— Эйдис?

Если она и хотела что-то ответить, то смолчала. Со стороны пристани донесся долгий, отдающийся эхом звук горна. К нам прибыли гости.

— Кто это? — спросила я Эйдис.

— Перестань задавать вопросы и иди за мной, — скомандовала Эйдис и направилась в сторону фьорда.

Корабли направлялись к причалу, их красно-белые полосатые паруса развевались на ветру. Я никогда не покидала Далр, но при виде таких прекрасных кораблей во мне разгорелись мечты о путешествиях. Больше всего на свете я хотела покинуть этот дом, хотела отправиться в какое-нибудь новое место — туда, где на меня бы не смотрели, как на проклятую и прокажённую.

Добравшись до пристани, мы с Эйдис присоединились к остальным членам моей семьи, и я ещё раз окинула взглядом корабли.

На носу одного из кораблей стоял мой двоюродный брат и сын Асты, Лейф. Он заплел свои темные волосы в длинную косу. На поясе у него висел топор, а темно-серая туника с серебряными пряжками и новые черные сапоги давали ясно понять, что его приключения завершились успешно.

Корабли, однако, принадлежали конунгу Гудмунду.

— Лейф, — сказала я Эйдис, и та улыбнулась. Отстраненное выражение в ее глазах исчезло. Вместо этого на ее лице появилась странная улыбка, и она приложила руку к сердцу, постукивая пальцами.

— Лучше держи себя в руках, — посоветовала я, кивнув на её ладонь.

— О чём ты?

— Ты сейчас похожа на влюблённую девушку. Локи будет недоволен.

— Тссс, — шикнула на меня Эйдис.

— И какое отношение Лейф имеет к колесу судьбы?

— Какому колесу? О чём ты? — озадаченно переспросила Эйдис.

Ну конечно. Вёльва. Рабыня, говорящая от имени богов. Сколько раз Эйдис говорила что-то странное, а вслед за этим сбывалось что-то неожиданное?

Я бросила на Эйдис недвусмысленный взгляд.

Она показала пальцем на небо.

Я кивнула и повернулась обратно. Последний год Лейф провел при дворе конунга Гудмунда. Лейф, который родился всего через год после меня, и с которым мы росли как родные брат с сестрой. Куда шёл он, туда шла и я, что его безумно раздражало. Никакие попытки прогнать меня или сказать, чтобы я возвращалась в дом, никогда не срабатывали.

Когда мальчишки пытались помешать мне отправиться с ними на охоту или рыбалку, или поездить верхом, я наставляла им синяков под глазами или выкручивала руки до тех пор, пока они не начинали плакать.

Я повсюду следовала за Лейфом, пока он не сел на корабль и не оставил меня дома. Одну.

Он отправился смотреть мир, совершать набеги и путешествовать. А меня отправили сидеть у костра, где, по мнению ярла, я должна была оставаться до тех пор, пока не состарюсь и не умру.

Но ярл ничего не знал о том, чему я научилась у Ирсы. Да и никто, кроме Эйдис, не знал. Если бы не тренировки Ирсы, я бы сошла с ума.

— Кто это? — поинтересовалась подошедшая ко мне мама.

— Лейф и конунг Гудмунд.

— Орвар-Одд там? Он как-то спрашивал меня, а я… я не думаю, что у меня когда-либо был шанс ему ответить.

— О ком ты?

Мать в замешательстве нахмурила лоб.

— Что такое, милая?

— Ничего, не переживай, — озадаченно протянула я и отвернулась.

В то время как волнение тети Асты от встречи с сыном было очевидным — даже Хакон и Хальгер в волнении подбежали к самому краю пирса, — Кальдер наблюдал за кораблями со скучающим выражением лица.

Меня всегда поражало, как моя тетя родила такого свирепого бойца, как мой двоюродный брат. Кальдер был таким… пустым. И насколько я видела, между Кальдером и Астой не было любви.

Часть меня желала, чтобы Аста могла найти нового мужа. Найти нового супруга было легко, мой дедушка это уже не раз доказал. С тех пор, как умерла моя бабушка, у него была уже четвертая жена. Его новая жена Гудрун, одетая в светло-розовое платье с окантовкой из лисьего меха и серебряные бусы, стояла рядом с моим дедушкой, и ее светлые волосы развевались на ветру. Гудрун была на два года моложе меня. Несмотря на все усилия деда зачать сына, наследник у них никак не получался. Собственно, как и с другими женами, две из которых умерли в родах, а младенцы родились мертвыми.

Хакон и Хальгер орали, что было мочи, на краю пирса: «Лейф! Лейф!», — и их светло-русые волосы переливались в лучах восходящего солнца.

На корабле рядом с Лейфом стоял человек, который, несомненно, был конунгом Гудмундом. Мужчина, похожий на бочонок вина и одетый в богатую красную тунику и отороченный мехом плащ, с бородой, доходившей до пояса, представлял собой внушительную фигуру.

Сразу за Лейфом стоял еще один молодой человек. Он был выше моего двоюродного брата и более крепкий. Если Лейф был высоким и гибким, то этот мужчина не только соперничал с моим кузеном по росту, но и был более мускулистым. У него были длинные темные волосы, заплетенные на висках в косы и скрепленные серебряными заколками. Руками, украшенными сплетающимися татуировками, он держался за такелаж.

И взгляд его был прикован ко мне.

Странное трепетание наполнило мою грудь, но это ощущение было прервано, когда снова прозвучал рог, эхом разнесшийся по фьорду. Шум, должно быть, разозлил недоброжелательных воронов, устроившихся на ночлег на соседнем здании. Громко каркая, они взмыли в небо и полетели в сторону леса. Я отвернулась от незнакомца и посмотрела на фьорд. Приближалась еще одна флотилия кораблей.

Синие паруса кораблей ясно указывали на то, что это были суда ярла Туве, чьи земли граничили с нашими.

Ярл Туве и отец Кальдера, ярл Ньял, были врагами в течение многих лет. Мир наступил только после того, как вмешался дедушка и уладил споры между ними. Но этот мир был в лучшем случае непрочным. Ходили слухи, что амбициозному сыну ярла Туве, Эрику, не понравилось соглашение между ярлом Ньялом и дедушкой.

И я не могла его винить. После смерти ярла Ньяла и деда Кальдеру было суждено удвоить свои владения. Не самая лучшая перспектива для Туве-младшего.

Широко улыбаясь, дедушка направился навстречу конунгу Гудмунду.

— Слава Ньёрду за то, что ты благополучно добрался до Далра! — проревел дедушка.

— Ярл Бьяртмар, — кивнул конунг Гудмунд, сходя со своего корабля. — Рад снова тебя видеть. Как видишь, возвращаю тебе твоего внука в целости и сохранности.

Лейф сошёл с корабля вслед за конунгом и склонил перед дедушкой голову.

— Ярл Бьяртмар.

Ярл кивнул в ответ, но ничего не ответил.

Я нахмурилась. Мой дед был настолько зациклен на идее, что после него будет