в 0 часов 40 минут… Ага, попутным, значит. А кто доставил? Фамилия? Адрес?

— Что ж вы, Никита Петрович, сами не поинтересовались?

— Это ваша святая святых, уважаемая Лариса Ивановна… Пойдем дальше. Запах алкоголя… так… у больного множественные переломы грудной клетки, травмы конечностей, в полости рта… Чего там в полости рта?

— Зубы выбиты, — буркнула Батурина.

— Так бы и написали… Открытая рана в теменной области черепа. Не исключается сотрясеиие мозга. Тут вы как в воду глядели.

— Ваш диагноз, между прочим.

— Это предположение, а не диагноз, между прочим… Оказана первая помощь, вызвана «скорая» для помещения больного в стационар, где он получит квалифицированную диагностику и курс лечения… О квалифицированной диагностике могли бы и не писать, мы тоже не чеховские коновалы.

— Кто это вас так расстроил, Никита Петрович? — елейным голоском спросила Батурина.

— Приглядите за больным, — посоветовал Тюрин, возвращая журнал. — А то как бы он квалифицированно не сверзился с топчана.

12

— Жаль все-таки, что пятница накрылась, — грустно сказал Грищенко. И знаешь, я заметил: стоит только губищу раскатать, настроить себе планов один слаще другого — обязательно случится какая-нибудь хреновина, и все планы псу под хвост.

— Закон подлости, — согласился Вася.

— Точно. Вот ты, к примеру, на что сегодня нацеливался?

— За меня обычно жена нацеливается. Она у меня снайпер в таких делах. Прямо с порога ставит оперативную задачу: воды в бочку натаскать, в крольчатнике дырку заделать, сынку-охломону врезать по-отцовски за очередную двойку. Мне мозги сушить не приходится.

— Кто как себя поставит, — подумав, сказал сержант. — Чем в отпуске займешься? У тебя ведь тоже со среды?

— Со среды, — подтвердил Вася и усмехнулся. — Хотел было слетать иа Канарские острова, понежиться на тамошних пляжах, но жонка визу не дает, говорит, в хлеву понежишься, там работы как раз на месяц. Ну, если выкрою время, переберу свой «Урал», может, покатаюсь еще.

— А я к брательнику, — мечтательно сказал Грищенко. — Возьму Надюху под крыло — и в Осташково. Там озера, леса незатоптанные… Знаешь, какая рыбалка в тех краях? Что ты… А грибы…

— Что это за туристы? — пробормотал Вася, углядев далеко впереди белую «Волгу» и двух мужчин на обочине.

— В самый раз на нашем километре, — определил сержант. — Здесь мы и повстречали того покалеченного чудика.

— На нашем, — подтвердил Вася. — Гляди, чего это они так быстро засобирались?

Мужчины опрометью кинулись к машине. Едва за вторым успела закрыться дверца, «Волга» рванула с места, набирая скорость.

— Как ты думаешь, они разглядели нашу машину? — спросил Грищенко.

— Потому и драпанули, что разглядели.

— Очко заиграло, значит. А мне хотелось поговорить с ними кое о чем… Ну-ка прибавь!

Вася прибавил, да так, что у преследователей зубы застучали от непрерывном тряски на выбоинах проселка. Для «уазика» такие дороги — родная стихия, а «Волга» — королева на гладкой бетонке. Проселок уравнивал шансы. Но бывший раллист Вася был классом повыше того, кто вел «Волгу». Расстояние между машинами стало медленно сокращаться.

…Пять минут назад у Худякова сдали нервы. Востроглазый Серый первым разглядел желто-синюю раскраску «уазика».

— Милиция… — прошептал он и лихорадочно стал озираться — куда бы дернуть от греха подальше. В нем сработал инстинкт зайца, застигнутого врасплох.

— В машину, дурак! — рявкнул Худяков и побежал к «Волге».

Так и есть, подумал он, прибавляя и прибавляя газ, поглядывая на стрелку спидометра, которая с такой раздражающей медлительностью ползла вправо. Застукали, гады. Мужика, подобрали, он рассказал о нападении, дал словесные портреты — все путем, все по науке. А в милиции как раз ориентировочка свежая. Михаил Худяков и Сергей Чуркин — бегуны на длинные дистанции, опасные преступники. Приметы сходятся тютелька в тютельку. Надо быть последним идиотом, чтобы не сопоставить эти два события. Остальное — дело техники. Блокировка на въездах в город, патрульные машины с рациями и прочие ментовские хитрости. Обложат, стянут петлю — и финиш. Автоматы в рыло смотрят, клацают наручники. Тоска…

И все из-за этого недоноска. Связался с ним на свою голову. Вытащил бумажник и рад до смерти. Порядок, говорит. Ну, порядок так порядок. Поверил придурку… Само собой, права и техталон у него были в заднем кармане. Там они и остались на нашу погибель.

Какой вариант намечался!.. Пока то да се, пролетели бы мы птичкой мимо поста ГАИ и в город с песнями. Проводнику червонец сверху, садись в вагон и поезжай за туманами.

— Вроде догоняют, — сказал Серый.

— Для того и гонятся, чтоб догнать, — назидательно ответил Худяков. Загнанный, несчастный вид напарника доставлял ему мстительную радость.

— Может, еще поднажать?

— Поднажал бы я тебе, сучий потрох… Коленкой на шею.

— Догонят ведь!

— И догонят, как пить дать. По твоей, между прочим, милости.

Худяков подумал и сказал:

— А-а, пусть догоняют! Часом раньше, часом позже… Раз пошла черная непруха, нечего и трепыхаться. Остановиться, что ли? Глядишь, чуток скостят за добровольную сдачу…

— Ты что? Зачем останавливаться, Миша? — Серый чуть не плакал. — Не надо, ладно?

— Что-то дерьмом потянуло… Уделался небось?

— Я тебя прошу, поднажми!

— Вижу, не боец ты, не боец… Чуть запахло жареным — поплыл. Здорово ты меня разочаровал, парень. И как это я раньше не разглядел в тебе слабака?

— Я не слабак, — буркнул Серый.

— Еще какой… Только голову мне заморочил. Сказал бы честно: хочу спокойно хлебать свою баланду, шестерить на паханов, натирать мозоли на заднице, сидючи на шконке. Я бы подыскал напарника покрепче в коленках. На хрена согласился?

Серый промолчал. Он часто погладывал назад, с ужасом убеждаясь — нагоняет «уазик». Оставалось уже метров тридцать. Преследователи мигали фарами, требуя остановиться.

Подзаводя Серого, развлекаясь трепом, Худяков между тем задавал себе вопрос: почему так странно ведут себя менты? Вроде убедились, на тех самых надыбали, номер на машине соответствует. Чего зря догонялки устраивать? Вруби из пистолета по задним колесам и бери тепленьких. Или выезд на шоссе заблокирован? Поставили пару машин поперек дороги и заманивают. Вряд ли, вон и шоссе слева проглядывает, и впереди, на перекрестке, пусто. Неужто не понимают: выскочу на бетонку — поминай как звали. Странно…

…На мигание фарами водитель «Волги» никак не реагировал, знай гнал себе вперед, к шоссе. Видимо не было у него настроения вступать в разговоры с милицией.

— Рыло в пуху, это ясно, — размышлял Грищенко. — Но что мы им скажем, когда догоним? Нельзя так быстро ездить? Но мы не ГАИ, нас можно и послать подальше. Потребуем показать документы? А на каком основании? Спросим, не попадался ли им покалеченный мужик? Ну это вообще анекдот про зайца, за которым