— Другого способа нет. Режь.

Эльв выпустила косу Мег и приступила к делу. Понадобилось время, потому что ножницы были старыми и тупыми. Наконец она протянула Мег отрезанную косу и начала подравнивать концы. Волосы падали на полотенце и деревянный пол.

— Можно пожертвовать ее «Локонам любви», — предложила Клэр. — Для больного ребенка.

— Или сжечь и наложить на кого-нибудь порчу, — парировала Эльв и отрезала еще немного.

Она старалась как могла. Она никогда раньше не стригла. Наконец Мег подошла к зеркалу. Эльв обрезала ее волосы очень коротко. Слишком коротко. Кончики были неровными из-за тупых ножниц. Мег стала похожа на мальчика.

— Хорошо бы немного отрастить, — заметила Клэр. — Правда?

— Мне надо отдохнуть, — сообщила Эльв.

Иногда пути назад нет. Она это знала. А теперь узнает и Мег. Эльв вылезла в окно. Шелестели листья. Клэр слышала, как сестра спускается по стволу боярышника. Мег, потрясенная, не сводила глаз со своего отражения.

— Эльв нарочно это сделала. — Лицо Мег пошло пятнами, как будто она собиралась заплакать. Она провела рукой по волосам, которые топорщились ежиком. — Она не подстрижется.

— Ну конечно подстрижется, — заверила сестру Клэр. — Мы всегда выглядим одинаково.

Они подождали, но Эльв не вернулась. Она пришла домой только под утро, из последних сил забралась в окно. Она провела ночь в спальне Джастина Леви. Заставила его спать на полу. Он повиновался ей во всем. Слабак! Они покурили травку, которая совсем на нее не подействовала, после чего Эльв велела Джастину лечь на пол. Ей снились черные звезды, черная вода, черное солнце посреди неба. Когда сестры проснулись, Эльв в одежде, с колтунами в длинных волосах лежала у себя в кровати, как будто всю ночь протанцевала в Арнелле.

Анни сводила Мег в парикмахерскую. Дениза старалась как могла, но волосы Мег стали еще короче. Она была похожа на пловчиху, стриженную под мальчика. Вернувшись домой, она заперлась в ванной и отказалась выходить. Анни и Клэр ждали на кухне. Они слышали, как Мег тихонько плачет.

— Что на нее нашло? — недоумевала Анни.

Было тридцать семь градусов и нестерпимо душно, синоптики обещали еще большую жару и грозы. Лето даже толком не началось, а уже стало невыносимым. Анни обзванивала конторы по установке систем центрального кондиционирования. По всему дому стояли вентиляторы. Кое-кто платил втридорога за кондиционеры, которыми торговали из фургонов на бульваре Нортерн.

Анни запаниковала. Три девочки-подростка занимали все свободное пространство. Они ворчали и капризничали, хранили секреты и плакали без видимых причин. И отдалялись от нее все больше. Она уже не помнила, когда они в последний раз сидели за столом все вместе, беседовали, смотрели кино. Клэр пыталась выманить Мег из ванной, щебеча на своем чертовом арнелльском. В душе Анни разгоралась паника. Она обзванивала всех подряд, но на всем Лонг-Айленде не было ни одного кондиционера. Всем было жарко, все были несчастны и раздражены. Кондиционер можно было купить только у спекулянтов с их непомерными ценами, а этого она не собиралась делать.

— Хорошо, что мы подстриглись, — произнесла Клэр, когда Мег с пятнистым лицом и красными глазами наконец вышла из ванной.

Клэр должны были снять шины в конце недели. Возможно, тогда она будет счастлива. Все встанет на свои места, как раньше, и снова не нужно будет постоянно выбирать между сестрами.

— По крайней мере, нам будет прохладно, несмотря на жару, — утешила она Мег. — А кому не будет — сама знаешь.

Мать продолжала висеть на телефоне в поисках кондиционера. Мег наклонилась к сестре. Она не хотела, чтобы Анни слышала. Ее долгом было раскрыть Клэр глаза, хотя лучше бы ее слова оказались ложью.

— Эльв не та, кем ты ее считаешь, — прошептала Мег. — Остерегайся ее.

В день, когда Клэр сняли шины, жара наконец спала. Как приятно и в то же время как странно снова обрести руки! У нее словно выросли паучьи лапы, отчего ей было не по себе. Даже самые простые вещи — налить апельсинового сока, почистить зубы — давались ей с трудом. Она обрезала волосы, и теперь Мег и Эльв не разговаривали. Сталкиваясь в коридоре, смотрели в разные стороны, словно при встрече с тенью, которую незачем узнавать.

Учеба скоро закончится. В следующем году будет легче. Они поедут в Париж, втроем, как и положено. Во всех сказках говорится о трех сестрах. Старшая сестра смелая, средняя надежная, а у младшей самое доброе сердце. Эльв повесила в шкафу карту Арнелля. Иногда Клэр сидела в шкафу с фонариком и пыталась запомнить карту. Розовые сады; терновые кусты; хижины из камня и соломы; тропинки, ведущие к замку; бездонное озеро; луг, по которому без седла и вожжей бродит спасенная ими лошадь.

В самом конце семестра Анни вызвали в кабинет директора школы. Эльв училась из рук вон плохо. Она спала на уроках латыни. Дерзила учителям. Сквозь стеклянную дверь Анни видела дочь в приемной. На прошлой неделе Эльв отказалась сдавать экзаменационные тесты. Она не собиралась в колледж. Она хотела чего-то другого. Возможно, она будет жить в Париже, работать на мадам Коэн, сидеть по вечерам в кафе и гулять по набережной.

Директор вызвал Эльв в кабинет после разговора с Анни.

— Хочешь что-нибудь сказать?

— Ni hamplig, suit ne henaj.

Эльв смотрела в пол. Она назвала директора свиньей и псом. На ее губах играла чуть заметная улыбка.

— Вот видите, о чем я, — обратился директор к Анни.

— Неужели так сложно уживаться с людьми и быть вежливой? — спросила Анни, когда они шли к машине.

— Ты этого хочешь? Чтобы я была вежливой?

Эльв распахнула дверь и плюхнулась на пассажирское сиденье. Она отогнула зеркальный солнцезащитный козырек и стала подводить глаза зеленым. В Арнелле у всех членов королевской семьи были зеленые глаза. Эльв не хватало смелости сказать Клэр, что она не принадлежит к высшим кругам, хотя Мег она бы просветила с удовольствием. Идеальную Мег, которая понятия не имеет о настоящей жизни.

— Тебя что-то расстроило? — попыталась догадаться Анни. — Поговори со мной. Раньше ты со мной разговаривала.

Эльв засмеялась.

— Это было сто лет назад.

В Арнелле сто лет пролетало как одно мгновение. Время было прозрачным. Сквозь него было видно. «Смотри через стекло, — велела королева. — Видишь, как легко вернуться в прошлое?»

Эльв наклонилась к зеркалу, получше разглядеть свое отражение. Тонкая ткань майки натянулась. Анни увидела одну из черных звезд.

— Что это? — спросила она.

Внутри нее все оборвалось. Анни была застенчива, как девочка, и приходила в ужас, если приходилось выступать на людях. Она ощутила прилив отчаяния.

Эльв глянула на свое плечо и натянула майку пониже.

— Она у меня уже давно, — холодно отрезала она. — Просто ты не замечала.