парирую я и заодно пользуюсь моментом, чтобы перевести разговор на другую тему. — У тебя новый маникюр? Какие красивые.

Я хватаю ее за руку, чтобы разглядеть получше, но она довольно резко вырывает ее и выставляет вперед указательный палец:

— Эй, мы не закончили разговор. Так что ты сделала?

Я опускаю глаза в стол и барабаню ногтями по столешнице. Один безнадежно сломан. Мне надо записаться в салон. Ответить на вопрос не поворачивается язык. Прежде мне никто никогда в таких делах не отказывал. Более того, я раньше вообще не ходила на свидания и ни с кем не целовалась. В двадцать один год мой опыт в любовных делах — это многолетний интернет-роман с мистером Инкогнито и никакой интимной близости. На расстоянии было легче, чем вот так лицом к лицу.

Николь наклоняется ко мне ближе и заговорщицки шепчет:

— Ты пыталась ему, ну… — и что-то показывает рукой, открыв при этом рот. — Отсосать?

— Фу, какая мерзость! — тут же восклицаю я. — Замужество тебя испортило!

— Это не замужество меня испортило, — отрезает Никки. — Мой муж и сам считает меня испорченной, но не жалуется. Брось, Эдди, мы с тобой взрослые женщины. Что ты сделала.

— Я пыталась его поцеловать, ясно?

— О, Господи, — она картинно хватается за грудь, — какой ужас!

— Не смешно!

— И что он?

— Он подставил руку и сказал: не сегодня. Я не тот, кого ты должна целовать. А потом взял мой номер телефона, или до этого взял, я не помню.

— Странно, — задумывается Никки. — Номер взял, а целовать не захотел — это понятно. Ты же была пьяная. По пьяни первый поцелуй — это не то. Но почему он сказал, что он не тот?

— Але, Ник, я замуж собираюсь. Конечно, он не тот!

— Но он-то об этом не знает, так? Или ты ему сказала?

— Я намекнула, — говорю я. — Не знаю… неважно. Я с ним больше никуда не пойду. Если опять появится, скажу, чтобы держался от меня подальше.

— Ладно, — просто соглашается Николь, поднимается с места и направляется к кухонному уголку. — Кофе будешь?

— Ладно? — переспрашиваю я. — Так просто? Ладно и все?

— А что ты хочешь услышать? — она останавливается и поворачивается ко мне. — Ты права. Через два месяца у тебя свадьба. Заведешь ты интрижку с тем парнем или нет, выйдешь все равно за другого. Если бы ты могла не влюбиться, я бы сказала: дерзай, сестренка, живем один раз. Но, глядя на тебя, я лучше скажу «ладно».

— Ладно, — эхом отзываюсь я и в тот же миг ловлю себя на мысли, что хотела услышать не это. Я хочу еще раз увидеть его, но не для того, чтобы просто объясниться и расстаться навсегда.

Глава 12

Николь права и от ее правоты сводит челюсть. Я опускаю взгляд в чашку кофе и нервно жую губы. Что на это ответить? Нечего. Мой интерес к загадочному парню, чьего настоящего имени я до сих пор не знаю, явно переступает грань простого любопытства. Я должна это прекратить. И чем скорее, тем лучше.

Дальше мы молчим. Никки снова открывает ноутбук и погружается в чаты с подружками, а я сверлю взглядом окно и жую прядь своих волос и борюсь с мерзкой пульсирующей головной болью. И вдруг мой мобильник оживает.

Сердце тут же подскакивает в груди. Мысли о нем едва ли не сводят с ума. Но на экране высвечивается «Папа», и гора падает с плеч.

Я глубоко вздыхаю, мысленно настраиваюсь на позитив и принимаю звонок:

— Доброе… добрый день, пап. Как дела? — голос звучит почти непринужденно, но на сердце все равно тяжко, и ладони предательски потеют от нервов. Я вчера напилась, как свинья, и всю ночь шлялась в компании незнакомца. Если папа об этом узнает, мне не жить.

— Привет, милая, — говорит он. — Как провела вечер?

— Хорошо, — вру я. Это был кошмарный позор! — Повеселилась с подружками. Я еще у Никки, она передает привет.

— И ей тоже. Тут такое дело, я позвонил в цветочный магазин, чтобы обсудить оплату заказа, а мне сказали, что он уже оплачен. Но с моей кредитки ничего не списывалось на их счет. А наличных денег у тебя не может быть столько. Не объяснишь?

На миг я теряю дар речи. Конечно, Джек-или-как-его-там сам закрыл заказ, но сказать об этом папе я не могу и лихорадочно ищу правдоподобную ложь. И тут взгляд натыкается на Никки.

— Да, это Никки оплатила. Я ей показала фотографии, а ей так понравились цветы, что она решила сделать мне подарок.

Николь удивленно вздергивает брови, и я рукой даю ей знак, чтобы подыграла.

— Это была идея Ксандера, — громко говорит Николь, чтобы папа услышал.

— А, ну ладно, — тут же успокаивается отец. — Ты во сколько приедешь?

— Вечером. Я решила задержаться на обед, а потом мы с Ник еще погуляем немного, — отвечаю я, уже зная, на что потрачу день.

— Мне надо… — начинает Николь, но я взглядом даю ей понять, чтобы помолчала.

— В кино сходим, — говорит она. Ксандер задержится на работе.

— Хорошо, — ответ папу устраивает. Он прощается со мной и кладет трубку.

Я медленно выдыхаю и поворачиваюсь к Николь. Спрашиваю:

— Ты купишь мне цветы?

— Что? — тянет она. — Они же уже оплачены.

— Да, но я хочу вернуть ему деньги. Я должна прекратить эти отношения, ты сама сказала.

Николь поджимает губы и скользит взглядом по стене, тянет с ответом.

— Я верну деньги! — восклицаю я.

— И где ты их возьмешь?

— У мужа, как только выйду замуж, — отрезаю я.

— А если он тебе не даст?

— Тогда я его ограблю.

Никки вздыхает, качает головой и говорит:

— Ладно, я позвоню Ксандеру.

— Знаешь, по-моему он принимает слишком много решений в твоей жизни, — не выдерживаю я. — Вы живете на прибыль от папиных отелей. Это твое наследство и твои деньги.

— Приданое, — поправляет меня Николь. — Это его отели, его деньги, а я его жена.

Приданое — это то, что один мужчина отдает другому вместе с дочерью. И тут не очень-то понятно, что к чему прилагается. Материальные ценности к дочери или дочь к материальным ценностям. Выйдя замуж, я не получу папины рестораны, их получит мой муж. А я так и не избавлюсь от необходимости врать и отпрашиваться и никогда не буду иметь свое дело.

От осознания этой простой истины внутри все переворачивается, и я несусь по улице на высоких шпильках Николь, бешено отстукивая ритм по тротуару. Деньги она мне дала с разрешения мужа и с обязательством