать этот проклятый чек?

Он продолжил: «Было бы здорово, если бы вы приезжали каждую неделю и полировали все машины».

Каждую неделю? Я был уверен, что они все под наркотой, но мне не хотелось упускать такую возможность. И кто я был такой, чтобы судить?

«Ладно, высылайте чек по почте. Буду на следующей неделе».

Когда прислали первый чек от бухгалтерской фирмы в Беверли-Хиллз, там стояла фамилия, похожая на еврейскую. Но ни один из этих парней даже отдаленно не был похож на еврея. Эти сумасшедшие гомики помешались на полировке машин? Но чек обналичили. Остальное меня не интересовало.

Через несколько недель Тим спросил: не полирую ли я мотоциклы? Похоже, эти ребята просто спятили. Один из мотоциклов назывался «Багровая страсть», и, судя по его внешнему виду, на нем никто еще не ездил. Тим открыл гараж, и я принялся за работу. Потом пришел один человек из персонала. Он отличался от всех остальных. Было понятно, что он — не гомосексуал. Его волосы были растрепаны, изо рта торчала сигарета, он был одет в белую футболку с желтыми пятнами под мышками. Он смотрел, как я полирую, задал несколько вопросов, подошел к холодильнику и открыл его.

— Эй, парень, — сказал я. — Что ты делаешь?

Он пристально поглядел на меня.

— Мне нужна кока-кола.

— Нет, нет, извини.

— Как это? — спросил он.

— Видишь ли, — сказал я. — Я здесь работаю. Это моя территория. И я отвечаю за нее. Мне жаль, но ты не можешь взять кока-колу. Скоро у меня будет обед, и я могу захватить тебе из магазина.

Он захлопнул холодильник и посмотрел на меня еще более внимательно. У меня возникло ощущение, что он хочет подраться или что-то в этом духе. Я разозлился, потому что увидел, что он все-таки взял кока-колу. В обеденный перерыв я захватил бутылку в магазине и аккуратно восполнил недостачу.