– В доме полковник Кулешов и Венька Скуратов. Хороший тандем. Савву допрашивают. Следующая ты на очереди.

– Меня никто не видел в фойе.

– Я о другом. Савва пришел к нужному решению.

– Быстро. И запугивать не пришлось.

– Не помешает. А почему бы Скуратова не подставить под удар? Ты же знаешь его слабые места. Загляни в его досье. Кулешов – опасная акула. Почему бы ему не поперхнуться Скуратовым? Он лишняя кость в горле сыщиков.

– Ты ведь уже определила на эту роль свою горничную.

– Чем больше грязи, тем тяжелее из нее выбираться. А если нам как-то объединить Скуратова с Оксаной?

– Я подумаю и перезвоню тебе.

– Договорились. Кто-то стучится. Пока.

На лесном участке дорога, ведущая к огромному трехэтажному дому, пролегала между кустами роз. Подъехав, Алина поднялась на второй этаж и тихонько приоткрыла дверь мастерской мужа. Печерников трудился за рабочим столом, где стоял гранильный станок. Ювелир славился своим трудолюбием. Возраст и целая вереница болезней торопили его: он не успел сделать главного, своего шедевра, который вошел бы в историю, как Шапка Мономаха или яйца Фаберже. Но великому мастеру нужен безупречный материал для работы, и этим занималась жена Алина. Она творила чудеса. Супруги стоили друг друга, несмотря на разницу в возрасте, равную тридцати годам. Он ставил клеймо на изделиях, делая свое имя бессмертным, она выгодно продавала результаты его труда. Все деньги доставались Алине, Юлиана Андреевича Печерникова деньги не интересовали, он думал лишь о комфортных условиях для работы и качественном материале. И то, и другое у него было благодаря ненаглядной красавице жене.

Кабинет Алины ничем не напоминал рабочее место мужа. Здесь царила роскошь. В трех старинных комодах, стоящих в ряд, хранилась необходимая оперативная информация. Женщина выдвинула нужный ящик, достала папку и пролистала документы. Некоторые места она перечитывала дважды. Захлопнув папку, взялась за телефон.

– Вы где? – спросила она, когда ей ответили. – Слушайте мои инструкции.

Разговор длился пять минут, после чего Алина перезвонила Анне Гурьевой.

– Они ушли?

– Поехали к вам. Юлик в курсе?

– Я его подготовлю. Тебе надо поработать сегодня ночью. Ты можешь найти горничную?

– Конечно. Она выполняет мои мелкие поручения согласно схеме. Вчера арендовала сейф, положила в него мою шкатулку, сегодня повезла туда же мои побрякушки. На этом ее работа заканчивается.

– Нет. Ты хочешь связать ее со Скуратовым. Для этого нам нужен снимочек Оксаны и Дины вместе. Дина – слабое звено Скуратова, через нее можно выстраивать дальнейшую работу. Я уже все продумала. Найди Оксану и привези ее в ресторан «Маяк». Наши дежурные привезут туда девчонку Скуратова.

– Это так просто?

– Не забывай, Валентино не только фокусник, но и гипнотизер. Ты сама расписывала мне его талант. Думаю, он справится, да и Герман – мужик не промах. Действуй, девочка, сейчас не до отдыха. Пружина сработала.

Алина переоделась и направилась к мужу, чтобы подготовить его к приезду сыщиков. Юлиан Андреевич во всем слушался свою жену, не вникая в ее сложнейшие интриги. Что Алина ни делает, все идет на пользу их бизнеса.

* * *

Известный в Хабаровске маг и волшебник Геннадий Васильевич Бартошевич, именовавшийся на афишах как Валентин Валентино, который сегодня успел побывать греческим магнатом Константинесом и украсть из апартаментов отеля четыре шедевра великих живописцев, отдыхал в ночном ресторане «Маяк» и набивал желудок вкусной пищей. Его партнер по московским делам Герман отвечал за операцию, но Бартошевич знал, от кого исходят приказы, а потому беспрекословно подчинялся своему временному партнеру, успевшему сегодня побывать в роли шофера лимузина. Проделав работу в отеле, они отправились ужинать в ресторан, где Герман подрабатывал официантом. Зачем ему нужна эта должность, Бартошевичу было не известно, у Германа хватало денег, он ни в чем не нуждался, имел не одну машину и квартиру. Но эти факты биографии партнера фокусника не беспокоили. Его пригласили в Москву участвовать в афере века, он согласился. И дело не в гонораре. Артист Валентин Валентино мечтал о славе и заграничных гастролях, что ему и было обещано. Он поверил обещаниям, зная, от каких людей они исходили.

К их столику подошел официант.

– Да, кстати, Геннадий Василич, я вас не познакомил…

– Нас уже знакомили, Гера. Семен ко мне на Кутузовский через день привозит обеды из вашего ресторана.

– Почему я не знал об этом? – удивился Герман.

– Забывал тебе сказать, – ухмыльнулся официант.

– Ладно, Семен, я с тобой позже поговорю. Принеси двести граммов коньяку. Чистого, неразбавленного.

– Как ты можешь так обо мне думать, Гера?

– Давай, давай, поживее.

Официант отошел.

– Черт! – отложив вилку, ругнулся артист. – Сегодня футбол, а мы вынуждены дежурить. Все же сделано, и сделано на высшем уровне.

– Не бубни, Гена. Мы слуги государевы, всегда на часах, всегда в бдении. Нам не подходит поговорка: «Сделал дело – гуляй смело!» Мы написали первую страницу, а книга, как я думаю, будет толстой. Не шутки шутим.

Семен принес коньяк в графинчике и поставил на стол. Выпить Гера не успел, его отвлек телефонный звонок. Ответив, он молчал не менее пяти минут. Убрав мобильник в карман, встал.

– Гена, у нас работа. Серьезная. Потребует особых усилий.

Он кивнул официанту, тот тут же подбежал.

– Готовь стол на четыре персоны, мы вернемся с дамами. Одна может прийти раньше.

* * *

Анна Гурьева остановила машину у дома на Фрунзенской набережной. Ей пришлось ждать еще десять минут, пока появилась их служанка Оксана. Та вышла из очень престижного дома, огляделась по сторонам, только потом подошла к машине и села.

– Ну рассказывай, девочка, – сказала хозяйка.

Оксана нервничала.

– Я все сделала, как ты велела. В начале десятого приехала в банк Савелия Георгиевича, прошла в отдел частных сейфов и положила в свою ячейку твои кольца и серьги. В твою же – шкатулку, которую положила вчера. Вот ключ.

Оксана достала ключ с брелоком в виде золотой медали и положила Анне на колени.

– Интересно, ты моего отца в постели тоже по имени-отчеству называешь?

– Тебе это интересно?

– Что ты дергаешься, Оксана?

– Думаешь, мне легко среди ночи удрать от этой сволочи? Пришлось угомонить его клофелином, до утра не очухается. Ты же обещала мне помочь.

– Давай-ка по порядку, милая беглянка.

– Все снова?

– Да, снова. У меня появилась новая идея. Итак?