— …пять, шесть, семь, — на восьмом нога не нашла опоры, и, не. удержав равновесия, Клифорд полетел в пустоту.

Где-то наверху послышался злой, торжествующий хохот.

Объятый ужасом Сойер падал в бездну, разверзшуюся под его ногами. В одно мгновение он с пугающей отчетливостью понял, что с ним произошло. Твердь, на которой раскинулся город хомов, оказалась лишь малой частью другого, неведомого мира. И сейчас, угодив в дыру, которую он принял за гладь озера, Сойер увидел под собой бледно-серебристое небо и полускрытую облаками далекую поверхность. Часть облаков имела мрачную, грозовую окраску.

Время для Сойера изменило свой бег, секунды, казалось, растянулись в часы. Внезапно что-то хлестнуло его по лицу, руки непроизвольно вцепились в какие-то тонкие, но достаточно прочные нити. Рывок оказался так силен, что инспектор чуть не потерял сознание от резкой боли в позвоночнике. Планета далеко под ногами Сойера раскачивалась, как в дурном сне. Инспектора начало мутить, и он зажмурился, судорожно хватаясь пальцами за ломающиеся нити. С трудом заставив себя открыть глаза, Клифорд посмотрел вверх. Обнаженные корни, за которые он держался, были такими слабыми и ненадежными, что инспектор боялся пошевелиться.

Теперь у него появилась возможность как следует рассмотреть огромное отверстие над головой. Край почвы вокруг пролома оказался столь тонок, что деревьям пришлось в поисках пищи выпускать свои корни далеко в пустоту. И хотя Клифорд зацепился за наименее тонкие из них, в ярде от себя он видел крепкие, вполне надежные стебли, способные легко выдержать вес человеческого тела. Но добраться до них было непросто.

За шиворот Сойеру посыпались мелкие камни, и над краем обрыва появилось жестокое, бледное лицо Иете, на котором явно читалось разочарование: хом был еще жив.

— Альпер! — негромко позвала женщина. — Альпер, это ты?

Сойер молчал, прикидывая, есть ли шанс перебраться на более толстые корни.

Снова послышался шорох падающих камней. Иете еще ниже наклонилась над пропастью.

— А, ты не Альпер! Ты влез не в свое дело и попал в мою ловушку. Ну что ж, вини только свою глупость, — она рассмеялась. — Не знаю, стоит ли тебя оттуда вытаскивать?

Клифорд не ответил, прекрасно понимая, что надеяться можно только на себя. Мышцы его ныли от усталости, развязка неотвратимо приближалась, но сдаваться просто так не хотелось, и Сойер начал медленно перемещать свое тело, тревожно прислушиваясь к треску корней.

— Если Огненная Птица с тобой, — вновь заговорила Иете, — то я тебя вытащу. Ну что, ты принес ее? — Она помолчала. — Конечно, принес, ты же не дурак. Давай ее сюда, и я помогу тебе выбраться!

Не отвечая и не глядя на нее, Клифорд попытался принять наиболее удобное для прыжка положение. Наконец, глубоко вздохнув, он бросил свое тело вперед, вдоль стены. Бездна разверзлась у него под ногами, и пальцы его, как клещи, впились в твердую шершавую кору. Ухватившись поудобнее, Сойер прижался лицом к влажной, прохладной поверхности скалы. Внутри у него все сжалось от пережитого напряжения.

Сверху раздался резкий злой возглас, и мимо Клифорда пролетело несколько камней. Он поднял глаза и увидел, как Иете карабкается по склону, бормоча что-то на своем языке. Догадавшись, что это ругательства, инспектор расхохотался. Сейчас, чувствуя твердую опору под ногами, он склонен был видеть жизнь в более светлых тонах, чем минуту назад.

— Что у тебя произошло? — в голосе Иете слышалась тревога. — Еще раз повторяю: если хочешь спастись, отдай Птицу. Я не хочу тебя убивать. Я ждала Альпера.

Но Сойер не слушал ее. Заметив нору в отвесной стене, он оплел ногами толстый корень, освободил одну руку и сунул ее в отверстие. Внутри зашевелилось что-то пушистое. Клифорд отдернул руку, и вслед за ней показалась любопытная мордочка с черными бусинками глаз. Зверек, очень похожий на белку, крепко держался коготками за выступающий из земли корешок и удивленно смотрел на человека, вероятно, впервые встретившись с подобным животным.

Сойер хмыкнул в веселом изумлении, чем сильно испугал белку. Быстро развернувшись в узком проходе и мазнув пушистым хвостиком человека по лицу, она юркнула назад. Свободной рукой Клифорд вытащил теплый, отчаянно сопротивляющийся комочек и сунул его в другую, более широкую дыру. Белка обиженно пискнула и скрылась. Затем инспектор вытащил из кармана Огненную Птицу.

Нажав на края слегка мерцавшей во тьме полоски, он заставил ее открыться. Сияющие крылья развернулись, и свет, подобный солнечному, залил черноту провала. Клифорд почувствовал, как живительный поток энергии вливается в его жилы, сметая усталость.

— Огненная Птица! — закричала Иете, увидев сияние. Он застыла на краю обрыва. — Я спасу тебя, только отдай мне Птицу!

Однако Сойер уже хорошо знал, насколько можно доверять словам изнера. Восстановив силы, он поскорее сжал Птицу. Инспектор не мог знать, какие опасности таит в себе этот чужеродный предмет. Прекрасно помня крылатые огни, танцевавшие над трупом шахтера, он не хотел рисковать понапрасну. Крылья сложились, и поток энергии медленно угас, но Клифорду больше не хотелось ни пить, ни есть, ни спать. Отдавать Птицу ему тоже не хотелось. Тем более теперь, когда найдено такое удобное место, чтобы ее спрятать.

Засунув золотую пластину в нору, Сойер забил отверстие камнем и присыпал землей, затем попытался выбраться из дыры. Корень угрожающе затрещал, и затею пришлось оставить.

«Дьявол! Нельзя же вечно болтаться здесь, словно рождественский гусь. Но если я сорвусь, то погибну, да и Огненная Птица для всех исчезнет. Хотя… — Сойер вдруг весело усмехнулся, — хотя не для всех. Белка из любопытства может выкопать камень. Ну что ж, тогда она станет самой богатой белкой в мире. Иете, во всяком случае, Птица все равно не достанется».

Успокоив себя таким образом, Клифорд поднял голову. Пора было начинать торговаться.

— Эй, Иете! Ты меня слышишь?

Трава на краю обрыва заколыхалась, обдав Сойера дождем брызг, и в просвете показалось лицо Иете.

— Если поднимешь меня, то мы сможем договориться.

— Я тебе не верю. Отдай сначала Птицу.

Сойер вздохнул.

— Хорошо, но мне так ее не достать, спусти что-нибудь.

В футе от его лица появилась длинная узкая рука. Подивившись такой доверчивости, инспектор ухватился за тонкое запястье и, слегка дернув, заорал:

— Тащи! Или я тебя сброшу вниз!

Ответом был дикий крик ярости. Сойер внутренне содрогнулся. Рука Иете бешено извивалась, удерживать ее было труднее, чем живую змею. Стиснув зубы, юноша стал медленно подниматься по отвесной стене. Корни подозрительно затрещали.

— Перестань, Иете! Вытащи меня, иначе мы оба свалимся!

Женщина зашипела как гадюка:

— Идиот, ты думаешь, что я не смогу тебя вытащить?

— Так какого же черта ты ждешь! Тащи, кому сказал! Ну!!!