к стене и посмотрел на него без сожаления о содеянном. Кристиан не сводил с меня взгляд, а челюсть мелко подрагивала.

— Ты можешь облегчить душу откровенным признанием, — произнес я тихим ледяным голосом, — кто нанял тебя?

— Облегчить душу перед чем?

— Перед смертью, разумеется. Я жду!

— Нет! Ты не убьешь меня! — крикнул Кристиан, а я краем глаза увидел через окошко в двери, как оглянулись медработники.

«Замечательно! Больше свидетелей нам не помешает!»

— Ты прав, я не убью тебя сегодня! Месть — блюдо, которое подают холодным. Я растяну удовольствие и убью тебя медленно, каждый день выпивая по глотку твою никчемную жизнь.

С каждым словом я склонялся ниже и ниже, пока не встал на четыре конечности. Обогнул кровать Криса и бросился на него, растворившись в воздухе. Но парень этого не заметил: он заслонился здоровой рукой и заверещал.

***

Улепетывая из больницы, я слышал суматоху в коридоре, понял, что достиг предела и, довольный удачной проделкой, направился к дому Нэнси и Мартина. Я летел напрямик, укорачивая путь, и издали увидел погруженный в темноту второй этаж: Нэнси и Мартин спали. Окно кухни ярко светилось.

«Окто снова пьет чай?»

Я влетел в дом и отдышался. Прислушался. Тишину нарушало спокойное дыхание спящих людей. Я украдкой пробрался на кухню.

— Слышу тебя… Джек! Можешь не подкрадываться, — отозвался демон.

Я проявился, осмотрелся и не узнал кухню:

— Ущипните меня кто-нибудь! Ты сам это сотворил?

На кухне царил идеальный порядок, словно поутру не прогремел взрыв, раскидав утварь по углам.

— За кого ты меня принимаешь? — усмехнулся демон. — Меня бесы засмеют! Вызвал подмогу, они и шуршали здесь то время, что ты отсутствовал. Однако кое-что я исправил сам!

Красноречивым жестом демон указал на холодильник. Оставленная им утром вмятина исчезла.

— Респект! — кивнул я.

— Рассказывай, где пропадал? — Окто снял с огня чайник и наполнил чашку ароматным травяным напитком.

Я втянул носом воздух, чихнул и поведал о погоне за парнем. Демон пил чай, наблюдая за мной поверх чашки и улыбка расползалась по его лицу.

— Я тебя недооценивал, — признался Окто, — не все низшие сущности туповаты. Дождемся утра, и ты расскажешь Нэнси о плане действий. Как думаешь, есть вероятность, что органы проигнорируют анонимный звонок?

— Не думаю, — тут же отозвался я, — во многих домах видел неприятные для детей ситуации. Порой, сами дети звонили в полицию и жаловались на родителей. Причины пустяковые, но служба срабатывала моментально. А анонимных звонков они получают множество, и не только по поводу детей. Людям нравится кляузничать и доносить друг на друга. Кстати, демоны замешаны в подобных случаях?

Окто спрятался за чашкой и отвел глаза. Я не стал вдаваться в подробности, понятно, что в некоторых делах руку они приложили.

Рассвет стремительно врывался в окна, разгоняя по углам темноту. Звонкий голос Мартина возвестил о его пробуждении, а из тостера вылетели два поджаренных кусочка хлеба.

— Да ладно! — не верил я глазам. — Тебя так куриный бульон испортил?

— Ха-ха, чертовски смешно, — скривился Окто. — Не дождешься увидеть меня в фартуке и со шваброй в руках. До прибытия помощницы я позабочусь о завтраке для парня. Нэнси уже зарекомендовала себя ужасной кухаркой.

— Между прочим, я все слышу, — на пороге кухни возникла заспанная девушка.

Нэнси прошла к графину с водой, налила стакан и с упоением выпила половину. Отстранившись от стакана, окинула взглядом кухню, скорчила мордочку:

— Зачетно! Сам сделал?

Демон лишь хмыкнул в ответ, наблюдая за влетевшим на кухню Мартином. Пацан обежал обеденный стол, словно крылья, расправив руки, и плюхнулся на сиденье. Окто поставил перед малышом тарелку с тостами, банку с джемом и большой стакан молока.

— А мне? — закинула удочку Нэнси.

— Только для Мартина и только сегодня, — проговорил демон и добавил, — в доме появится работница. В ее обязанности входит готовка, стирка, уборка. Занимайся своими делами.

— Ясно, понятно, спасибо, — коротко ответила Нэнси, загружая новую порцию хлеба в тостер. — Что мне это будет стоить? Или в аду тоже существуют понятия социальной помощи?

— Называй, как хочешь, — отмахнулся демон, — Мартин наполовину один из нас, довольно сильный отпрыск. Заслуживает помощи и поощрения.

