– Что же ты, лукавая задница, – спрашивают, – творишь. Неровен час кто жене настучит, где ты гуляешь, и она с тобой разведется. При ее-то капиталах и капризах ей это раз плюнуть.

А он даже не смутился. Только знай себе твердит: «Дайджобу!» – Это «хорошо» по-японски.

– Жена не сердится, я ее искусственным членом к сети подключил. Там такая мощность, что никакой мужчина конкуренции не составит.

Вот так, бесперебойная подача электроэнергии и – полное взаимопонимание.

Невольно выдвинешь лозунг или поднимешь тост: за электрификацию всех японских женщин!

К сожалению приходится признать, что заявляющиеся в клуб клиенты, приходят туда не только для того, чтобы скоротать вечерок и выпить в приятной компании. Большинство ищут себе временных подружек, экзотических по их меркам северных див. Но горе клубу и его персоналу, если среди девушек появляется одна, подрабатывающая проституцией. Весть о таком «сервисе» разносится вмиг, и работать по правилам становится очень сложно.

Однажды в клуб зашел новый гость, который уже с порога сообщил администратору, что ищет девушку на ночь. Тот вежливо объяснил посетителю, что клуб не предоставляет подобных услуг. Но чтобы не терять нового клиента, предложил ему посидеть часок и познакомиться с девушками. Кто знает, вдруг он понравится одной из них.

Выгода от такого решения для клуба была очевидна: клиент выложил 6000 йен (приблизительно 60 долларов) за вход, плюс к нему будут подсаживать одну за другой девушек, сколько он пожелает, и всем он купит по напитку стоимостью 1000 йен (приблизительно 10 долларов) каждый. Что же касается девушек, то они постоянно будут находиться под присмотром Мамы-сан, а это означает, что даже решив встретиться после работы с клиентом, девушкам будет сложнее договориться с ним.

Пошла работа, девушки подсаживались, заказывали себе напитки, разговаривали с гостем несколько минут, с сожалением в голосе отказывались от его предложения и ее место тут же занимала следующая.

Когда посетитель начал понимать, что его элементарно разводят и хотел уже поднять скандал, к нему подсадили хорошо говорящую по-японски девушку.

Та благоразумно выслушала гостя и затем спросила, отчего тот ищет девушку только на одну ночь. Не лучше ли подыскать себе постоянную любовницу, с которой он сможет проводить свободное время, ходить куда-нибудь, общаться, отдыхать?

Удивленный таким поворотом разговора японец объяснил, что он работает простым шофером и у него едва хватило денег на сегодняшнее посещение клуба и оплату девушки. Он просто не сможет выкладывать такие деньжищи всякий раз, когда захочет увидеть ее.

– Но, коли девушка полюбит вас, ей ведь будут нужны не ваши деньги, а вы сами, – парировала собеседница. – Зачем вам красотка, готовая ради денег лечь под каждого?

– Но… вы думаете, что меня можно полюбить? – спросил он после минутного молчания.

– Конечно!

– В таком случае может вы станете моей девушкой?

– Я?.. – она нежно посмотрела в глаза гостю. – Только плохие женщины, могут вот так сразу, с первой встречи пойти с мужчиной. Я не из таких. Для того чтобы спать с вами, я должна вас полюбить. Давайте так, вы будете приходить в клуб, мы станем встречаться и, может быть, тогда полюбим друг друга.

Забегая вперед скажу, что между ними так ничего и не было. Японец исправно приходил в клуб для того чтобы общаться со своей принцессой, но любовь, о которой говорила она, так и не вспыхнула.

Но, что интересно, он не разобиделся на нее. Напротив, на сайонара-пати[14]его букет был самым большим. И после он часто звонил ей в Россию.

Ну и странные же девушки попались мне в первой поездке! Или это я странная. Хельга в первый месяц, например, вовсе не выходила днем из дома, спала в ожидании времени, когда можно будет пойти на работу. Говорила что очень устала. В России у нее была какая-то хлопотная должность, секретарша или помощница начальника, мы не вдавались в подробности. Ночью она самозабвенно учила язык, забираясь под одеяло, едва только мы начинали выползать на свет божий.

И так продолжалось до тех пор, пока в наш клуб не пришли два пожилых японца. Один из них, начальник, судя по манерам, в футболке и в бейсбольной кепке назвался Аха-саном. Другой, его водитель, был отрекомендован как Бака-сан. (Позже мы узнали что бака по-японски – дурак).

Аха выкидывал шальные деньги, покупая всем без исключения напитки и щедро одаривая обслугу.

– Настал мой час. – вдруг сказала Хельга. – Девчонки, Аха-сан – мой мужик.

И с этими словами она пошла, нет побежала к их столику. Аха и Бака уже дожидались ее появления.

Хельга тогда уже довольно сносно изъяснялась на японском, в то время как мы, лентяйки, едва-едва могли связать несколько предложений.

С этого дня Хельга начала встречаться с Аха-сан. Полина злилась и кляла судьбу, которая не желала прислать и ей богатого клиента.

– У меня есть друг, – говорила Хельга всем и каждому. – Он настоящий самурай, у него жена, девять детей, а вдобавок еще и я. Он подарил мне много золота и мобильный телефон. Я его ужасно люблю.

Самурай оказался действительно «золотым» клиентом. Мало того, что он исправно ходил в клуб и раздавал нам огромные чаевые, за что его уже можно было, если не любить, то хотя бы ждать с распростертыми объятиями и приготовленными кошельками. Благодаря частым походам в разные клубы и общению с иностранками Аха-сан уяснил простую истину: любая девушка, которой клиент в первое же посещение пытается положить руку на плечо, обнять или поцеловать, инстинктивно начинает сторониться его. В то время как гость спокойный и тихий, заказывающий сладости, дающий деньги, потворствующий всяким желаниям девушки и не распускающий при этом руки, – напротив, вызывает нежные чувства и желание прижаться к нему.

Кроме клуба они встречались два раза в неделю, отправляясь в небольшой деревенский ресторанчик. Обычно это происходило так: Аха-сан приходил в клуб под конец нашего рабочего дня, сидел там час и договаривался с Хельгой о встрече после работы. Машину начальника Бака-сан ставил за углом, чтобы увязаться за клубной машиной, отвозившей нас назад. Когда мы подъезжали к дому, у Хельги начинал звонить телефон. Поговорив с минуту со своим «самураем», она опрометью, обгоняя всех, неслась в нашу конуру, чтобы успеть наскоро принять душ, переодеться и причесаться.

Во время этих сполошных сборов самым правильным было забиться в какой-нибудь угол, а то и вовсе уйти, дабы не попадаться под горячую руку влюбленного создания. Дело в том, что позвонив на трубку, Аха-сан давал Хельге всего пятнадцать минут на сборы, после чего его машина могла сорваться с места и растаять в неизвестности до следующего раза. Или навсегда.