Каждый раз, когда Митя расстраивался или злился из-за какой-то досадной мелочи, мама говорила ему: «Так нельзя себя вести! Посмотри, как некрасиво ты выглядишь, когда плачешь!», и Митя не понимал, как ему исправить уже совершённую оплошность, и расстраивался или злился ещё больше.

Мама, раздумывая о том, что происходит, пришла к выводу, что у неё есть чёткий образ хорошего, приятного мальчика, которым обязательно должен быть её сын. А в будущем образ приятного, вежливого, всегда спокойного молодого человека был её целью воспитания ребёнка. Каждый раз, когда мама видела несоответствие, она очень пугалась, что Митя вырастет не таким, каким она хочет его видеть. Ещё она начинала беспокоиться, что сама сделала что-то не так раньше, и теперь она – недостаточно хорошая мама, которая испортила жизнь собственному ребёнку.

Мама попробовала переформулировать цель воспитания как выстраивание отношений здесь и сейчас. И теперь, когда Митя расстраивался или злился, мама старалась успокоить себя и напоминать себе, что это не значит, что он вырастет несдержанным, злым взрослым. Она говорила себе: «Он расстроен сейчас, как я могу помочь ему успокоиться?» И говорила сыну, например: «Да, это очень неприятно, что твоя конфета упала, понятно, что ты расстроился. Мне очень жаль» – и дальше вела себя спокойно и уверенно, предлагая ребёнку разные варианты дальнейших действий после того, как его искреннее огорчение естественным образом сменялось грустным спокойствием.

4. Дефицит развития родительских навыков

Известно, что профессии родителя не учат в школе или даже на специальных курсах, но большинство из нас интуитивно понимает, что именно от них требуется, когда появляются дети: любовь, забота, внимание к потребностям ребёнка, установление ограничений при необходимости, последовательность, устойчивость и спокойствие даже в самых непростых ситуациях. И если любовь – это чувство, которое часто появляется вместе с ребёнком, иногда чуть-чуть запаздывая, то остальные перечисленные понятия вполне можно назвать необходимыми родительскими навыками.

Как же они определяются? Здесь у нас есть возможность опереться на мнение доктора Ди Рэй, руководительницы Техасского центра игровой терапии, практикующей и развивающей один из моих любимых терапевтических подходов – игровую терапию, центрированную на ребёнке.

Рефлексивное слушание – внимательное слушание своего ребёнка, а также такой диалог с ним, в котором ребёнок понимает, что родитель услышал его, понял, может сформулировать мысли и назвать чувства, помочь ребёнку лучше понять самого себя.

Например, ребёнок возмущённо говорит: «Ненавижу учительницу! Она опять поставила мне три за контрольную!» Родитель отвечает: «Ты так старался подготовиться к этой контрольной – и опять плохая оценка; ты очень расстроен и злишься на учительницу».

Установление ограничений: вместо запрета и слов «нельзя, потому что я так сказал» гораздо более бережный вариант установления ограничений – алгоритм ОГА, применяя который родитель сначала отражает чувство (О), затем устанавливает границу (Г) и предлагает альтернативу (А).

Например, пятилетний малыш хочет выйти на холод без шапки. Родитель говорит: «Тебе очень хочется (О), но на улице слишком холодно (Г), ты можешь вместо шапки надеть капюшон своей тёплой толстовки (А)».

Важно помнить, что применение алгоритма ОГА – не волшебство, и не обязательно приведёт к тому, что ребёнок быстро согласится, но последовательное и спокойное использование этого алгоритма может привести к тому, что ребёнок будет уверен: его чувства замечены родителем и важны, у него есть выбор продолжать настаивать на своём или воспользоваться предложенной альтернативой, и вообще-то родитель настроен серьёзно и разжалобить его слезами не получится, он будет очень сочувственно продолжать предлагать альтернативу и отстаивать границу. Обычно дети дорожат своими отношениями с родителями, и, как правило, применение алгоритма ОГА приводит к тому, что отношения постепенно становятся более доверительными и спокойными при соблюдении всех необходимых границ.

Развитие самоуважения и воодушевление – вместо похвалы или критики любой степени конструктивности родитель, замечая усилия ребёнка, называет их, даёт понять, что видит не только результаты и не только стремится оценить поведение ребёнка, но и обращает внимание на его самостоятельность, волевые усилия.

Например, ребёнок на хорошую оценку защитил проект над которым трудился половину учебного года. Родитель говорит: «Я видел, сколько времени ты трудился над этим проектом, тебе иногда было непросто, но ты сделал это!»

