— Что есть, то есть! — ответил за всех Капитон. — И что ты предлагаешь?

— Мое предложение заключается в следующем, — подмигнул прапорщик Капитону. — Вы наводите порядок на дороге, то есть содержите ее в нормальном состоянии и организовываете так называемую таможню.

— ??????

— Это такой пункт, где за проезд с определенным товаром купцу необходимо заплатить мзду.

— Так мы и делаем, — вставил слово Сеня Горбун. — Забираем все, что нам приглянулось.

— Это в корне неправильно, — продолжил пояснять Круглов. — Ставка должна быть такой, чтобы купцу или путнику было выгодно и безопасно иметь дело с вами. Тогда они не будут жаловаться на вас князю, а тот в свою очередь засылать карателей. И более того, процент от ваших доходов необходимо отряжать не только в общак, но и в княжескую казну. Выплачивая своеобразные налоги князю, вы полностью легализуетесь, сможете, особо не утруждая себя, жить припеваючи. Назоветесь таможенниками, например, те же дружинники, только животом не рискующие и лишь в рубках денег участвующие, — и вот вы уже служилые люди. Помимо всего этого, на тракте понастроите кабаков да казино разных, а в них вполне легальный ценовой грабеж еще выгоднее вашего сегодняшнего бизнеса пойдет, как там, откуда я родом, и, что интересно, все по закону. Вот вам мой совет.

— А с «огрызками» как быть? — поинтересовался Филя Пугач. — Они и сейчас нас не чтут, а далее и вовсе распоясаются.

— А с отморозками, я думаю, вам виднее, как разобраться.

— Отловить их и на кол! — предложил Фавнус.

Конечно, какого еще совета от черта ожидать. А что скажет Избранный? Урки все посмотрели на Круглова.

— Не я это говорил, — хитро щурясь, развел руками Круглов. — Но тоже вариант.

Разбойники призадумались. Хлопот много, больше, чем сейчас, будет, зато и выгод больше сулит.

— А у меня и связи в Кремле есть! — подал голос Гриша Бледный, сразу схвативший новую схему.

«И здесь коррупция, — констатировал факт Алексей, ну да, видно, испокон веку она, родимая, идет обок с человеками».

Разбойники, выяснив для себя кое-какие детали, пообещали на следующей сходке рассмотреть совет Избранного, а пока посадили отряд наших разведчиков на телеги и под усиленной охраной с почестями отправили по Рублевке к пограничью. Взявшийся их проводить Гриша Бледный с замами Космачом, Филином и Бзыком всю дорогу инструктировался у Круглова не только по вопросам обустройства таможни и непонятного «казино», но и легализации незаконно нажитого имущества. В целом совместная дорога прошла без грубых нарушений и происшествий и закончилась аккурат на перепутье семи дорог. Несмотря на уговоры попугая остаться со «Шплинтом», Круглов, взяв с Гриши слово не обижать птицу и следить за ее морально-психологическим состоянием, вернул тому Эрла. Ему вполне хватало общества близнецов и этого сатира.

— Ну и куда нам теперь? — стоя на перепутье, почесал затылок Алексей. — Здесь ни указателей, ни камней.

— А все дороги ведут к реке, — пояснил Гриша Бледный, пока его люди разворачивали телеги. — Только все по-своему.

— В смысле по-своему? — нахмурился Круглов, ироничный тон бандитского главаря настораживал.

— Чтобы к реке пройти, на каждой из них надо сыграть с кем-нибудь, — поигрывая ножичком, вводил прапорщика в курс дела Гриша. — На одной, говорят, Людоед в три карты играть заставляет, не угадаешь — идешь на суп. На другой упыри в шарики-малики, проиграешь — крышка. На третьей Пельф лесной, то еще чудо-юдо, мелодии напевает, да, говорят, паршиво так, фиг угадаешь, на четвертой Инкуб-злыдень вообще в буквы дурит, на пятой гномы в жмурки загоняют, пока жмуриком не обернешься. Короче, тяжко вам будет.

— А шестая и седьмая чего? — спросил сатир, побледневший от Гришиных страшилок. — Никак пустые?

— Да нет, там своих страхов хватает, ведьмы, кажись, — потянулся Бледный и запрыгнул на телегу. — Тоже играть надо. Как ты говорил, Избранный, вот тебе и «рулетка». Делай ставку.

— А конкретно, на какой дороге кто — не подскажешь? — спохватился прапорщик. — Гномы, например.

— Нет, не знаю. — Гриша уселся поудобнее. — Не наша земля, их, — махнул он в сторону дорог. — Но путники их частенько дурят, а то бы до нас не доезжали, главное знать надо.

— Что, что знать? — засуетился сатир.

— ГЛАВ-НО-Е! — по слогам повторил Гриша. — Не тревожьтесь, Перун не выдаст, Юр не съест, — подбодрил он в основном черта-сатира, на которого жалко было смотреть. Братья Лычко, не обладавшие большим воображением, переминались с ноги на ногу, готовые пройти по любой из дорог по приказу Командира.

— Трогай! — крикнул Бледный своим, и обоз заскрипел в обратный путь.

Разведчики остались на перепутье одни.

— Незадача, — проворчал Алексей, если Рублевку бандитскую одолели без боя, то во второй раз так подфартить не могло. — Ваши предложения?

Близнецы-рукопашники сразу сказали, что готовы идти по любой, на выбор Командира, дороге. Сатир, зачем-то закутавшийся в броневую шкуру, многозначительно промолчал, а может, впал в ступор.

— Хорошо! — заключил военный совет Круглов. — Тогда пусть он думает.

Круглов взял у Архипа волшебный клубок, поднес к лицу и, пародируя датского принца, произнес:

— Идти или не идти — вот в чем вопрос. А ты, клубочек, дай нам ответ, какой дороги безопасней нет.

Алексей бросил клубок к ногам. Тот завертелся юлой и покатился, не разматываясь в этот раз, по кругу. Покружил, покружил и, как бы извиняясь за свою беспомощность, жалостливо остановился у ног Круглова.

— Либо все дороги одинаково безопасны… — проанализировав ситуацию, изрек прапорщик.

— Либо безопасной нет, — чуть не расхныкался сатир.

— Не раскисай, Фавнус, — подбодрил того Круглов. — Живы будем — не помрем. Ты вот что, — перевел он взгляд на клубок, — давай веди нас тогда по самой короткой, что ли, дороге.

Клубок сам подпрыгнул, обрадовавшись более точному целеуказанию, и стал разматываться по центральной дороге. Друзья, сматывая растянувшийся указатель, пошли по ней.

Впереди их снова ждали неизвестность и Угрюм-река.

— Ах ты, урод, животное, скотина! Не смей ко мне прикасаться, чудовище, и не мычи на меня, — в тереме, стоявшем на больших утиных ногах, к которому дошли по дороге друзья, звонко визжала женщина. — Ты меня со свету сжить хочешь, четырехглазое чудовище. За что мне все это?

— Дык! Ды-ык! — глухо пробурчало нечто, но было перебито очередной порцией визга:

— И не рычи на меня. Убери свои щупальца, свинья, ты своими когтями весь пол поцарапал. Принесли же черти…

Из визгов бедной женщины складывалась довольно жуткая картина мучившего ее чудовища. Необходимо было вмешаться, что Круглов и сделал.