нашу территорию. Причём подсветил им то место, которое мы с батей выбрали под муравьиную ферму. Недалеко от ворот.

Заодно захотелось удивить малышей. Муравьи выстроились в колонну по пять особей и направились в нашу сторону. В центре важно выхаживала матка, которую тщательно охраняли. Да, я дополнительно распорядился — рвать за неё любого, кто нападёт. Она очень важна для приплода.

— Ого! Ты и так умеешь? — батя был впечатлён.

— Ага, — кивнул я. — И ещё вот так.

Все муравьи встали на задние лапки и замаршировали мимо ошалевших ребятишек. А затем выложили обращение: «СПАСИБО ЭТОМУ ДОМУ, ПОЙДЁМ К ДРУГОМУ».

Пацаны остолбенели, провожая муравьиную роту. Пацан постарше отвесил младшему подзатыльник.

— За сто⁈ — крикнул мелкий.

— Хватит массовую иллюзию наводить! — процедил его брат.

— Да это не я! — воскликнул мелкий.

— Ага, не заливай! — ответил ему старший.

Я уж и не прислушивался к их склоке. Муравьи между тем вышли с соседского поместья полностью в количестве триста пятнадцати особей.

А ещё через полчаса уже оказались на том самом месте, где должна быть ферма. И тут же принялись выстраивать муравейник в углублении, которое успел выкопать Захарыч.

— Ну вот, отлично, — батя довольно смотрел на работу насекомых, затем обернулся на слугу. — Захарыч, а чего стоим? Ставь ограждение.

Я увидел подошедшую маман, которая с интересом посматривала за вереницей муравьёв, таскающих со стороны леса веточки, кусочки листьев, ещё какой-то мусор.

— Вань, а ограждение зачем? — спросила она. — Вы думаете, они опасны?

— Скорее это больше для их безопасности, — хмыкнул батя.

— А кто их может тронуть? — удивилась мама Наташа.

Батя рассмеялся.

— Ну смотри, — начал он загибать пальцы. — У нас есть страдающий от похмелья Рэмбо, который может перепутать их с закуской. Раз! Регина, которая любит странную пищу. Два! И Кузя. Он жрёт абсолютно всё. Это три!

— Да, точно, — улыбнулась маман. — Лучше огородить, ты прав.

Я же заметил, как Захарыч пытался уговорить Ираклия, но тот переключился на уже постриженный кустарник, щёлкая вокруг него садовыми ножницами. Аргументировал, что работы просто дохрена.

Родители ушли в сторонку, а я засел в беседку, наблюдая со стороны, как Захарыч, матерясь под нос, пытался поставить забор. Но ничего не получалось.

В общем, он психанул и притащил… манеж, в котором ползал сначала я, затем Кузя.

Ну а что — неплохое решение. В любом случае он спросил разрешения у родителей. Так бы ему хрен кто дал это сделать.

Я ускорил муравьёв, пообещав им много сахара. И к вечеру большой муравейник был построен.

Кузя подтащил им пачку рафинада, открыв её когтём. И толпа насекомых растащила её за пять минут.

Ну а потом я сделал так, что трутни начали приставать к матке особо настойчиво. Мне нужна армия! И чтоб побольше!

Я вспомнил передачу о животных. Хех, вот и пригодились знания.

Одна матка откладывает больше десяти яиц, которым нужно примерно полтора месяца до превращения во взрослого муравья.

Не густо! Этого, конечно, пока недостаточно, чтобы выстроить круговую линию обороны. Но я скоро придумаю, как ускорить их размножение, или же просто пригоню ещё муравьёв. Главное, не переборщить. А то сахара и хлебных крошек на них не напасёшься.

Остаток дня я провёл вместе с Кузей и остальными питомцами на улице. И радовался, наблюдая выглядывающую из ямы верхушку муравейника, где в данный момент работяги проявляли усердие в соблазнении своих королев.

* * *

Младшая группа элитного детского сада «Сказка», утро.

Среда в садике началась с неприятной новости, которую я услышал от Лены. Мишка заболел и сегодня не появится. А может, даже до конца недели.

А вот это хреново. Я лишаюсь своего верного помощника. Наш отряд, который и так малочисленный, ослаблен. И этим могут воспользоваться демидовцы.

Когда я сходил в туалет, на обратном пути меня остановили Коленька Демидов с каким-то крепким парнем. Он был старше меня, шире в плечах, и на полголовы выше. Причём как раз под одной из камер.

— Селёза, — обиженно посмотрел на меня Демидов-младший. — Ну засем ты обзываисся.

Что это за спектакль?

Я растерянно улыбнулся.

— С головой всё холосо? — покосился я на него.

— Скажи, Федя, что обидно? — повернулся к здоровяку неадекватный Коля.

— С вами всё в полядке, лебята? Мозет влача вызвать? — покосился я на них.

И тут эти гаврики заревели. Причём навзрыд.

— Э, а что плоисходит? — я развёл руками.

— Ты нас обозвал плохими словами-и-и, — скорчился Демидов-младший, выдавливая слёзы.

Они убежали. Я лишь пожал плечами и направился в зал. Предчувствуя очередную хитрую подставу.

Вернулся в зал, выбрал себе один из конструкторов.

Но не успел открыть коробку. Ко мне подошла строгая Анфиса.

— Так, Серёжа. Ты опять за своё? А ну, пойдём, — схватила она меня за руку. — Пойдём-пойдём.

Да что, происходит, мать вашу⁈ Куда ты меня тащишь?

Когда Анфиса меня вывела в коридор, я увидел растерянную Лену.

— Что произошло? — спросила она.

— Серёжа обозвал матерными словами Колю и Федю и поплевал на них, — достаточно резко сказала Анфиса. — В общем — это второй выговор. Сама теперь разбирайся с ним. Просто неуправляемый ребёнок!

Она передала меня Лене.

— Серёжа, это правда? — удивлённо посмотрела она на меня.

— Неть, — хмуро ответил я, скрывая раздражение.

— Правда, конечно, — хмыкнула Анфиса. — Он ещё и обманщик. На камере всё прекрасно видно.

Видимо, у них на камерах звука нет, а это плохо…

Воспитательница ушла, а Лена тяжело вздохнула, одаривая меня укоризненным взглядом.

А я просто в осадок выпал от такой дикой, абсурдной ситуации.

Какая, нафиг, камера⁈ Какие плевки и оскорбления⁈

В общем, ладно. Надо успокоиться. Сейчас разберёмся, что за дерьмо тут творится.

Глава 5

Младшая группа элитного детского сада «Сказка», кабинет Анфисы Борисовны, спустя полчаса после инцидента.

Всё-таки я убедил Лену зайти в кабинет к Анфисе. Надо было хорошенько разобраться в том, что произошло.

Это помещение было просторней. По сравнению с ним у Лены в яслях была каморка, где помещался лишь стол, пара кресел, диванчик и шкаф.

Здесь же я увидел ещё пару массивных шкафов. Стол был раза в два больше. Даже несколько больших растений, напоминающих пальмы, стояли у стен. И окно чуть ли