Зачем беспокоиться о завтрашнем дне, когда сегодня уже произошло достаточнособытий, заставивших её плакать от радости?Это было самое прекрасное чувство в мире - сознавать то что она и Стефан быливместе. и она заставила Стефана обещать ей снова и снова что он больше никогдане покинет её независимо от того как кратка будет разлука и независимо от тогокакие цели он будет преследовать.Сейчас Елена даже не могла вспомнить что беспокоило её до этого. Она и Стефан вобъятьях друг друга всегда чувствовали себя словно в раю. Они предназначеныдруг для друга. Ничего больше не имеет значения, сейчас, когда она дома."Дом" где она и Стефан были вместе

Бонни не могла уснуть после того, что Деймон сказал ей. Она хотела поговорить сМередит, но Мередит уже заснула.Единственное что пришло ей на ум - это спуститься на кухню и устроиться вкабинете с горячей чашкой какао, наедине со своими переживаниями. Бонни нелюбила быть одной.Но в конечном итоге, когда она спустилась вниз, она не направилась на кухню.Она отправилась прямо в кабинет. Было темно и все выглядело странным в этомтихом полумраке. Включи она свет, это сделало бы все ещё более мрачным. Новсе-таки она умудрилась, дрожащими пальцами щелкнуть выключатель на настольнойлампе за диваном. Теперь если бы она только смогла найти книгу, иличто-нибудь...Она держала свою подушку, словно это был плюшевый мишка, когда голос Деймонарядом с ней произнес, "Бедная маленькая красная птичка. Ты же знаешь чтоуже слишком поздно."Бонни замерла и закусила губу."Я надеюсь, что тебе, больше не больно" ответила она холодно сдостоинством, что подозревала она прозвучало не очень убедительно. Но что ейоставалось делать?Правда была в том, что у Бонни не было никаких шансов победить в словеснойдуэли с Деймоном - и она это знала.Деймон хотел сказать "Больно? Для вампира человеческая боль как эта была..."Но к сожалению он тоже был человеком. И это причиняло боль.Но не надолго, пообещал он себе, глядя на Бонни." Я думала что ты больше никогда не захочешь меня видеть " - сказалаона, её подбородок дрожал. Это даже для него казалось слишком жестокимиспользовать эту уязвимую маленькую красную птичку. Но какой выбор был у него?Я рассчитаюсь с ней как-нибудь, когда-нибудь - ей-богу, подумал он. И покрайней мере сейчас почему бы не сделать ей приятно."Это не то что я сказал," ответил он, надеясь что Бонни не помнит вточности что он ей сказал. Если бы он только мог использовать Влияние надрожащего "ребенка" перед ним ... но он не мог. Теперь он былчеловеком."Ты сказал, что убьешь меня.""Слушай, Меня тогда только что вырубил человек. Я предполагаю ты не хочешьзнать что это значит, но этого не случалось со мной с тех пор как мне былодвенадцать лет, и когда я ещё был обыкновенным человеческим мальчиком."Бонни перестала плакать, но её подбородок все еще дрожал. Ты храбрее тогдакогда напугана, подумал Деймон."Меня больше всего беспокоят остальные," сказал он"Остальные?" Бонни моргнула."За последние пятьсот лет жизни я умудрился заработать впечатляющееколичество врагов. Я не знаю, возможно это потому что таков уж я есть, иливозможно это просто неотъемлемая черта вампира."О, нет!" воскликнула Бонни."Какое это имеет значение, красная птичка? Длинная или короткая жизнь, онався пролетает незаметно.""Но, Дэймон""Не волнуйся, котенок. У меня есть прекрасное природное лекарство."Деймон вытащил из нагрудного кармана небольшой флакон, от которого несомненнопахло Черной Магией."Ты спас её! Как ловко!""Попробуешь? Дамы первые"" Я даже не знаю. Я становлюсь ужасно глупой от неё""Мир глуп. Жизнь глупа. Особенно когда ты уже обречен шесть раз дозавтрака." Деймон вытащил пробку."Ну, ладно!" С нескрываемым восторгом от того что "будетвыпивать с Деймоном", Бонни сделала небольшой глоток.Демон прокашлялся, чтобы скрыть улыбку. "Тебе бы лучше пить большимиглотками, красная птичка. Или вся ночь пройдет пока наступит моя очередь."Бонни сделала глубокий вдох, а затем большой глоток. Примерно после трех такихглотков, Деймон решил что она готова.Теперь Бонни не переставая хихикала. "Я думаю ... Мне ужедостаточно?""Какие цвета ты видишь?""Розовый? Фиолетовый? Правильно? А разве сейчас не ночь?""Ну возможно Северное Сияние заглянуло к нам. Но ты права. Я долженотвести тебя в постель.""О нет! о да! о нет! нет нет нет да!""Шш""ШШШШШ!"Ужас, подумал Деймон; Я перестарался."Я думаю тебе пора спать", сказал он твердо. Только тебе. Послушай, япровожу тебя до спальни на первом этаже.""Потому что я смогу упасть с лестницы?""Можно и так сказать. И эта спальня намного лучше той что ты делишь сМередит. Теперь иди спать и никому не рассказывай о нашей встрече.""Даже Елене?""Не кому, Иначе я рассержусь на тебя""О, нет! Я не расскажу, Деймон: Клянусь твоей жизнью!""Это - забавно," сказал Деймон. "Спокойной ночи"Лунный свет освещал дом. Густой туман не давал пробиваться лунному свету черезнего. Стройный, скрытый за капюшоном человек, воспользовался преимуществомтемноты так умело, что даже если бы кто-то наблюдал за ним он бы проскользнулнезаметно. Но никто за ним не следил.

Бонни находилась в своей спальне на первом этаже и была сбита с толку. Чернаямагия всегда ее забавляла, а затем очень усыпляла, но почему-то сегодня ночьюее тело отказывалось спать. Ее голова болела.Она только собиралась включить свет у постели, когда знакомый голос сказал," Может немного чая для твоей головной боли?""Деймон?"Я приготовил чай из трав Миссис Фловерс и решил поделиться с тобой. Разве ты несчастливая девушка?"Если бы Бонни слушала внимательней, она могла быразличить, что за этими веселыми словами скрывается нечто почти презрительноепо отношению к себе - но она не расслышала."Да!" утвердительно сказала Бонни. Разновидности чая Миссис Фловерскак правило имели приятный аромат и вкус. Вот этот чай был особенно хорош, нона языке ощущались гранулы.И не только чай был приятный, но и Даймон оставшийся поговрить с ней, пока онане допила чай. Это было очень мило с его стороны.Странным образом, этот чай сделал ее не то чтобы сонной, она скорее быласпособна сконцентривроваться только на одной вещи за раз. И Деймона она виделакак то расплывчато, словно в тумане.-"Чувствуешь себя более расслабленной?" - спросил он.