Поддержка принятия решений/возвращение ответственности: вместо помощи по первому требованию и готовности ответить на любой вопрос ребёнка, поделиться готовыми жизненными рецептами родитель стремится не забирать ответственность у ребёнка там, где в соответствии со своим уровнем развития ребёнок может справиться сам.

Например, ребёнок спрашивает: «Мама, можно я не пойду сегодня на репетицию? Она обязательна только для танцоров, а я пою». Мама отвечает: «Ты можешь решить, как ты считаешь нужным». Важно при этом быть готовой к тому, что ребёнок самостоятельно встретится с последствиями, что и позволяет ему почувствовать собственную ответственность и самостоятельность.

Расширение коммуникативных циклов – повышение фокусировки родителя во время коммуникации с ребёнком на одной теме, только после некоторого завершения одной темы возможно инициирование следующего коммуникативного цикла. Этот навык является продолжением рефлексивного слушания и основное предназначение его – помочь ребёнку лучше символизировать, то есть называть, проговаривать его опыт, что способствует осознанию этого опыта и влияет на формирование более гармоничного отношения к самому себе.

Например, ребёнок рассказывает о событии в школе. Важно дослушать его до конца и не переводить разговор на другую тему, пока ребёнок не расскажет о ситуации полностью, не скажет о своём отношении к этой ситуации, её последствиях или о своих планах в связи с ней.

Методы решения задач – очень практичный навык. Как именно родители справляются с практической стороной реальной жизни? Что именно делают родители, если вдруг по независящим от них обстоятельствам изменились планы или возникла проблема? Насколько импульсивны и последовательны родители в таких ситуациях? Видят ли дети, какие именно практические шаги предпринимают родители для решения задач в каждодневной жизни? Вырабатывают ли родители совместные с детьми планы, если собираются что-то делать для них или вместе с ними? Иногда взрослым людям кажется, что ребёнку должны быть очевидны такие планы и конкретные действия, что ребёнок почти волшебным образом учится этому, просто наблюдая за взрослыми, но интенсивность детского образования, редкие возможности спокойно пообщаться с собственными родителями часто лишают детей такой возможности просто научиться. И теперь родителям приходится задумываться об этом и прилагать усилия, чтобы передать детям свой – не побоюсь этих слов – жизненный опыт на практике.

Ролевая игра или практика – не только с маленькими детьми, но и с детьми постарше бывает очень полезно и интересно проигрывать воображаемые ситуации, чтобы детям было проще осваиваться в них в реальности. Известные рекомендации поиграть с ребёнком в доктора перед посещением поликлиники часто бывают очень полезны для снижения стресса у ребёнка, но многие родители, конечно, столкнулись с тем, что подобные ролевые игры не всегда стопроцентно помогают, но сложно ведь проверить на практике, что происходило бы без попыток поиграть и помочь ребёнку.

5. Отношения родителей между собой

Нельзя игнорировать ещё один важный фактор, влияющий на поведение родителя. Это установки и поведение второго родителя – партнёра и часто самого близкого человека.

Конфликты между родителями из-за разных мнений о воспитании детей – одна из самых распространённых причин обращения не только к консультантам по вопросам детско-родительских отношений, но и к семейным психологам.

6. Неожиданные события и/или неблагоприятные ситуации

Ещё один фактор, на который практически невозможно повлиять. Неожиданные события или продолжающиеся какое-то время неблагоприятные ситуации могут привести к тому, что эмоциональных ресурсов взрослого или ребёнка окажется недостаточно и произойдёт психологическая травматизация.

Большинство родителей прекрасно распознаёт состояние стресса у своего ребёнка. На вопрос: «Как вы понимаете, что ваш ребёнок сильно расстроился?» люди с готовностью отвечают: «Он становится очень серьёзным и бледнеет», или «Он сразу начинает кричать и плакать, сжимает кулаки», или даже «Это почти незаметно, но немного меняется голос, он начинает тише и медленнее говорить, как будто очень сосредотачивается на своих мыслях, а однажды я заметила, что в такие моменты он вытирает вспотевшие ладони». Но как отличить состояние стресса от психологической травмы?

Если человек просто расстроен, испуган или злится, он, как правило, продолжает осознавать ситуацию и имеет хотя бы минимальную, но возможность выбирать, что делать дальше: убегать или оставаться, бороться с опасностью или не делать ничего, чтобы дождаться более удобного момента для улучшения положения дел.

Если человек травмирован, то он, попадая в похожую на травмирующую ситуацию, как будто на машине времени возвращается туда, в то событие, которое травмировало его. Человек