— Ну конечно. — Тесса удивленно вскинула брови.

— А что, желание отправиться в поход столь уж необычно?

— Да, — последовал категоричный ответ.

— Не понимаю почему. Мне ничего не грозит. Из лодки выходить я не собираюсь…

— Еще бы, ты же никуда не едешь. Ты остаешься здесь, с нами. Ник совершенно четко высказал свою позицию насчет тебя, и мы сделаем все, чтобы угодить ему.

— К черту вашего Ника! — в сердцах воскликнула Джоанна. — Мне наплевать на все его позиции, вместе взятые.

— Ай-ай-ай, Джоанна, какие грубые манеры. Подобное не часто встретишь в столь юных созданиях. Или это очередное представление? — Ник Бэннон собственной персоной стоял в дверях, небрежно облокотившись о косяк и с невозмутимым спокойствием глядя на Джоанну.

А возле него все та же Тесса, только намного старше, с ореолом серебристо-седых волос, но все еще привлекательная. Проворно семеня по комнате, она издалека протягивала Джоанне руку.

— Не позволяй Нику терроризировать себя. Лично я прекрасно понимаю твое разочарование. Тем не менее добро пожаловать к нам на север, а в мой дом — в особенности. Как ты уже, наверное, догадалась, я — Фанни Мюррей.

От ее миниатюрной подвижной фигурки веяло теплом и искренним гостеприимством, и Джоанна с готовностью пожала протянутую руку:

— Огромное спасибо за приглашение, миссис Мюррей. Вы так добры ко мне.

— Вздор! Я ужасно эгоистична. На севере мы, женщины, в меньшинстве, а как приятно поболтать с себе подобными! — лукаво подмигнула она.

— Как насчет стаканчика чего-нибудь холодненького перед ленчем? Становится так душно. Как бы не начался шторм. Джоанна, ты любишь рыбу?

— Мамино коронное блюдо, — гордо вставила Тесса.

— После вчерашнего ужина с баррамунди — просто обожаю.

— Вот и отлично. Тогда могу предложить жареного окуня и мясной салат или, если хочешь, ветчину и холодного цыпленка. Тебе выбирать.

— Жареный окунь, — мило улыбнулась Джоанна, откидываясь в глубокое, обтянутое гобеленом кресло.

Тесса принесла напитки — свежий сок лайма со льдом и чуточкой джина, — и Джоанна жадно отхлебнула холодную, непривычно терпкую, но вместе с тем приятную жидкость. Миссис Мюррей еще немного покрутилась в гостиной, вежливо расспрашивая гостью о Брайане, о том, понравился ли ей Дарвин и их чудный климат — ведь в Мельбурне еще холода. Джоанне ничего не оставалось, как согласиться. Действительно, четыре дня назад, когда они улетали, в ее родном городе все еще кутались в пальто.

Покончив с условностями и прихватив вмиг опустевшие стаканы, Фан направилась на кухню. Извинившись, Тесса помчалась следом, и в гостиной повисла гнетущая тишина. Оба упрямо молчали, а Джоанна еще и злобно посапывала, исподлобья бросая на Ника огненные взгляды. Наконец тот не выдержал и рассмеялся. Черные брови двумя перепуганными птичками взметнулись вверх.

— Лучше расскажи мне, в чем дело, а то ведь взорвешься, как паровой котел. Вон уже дым из ушей валит.

Джоанна вспыхнула:

— Рассказала бы, будь и у меня столь бесценный дар делать из мухи слона. Да не в этом дело. Тебе не кажется, что ты слишком много на себя берешь? Я не позволю обращаться со мной как с ребенком, принимать за меня решения, без предупреждения отсылать куда-то. Я сама позабочусь о себе — ну, или Брайан. У меня, между прочим, есть преданный старший брат.

— Который, между прочим, в курсе всего происходящего. Он страшно рад, что, как минимум, одной проблемой стало меньше. Он действительно беспокоится о тебе, здесь ты права.

— Почему ты мне ничего не сказал?! — Джоанна резко вскочила.

— Прости. Знаю, я поступил бесчестно. Но я боялся передумать. В руках прекрасной женщины я становлюсь, податливым, как пластилин.

— Ах, перестань! Никогда не поверю, что ты хоть на секунду вспомнишь обо мне, как только я уберусь с глаз долой.

— Точнее и не скажешь. Однако я не хочу уйти и оставить тебя совсем одну. И Брайан со мной полностью согласен. Это наилучший выход. И Фан, и Тесса будут рады веселой компании, а с тобой не соскучишься, — подчеркнул он сухо. — Они покажут тебе окрестности. Будете ходить на приемы да на вечеринки. Большинство местных жителей обожают принимать гостей.

На этот раз Джоанна промолчала и осталась на месте. Она уже успела взять себя в руки. К чему лишние разговоры, когда она давно решила сделать по-своему.

И ты очень скоро узнаешь обо всем, несносный Ник Бэннон! И куда тогда денутся твои презрительные, самоуверенные манеры?!

Тут, как по волшебству, в комнате появилась Тесса и весело пригласила их на веранду, где уже накрыли стол и миссис Мюррей раздавала последние указания.

Джоанна попыталась подавить в себе неприязнь к Нику Бэннону и миру, где господствуют одни мужчины, который он собой олицетворял, но не успела. Тесса кожей почувствовала электрические искорки, до сих пор нет-нет да и проскакивающие между ними, и теперь ревниво ощупывала взглядом то одного, то другого, с удовлетворением отмечая, что парочка абсолютно несовместима.

Несмотря ни на что, обед удался на славу. Лениво развалившись в кресле под огромным зонтом в желтую и оранжевую полоску, Джоанна рассеянно слушала чужую болтовню, время от времени вставляя словечко и изредка искренне поражаясь тому, как легко и бескомпромиссно Тесса клеймила всех и каждого.

Маленькие, клейкие, только-только распустившиеся листочки и цветы неизвестных растений привлекали ее куда больше.

«Мама обязательно попросила бы срезать для нее букет», — с внезапным приступом тоски по дому подумала она.

Уже перед самым отъездом Фанни показала ей свои картины, увлеченно рассказывая древние легенды, неотрывно связанные с каждой из них. Сюжеты действительно отдаленно напоминали басни Гомера и поражали воображение своей затейливой витиеватостью. Джоанна еще раз про бежала глазами экспозицию и остановилась на причудливом изображении какой-то отдаленной деревушки.

— О, эта мне нравится! — восхищенно воскликнула она.

— Так возьми ее.

— Нет, я не могу! — Девушка удивленно уставилась на миссис Мюррей.

— Возьми, будь добра, сделай старушке приятное.

— Джоанна, у тебя на редкость выразительное лицо, — не удержался Ник. — Ни дать ни взять открытая книга, бери да читай. Вот сейчас на нем написана крайняя благодарность, а Фанни, как настоящая художница, ценит ее превыше всего.

— Спасибо, миссис Мюррей, — просияла Джоанна. — Я буду беречь ее как зеницу ока.

— Я упакую ее к твоему отъезду. Когда тебе удобно, чтобы Том забрал вещи? — ничего не подозревая, продолжала она. — Он заканчивает в пять и может заехать за тобой минут через пятнадцать.

Ошарашенная, Джоанна не сразу нашлась что ответить. Против нее составлен целый заговор!