В правой руке Кайран держал толстый дубовый посох. Нико с интересом его разглядывал: считалось, что именно дерево придает высшим языкам друидов особые свойства.

Дейдре тем временем внимательно осматривала Каменный двор.

— Мы хотели вознести молитву нашей богине. Один из волшебников направил нас сюда, упомянув стоячие камни, но я не вижу здесь ни системы, ни круга — просто нагромождение валунов.

Разбуженная голосами горгулья-крокодил отползла в сторонку — наверное, решила найти более спокойное место для сна.

— А эти странные каменные ящерицы! Только волшебники могли додуматься поселить их здесь.

Нико поклонился.

— Простите за беспорядок. Камни — подарок одного из лордов Нагорья. Мы не знали, в каком порядке их установить. А что до горгулий, так это не ящерицы, а ожившие заклинания — или, как мы их зовем, текстовые конструкты. Видите ли, магнус, один из высших языков волшебников, способен трансформировать энергию текста в камень… — Друид едва заметно улыбнулась, как будто слова какографа ее позабавили. Соображая, как поступить, Нико пустился в подробные объяснения: — Это горгульи-уборщицы. В их разум заложена привязанность к камню. Они взбираются по башням до самой крыши: заделывают трещины, укрепляют стены и отпугивают птиц.

Дейдре по-прежнему слушала молча, не прекращая улыбаться.

— Но если вы хотите помолиться, — неуклюже поменял тему Нико, — вероятно, вам больше подойдет один из наших садов. Магистр Шеннон недавно переехал в апартаменты над садом Болид… правда, там пока идут работы.

— Почему тут так пусто? Где все волшебники? — поинтересовался спутник Дейдре.

Нико улыбнулся: на этот вопрос он мог ответить вполне авторитетно:

— Все здесь. Звездная академия только кажется пустой из-за своих размеров. Когда-то тут жили шестьдесят тысяч хтоников. Теперь — всего четыре тысячи волшебников и вполовину меньше учеников. Мы до сих пор исследуем необитаемый Хтонический квартал. Там есть что изучать. Новосолнечная империя, Остроземское королевство и королевство Лорн — все они в свое время владели Звездной крепостью, и каждый владелец оставил заметный след в…

Дейдре перебила:

— Как тебя зовут?

Нико застыл. Неужели он ляпнул лишнее?

— Никодимус Марка, — сказал он, кланяясь.

— Расскажи о своей семье.

— О родителях?.. — Неожиданная просьба. Может, он их чем-то оскорбил? — Я в… вне… внебрачный сын покойного лорда Северна, мелкого дворянина с севера Остроземья.

Друидка кивнула:

— Семья по-прежнему тебе помогает?

— Н… нет. Поступая в академию, волшебники обрывают все связи с семьей и родным королевством. К тому же мой младший брат, новый лорд Северн, видит во мне угрозу.

— А что мать?

— Я никогда ее не знал.

— Бастард, который не знает своей матери? — Она удивленно вскинула бровь.

— Однажды отец вернулся из паломничества к Острой горе с младенцем — то есть со мной — на руках. Он никогда не упоминал мою мать и умер вскоре после моего поступления в Звездную академию.

Женщина кивнула:

— Значит, ты тот самый чарослов, который владеет мастерством создания рун на обоих высших волшебных языках, но прикасаться может лишь к простейшим заклинаниям?

У Нико пересохло во рту.

— Да, это я.

— Кажется, твое имя упоминалось в связи с пророчеством, в которое верят волшебники?

— Только я не оправдал их ожиданий.

Губы Дейдре сжались в прямую линию.

— Я должна задать тебе один важный вопрос… У некоторых людей особого вида раны плохо затягиваются. Вместо аккуратного шрама на коже вспухают темные рубцы, так называемые…

— Келоиды, — вздрогнул Нико. — Знаю, у меня есть такой. На спине.

— Врожденный келоид? Ты с ним появился на свет?

Нико заморгал.

На лице друидки застыло напряженное выражение.

— Мой отец скончался прежде, чем волшебники успели его расспросить.

Дейдре не шелохнулась.

— Значит, твой шрам может быть врожденным.

— Но он не совпадает по форме с руной «плетение», — выпалил Нико, нервничая, как бы друидка не попросила предъявить спину. — Точнее, не совсем совпадает. И потом, рядом с первым келоидом есть второй. Мой шрам совсем не похож на руну Альциона.

— Ясно. — Дейдре еще некоторое время молча его разглядывала. Едва заметная улыбочка медленно заползла обратно на полные губы друидки. — Можешь идти, Никодимус Марка.

Нико облегченно выдохнул и отвесил поклон. Ни один из друидов не шелохнулся.

— Доброй ночи, Дейдре и Кайран, — сказал Нико и зашагал к Барабанной башне.

— Какая ирония! — рассмеялась Дейдре, когда мантия юноши слилась с тенями. — Он действительно укутан в черное, это даже не метафора.

Она подняла широкий капюшон.

— И ты его не заставила показать рубец? — Кайран встал рядом. Он слегка прихрамывал и опирался на посох, стараясь лишний раз не ступать на левую ногу.

С улыбкой на губах она лениво теребила пуговицу на рукаве.

— А зачем? Разве есть сомнения?

— Нет. Никаких сомнений.

— Все точно так, как предсказывала наша богиня. — Дейдре закрыла глаза, чтобы в полной мере насладиться моментом.

— Ты им заинтересовалась…

Она открыла глаза и посмотрела на него.

— Ты, кажется, должен был наколдовать какую-то предупреждающую магию.

Он поморщился:

— Так не говорят, «предупреждающая магия». Чарослов бы сказал «предупреждающее заклятие» или использовал бы конкретное название.

— Не уходи от ответа.

Кайран продолжал хмуриться.

— Я наложил предупреждающее заклятие. Парнишка прошел прямо сквозь него. В местах, где он коснулся текста, последовательность рун нарушена или спутана. Он умудрился, сам того не замечая, испортить чары.

— И распознал твою маскировку.

— Распознал. — В красивых карих глазах Кайрана полыхнул огонь. — Не стоило так долго с ним разговаривать. А если бы у тебя начался очередной припадок?

Она пожала плечами.

— Ты бы что-нибудь придумал. Ему я кажусь человеком. — Она посмотрела на башню, внутри которой исчез Никодимус. — Знаешь, а ведь на нем лежит какое-то проклятие.

— Ты тоже заметила?

— Скорее, почувствовала.

В вышине над крепостью разнесся крик грача. Они подняли глаза.

— Парнишка похож на тебя, — сказал Кайран.