— А в будущем отработает, так? — смекнула Нэнси.

Демон оставил девушку без ответа, прислонился к холодильнику и скрестил руки на груди, наблюдая за молчаливо жующим малышом.

Я переводил взгляд с одного на другого, понимая, что жизнь у собравшихся круто изменилась. Сутки назад я — обычный монстр, бегал по домам и пугал детишек, дергал за ноги мамашек и шептал разные гадости мужикам с пивным брюхом, которые храпели перед телевизором глубокой ночью.

Нэнси — студентка колледжа, не подозревала о дремлющих способностях ведьмы, встречалась с парнями и не надеялась так скоро получить в наследство целый дом.

Про демона я молчу. Его жизнь с возможностью перевоплощения в восемь разных ипостасей — темный мир. Мартин — единственное светлое пятно в его жизни.

— Джек, расскажи Нэнси о плане, — напомнил Окто, — время не ждет.

— О, Джек, ты что-то придумал? — воскликнул малыш и вытер рукавом пижамы чумазый от джема рот. — Новая игра?

— Я бы назвал — квест, — усмехнулся и поведал в подробностях о проведенной ночи.

Нэнси хмурилась и вертела в руках пустой бокал. Девчонку не порадовали моменты насилия над парнем, отчасти я ее понимал. Однако я действовал импульсивно и защищал пацана. Не потому, что Мартин — нефилим, таких достаточно и мне до них нет дела. Пацан притягивал меня простотой и силой одновременно.

— Это твой единственный выход, Нэнси, — резюмировал Окто. — Джек поступил разумно: маленькая месть не повредит Кристиану, научит его думать в следующий раз.

— Хорошо, я согласна, — вздохнула девушка и встала из-за стола. — Пойдем, Мартин, умываться и переодеваться. Впереди новый день и новые сюрпризы…

Ждать пришлось недолго. Я сообщил Нэнси о приезде органов опеки до того, как мелодичный перезвон прокатился по дому. Девчонка ожидала внизу, комкая в руках край кофты. Глубоко втягивала через нос воздух и медленно выдыхала, сложив губы трубочкой. Мартин застыл на верхней ступеньке лестницы, прижимая к груди плюшевого медведя. Дождавшись окончания трели, Нэнси открыла дверь и в немом вопросе уставилась на пришедших.

— Доброе утро, — женщина сорока лет в форме полицейского поприветствовала девчонку с натянутой дежурной улыбкой. — Я инспектор органов опеки и попечительства Розалин Смит. Мой напарник — Эндрю Палмс.

Нэнси бросила взгляд за плечо женщины. Невысокий коренастый мужчина с лысеющей головой коротко кивнул в знак приветствия.

Я принюхался и уловил тонкий аромат парфюма Розалин, а Эндрю Палмс неплохо бы сходить в душ. Я отполз подальше и затаился у основания лестницы.

— Разрешите войти? — вскинула подведенную бровь инспектор Розалин Смит.

— Да, конечно, простите, — смутилась Нэнси, шире распахнув дверь. — Проходите, пожалуйста, вот сюда. Присаживайтесь на диван.

Из кухни появился Окто с переброшенным через плечо полотенцем, о свисающий край которого вытирал мокрые руки.

— Нэнси, у нас гости?

— Эм, не совсем… дядя, — выдавила из себя Нэнси, а бровь Розалин поднялась на предельную высоту.

— Не привыкла еще, — бросился в объяснения демон, ловко перехватив инициативу вести диалог вместо Нэнси, — позвольте представиться, я — Густав Октавиан Бруно, но можно проще: Окто.

Нэнси возвела на «дядюшку» глаза, полные восхищения.

«Убери с лица глупую улыбку!» — послал я мысленный сигнал девчонке и подобрался ближе, но та продолжала пялиться на Окто.

— Я дальний родственник семьи по линии отца Мартина, — продолжил демон, усаживаясь в кресло напротив инспекторов, расположившихся на диване.

— Однако, мать детей записана как одиночка, — поправила Розалин.

— Формально, — согласился Окто, — но отец Мартина знает о существовании сына, соответственно, я тоже.

— Почему он не приехал, в таком случае? — впервые подал голос второй инспектор. — После смерти матери малыша, отец — ближайший родственник.

— Совершенно верно, — кивнул в ответ демон, — если только желает им быть.

— А он не желает? — вопросил Эндрю.

Демон развел руки в знак согласия и сожаления на сложившиеся обстоятельства.

— Как имя отца Мартина? — поинтересовался Эндрю.

— Асмодей, — тут же ответил Окто и не моргнул глазом. — В нашем роду принято давать звучные имена детям. Но к чему вам имя отца? Он