знали только друзья Дениса. Он часто в компании бравировал, что у его жены самое красивое и необычное (правда последнее время он говорил «несуразное») имя, как и она сама. Это еще больше смутило Дашу…

— Да, бабуля, мое полное имя Дарьяна. Родители очень хотели назвать меня в честь бабушки, но решили, что две Дарьи Андреевны это уже слишком, поэтому и появилась Дарьяна Андреевна, это я.

— Что, внучка, не знаешь от кого? — спросила бабуля.

— Нет… — задумчиво ответила Дарьяна.

«24 февраля.

Сегодня наводила порядок. Все еще не могу разобрать все коробки, перевезенные от Дениса. Разбирала коробку с тетрадями. Там, кроме записей лекций и семинаров, обнаружились и мои записные книжки. Сначала хотела просто выбросить, а потом решила пролистать и… потерялась во времени.

Никогда не любила вести дневники. А вот просто записную книжку с пометками того, что нужно сделать, и какими-то мыслями вела всегда.

Наткнулась на запись трехлетней давности. Она сделана после первой нашей ссоры с Денисом:

«Гордым легче, гордые не плачут

Ни от ран, ни от душевной боли,

На чужих дорогах не маячат,

О любви, как нищие, не молят.

Широко расправлены их плечи,

Не гнетёт их зависти короста…

Это правда — гордым в жизни легче.

Только гордым сделаться не просто.

Гордым легче — гордые не плачут…

Лишь порой в подушку по ночам

Скрежет боли и слезу запрячут…

И порой рыдают по ночам…

А ещё бывает очень часто

Плачут кровью, телом и душой…

Гордым не становятся от счастья…

Гордость — это страх за свой покой…»

Я даже не знаю, кто автор этого стихотворения, вроде-бы Татьяничева. Но, как оно подходит для меня. Ведь моя гордость, это действительно страх боли, душевной боли. Я всегда боялась потерять Дениса, поэтому и была гордой и сильной.

А сейчас я хочу быть слабой, хочу, чтобы рядом был сильный и надежный мужчина.

Но, где его взять? Сильного и надежного…»

Я не смог без тебя…

С начала марта Дашка ушла в учебный отпуск. Ну, как ушла, официально ушла, а не официально бегала в школу почти каждый день. Вместо нее работала девчонка, но всю работу ей поручить было нельзя, да и директриса просила совсем работу не забрасывать. Вот и бегала.

Сегодня, возвращаясь домой, увидела у ворот машину. Остановилась, посмотрела. В машинах она разбиралась плохо, но точно поняла, что это иномарка и внедорожник. Этот автомобиль она уже видела несколько раз на стоянке возле школы, у библиотеки и возле управления образования. Машина была приметная, с зеркальным номером «808». Кто это к моей бабушке пожаловал? Но пока раздевалась у себя, гость от бабушки уже ушел.

— Бабуль, а кто это был?

— Не знаю, Даша. Приехал, обходительный такой, улыбчивый, молодой и уж очень здоровый, спросил все ли у нас хорошо, есть ли дрова, хватит ли на весну, есть ли вода в доме, или с колодца таскаю. Да, еще про телефон спросил. Ну, я ему и сказала, что дрова есть, воду внуки провели еще летом, а вот телефон городская администрация не поставила, сказали, что не положено. Пообещал разобраться, посодействовать.

— И все? — уточнила Дарья.

— И все, — бабушка посмотрела на Дашу и добавила, — но это не тот, что розы приносил. Это другой…

— Странно все это… Может действительно из городской администрации кто. Бабуль, а завтра, в честь нашего женского праздника, не накрыть ли нам праздничный стол? Мне премию выписали.

— А давай, внучка. Семеновну с Петровной позовем. Они бабы хорошие, хоть и колкие на язык бывают.

Дашка с утра приготовила салатики, испекла сладкие пирожки к чаю, а бабушка потушила утку с яблоками в печке. Позвали соседок на обед. Дашке нравилось сидеть с бабушками, они рассказывали о своей жизни, вспоминали молодость, могли и песню затянуть народную…

— Идет к нам кто-то. Мужчина, — констатировала бабушка Маня, — вроде тот, что розы принес.

Дашка сидела спиной к окну и не успела повернуться, заметить кто это.

— Лямузин-то какой! Знать Дашкин жених, — констатировала Семеновна, глядя в окно на дорогу, она на язычок острая была бабуля, но добрая.

В дверь постучали. Дарья, хотя и пыталась отшутиться, но внутри вся напряглась в ожидании, замерла. Кто это может быть?

— Можно? — раздался до боли знакомый голос с чуть заметным акцентом.

«Герман», — промелькнуло у Дарьи в голове. Очень хотелось сорваться с места, но что-то ее удержало на стуле. Она как завороженная посмотрела на вошедшего, улыбнулась, а на щеках заиграл румянец.

— Здравствуйте, милые женщины.

— Привет, — очень тихо произнесла Дашка. Она смотрела на гостя, не отрываясь и даже не моргая, как будто боялась, что, если она моргнет, он исчезнет.

— Здравствуйте, молодой человек, — сказала бабуля, посмотрела на Дашку и засмеялась. — Все, пропала девка. Дарья, что сидишь, встречай гостя. Он явно к тебе пришел, а не к нам.

Бабуля потрепала Дарью по плечу:

— Иди, иди, и возвращайтесь за стол, а я пока тарелочку для гостя поставлю.

Дарья, не отводя глаз от Германа, медленно встала, подошла к нему и уткнулась лбом ему в грудь, глубоко вдохнула аромат его туалетной воды и только после этого подняла на него глаза:

— Это не сон?! Ущипни меня. Как ты меня нашел?

— Да идите же, идите, — подтолкнула их бабушка Маша к выходу. — Уводи, сынок, девку и возвращайтесь за стол, когда в себя придет.

Дашка провела Германа в свою комнату.

— Вот здесь я и живу.

— Я знаю. Я здесь уже был. Но тебя дома не было…

— Так как ты меня нашел?

— Василий Матвеевич выдал правду из какого ты города. А дальше подключил крестного. Я же знал, что ты работаешь секретарем в какой-то школе. Их не так много. Всего лишь двенадцать. В трех школах работают Дарьи. Далее не так сложно найти ту, единственную. Хотя в школе никто не знает твоего красивого имени.

Герман стоял рядом, не решаясь обнять и поцеловать ее. Потом взял ее за плечи и притянул к себе, прижал к груди и уткнулся лицом в макушку ее волос, вдыхая их аромат:

— Извини, но я не смог без тебя. Давай попробуем быть рядом…

Дашка молчала. А что она могла сказать… Она просто была счастлива.

— Раздевайся. Пойдем. Нас бабушки ждут. Им не терпится с тобой познакомиться.

Она уже немного успокоилась. Он нашел ее, теперь они будут хоть иногда встречаться. В качестве кого? Для нее это не имеет значения: любовница ли, жена ли, какая разница. Она просто хотела быть с ним…

Они прошли на