— Нет, ты с ней не встречалась.

— Ней? — в душе зашевелилось неприятное чувство. — Ник, сегодня пятница, утром у меня умер отец, твоя близкая подруга может отложить визит хотя бы до понедельника? Мне нужна твоя поддержка. Пожалуйста, — прошептала, и закусила губу, чтобы не реветь.

— Я… прости, Мел. Я, правда, не могу приехать. Ложитесь без меня. Постараюсь вернуться до утра.

— Вот оно что… — Огромный камень лёг на сердце, мешая вдохнуть. Грудь сдавили тиски. Собрав волю в кулак, я сглотнула комок и попрощалась: — Я всё поняла. Хорошего вечера.

— Мелания!

— Пока.

Отключив телефон и вытащив батарейку, я закрыла лицо руками и всхлипнула. Да что ж так не везёт-то! Всегда безупречный Ник оставляет меня одну в самый тяжёлый момент и едет помогать какой-то знакомой. Неужели, мои беды и проблемы не так важны, как её? Размазав по лицу слёзы вперемешку с косметикой, я продышалась и постаралась взять себя в руки. Нельзя раскисать, Лизе нужна моя помощь и поддержка. И если для Ника какая-то подруга важнее меня, то так тому и быть. Не в первый раз уже разочаровываюсь.

— Мам. — В кухню заглянула дочь с тюрбаном из полотенца на голове. — Ты с Никитой говорила? Он скоро приедет?

— Задерживается. Какие-то проблемы на работе появились. Он очень извинялся, что не сможет поужинать с нами. — Погладив Лизу по спине, я усадила её за стол и придвинула шоколад с печеньем. — Пей, пока не остыло. Я тоже пойду в душ, хорошо?

Как доползла до ванной, не помню. Вывернутый кран с горячей водой, из которого хлестал кипяток, и такой же вывернутый с холодной покрылись испариной. Ванна наполнялась быстро, излишне горячая вода погружала в сон, с которым я усиленно боролась. Мне просто нужно отдохнуть. Просто смыть всю грязь, просто стать собой. За Лизу я не волновалась. Дочь умная девочка, после того как допьёт шоколад — почистит зубы и пойдёт спать. Режим — наше всё.

Я так и не смогла нормально уснуть, забывалась беспокойным сном и просыпалась от каждого звука. Когда чехарда надоела, я просто сварила большую кружку кофе и села на кухне. Панорамные окна от пола до потолка позволяли насладиться ночными видами города. Эту квартиру подарил мне отец, даже нанял дизайнера, который учёл мои привычки и пристрастия. Когда я в первый раз вошла в дверь, катя перед собой коляску, просто ахнула. Двухэтажный пентхаус на Ленинском проспекте, с панорамными окнами по всему периметру и стеклянной лестницей на второй этаж. За всё время проживания я не изменила ни одной детали. Строгий, лаконичный стиль, без всякой лепнины и рюшей, от которых меня кидало в жар. Много места и воздуха.

Детали интерьера: вазы в полтора метра высотой, или кресла, стоящие у окон для лучшего вида, или занавески, меняющие цвет в зависимости от освещения — всё это выбирал папа. Даже кухня была небольшой и уютной. Её стены были из матового стекла с неброскими рисунками гор. Когда мы с Лизой только поселились здесь, я буквально витала в облаках от счастья. Конечно, какую девушку в восемнадцать лет поселят отдельно в таких хоромах?

А мать изводилась. И никогда сюда не приезжала, предпочитая видеться на нейтральных территориях или в родительском доме. И только спустя несколько лет я узнала, что эту квартиру она рассчитывала получить себе, а папа подарил её мне. Вот так и досталось огромное пространство в центре Москвы недавно родившей малолетке. И ведь, если бы мать себя не вела вызывающе, отец бы подарил квартиру ей, ибо мне собирался купить скромную двушку, вместо хором на четыреста квадратов, да с хамамом. Усмехнувшись, я посмотрела на часы, стрелка которых застыла на несколько секунд.

— Пять часов, а тебе всё нет, Никита, — простонала я в пустоту, сжимая замёрзшими пальцами холодную кружку.

Будто в насмешку, в замке входной двери тихо заскреблись. После нескольких поворотов ключа и щелчка, прозвучавшего словно гонг в тишине спящего дома, дверь медленно отворилась, впуская Ника. Увидев свет на кухне, он тихо разделся и прошёл ко мне:

— Мелания?..

Сидя напротив входа, я намеренно избегала прямого взгляда. Лицо, небось, уже опухло от бесконечных слёз. Поджав губы, я допила остатки холодного кофе и поставила кружку в раковину.

— Где ты был, Ник? — Мой голос даже не дрогнул, но сдержаться было сложно, очень сложно.

— Я же сказал, — нахмурился он, кладя связку ключей на стол и усаживаясь.

— Ты сказал, что твоей подруге нужна помощь, — кивнула я, понимая, что в душе вот-вот разгорится пожар ревности.

— Она… — Ник постучал пальцами по столу, отводя взгляд. — Не совсем моя подруга. Близкий человек.

— Я могу узнать, какого рода помощь ей потребовалась? — сглотнув, спросила я.

Он отрицательно качнул головой и промолчал, сжимая пальцами брелок от машины.

— Просто поверь мне, Мел, — Никита вскинул голову. — Я не мог иначе. Я не предавал тебя.

— То есть, — я зажмурилась и медленно выдохнула, — после года отношений и нескольких месяцев сожительства, я не имею права знать где и с кем ты провёл ночь? То есть, её проблемы важнее моих. Важнее того, что я нуждалась в твоей поддержке после смерти отца?

— Зачем ты выключила телефон? — спросил он, игнорируя мои вопросы.

Прижав ладошку ко рту, я съёжилась от внутренней боли. Мне всегда казалось, что я хорошо разбираюсь в людях. Я никогда не ждала такой подставы от Ника, сразу обозначив границы и пояснив, что, если ему приглянется другая — надо сказать правду и решать это как взрослые люди. А теперь получается, что самый болезненный удар я получила от того, кого не ожидала видеть в предателях.

— Мне нужно было подумать, — я оперлась спиной о столешницу и сложила руки на груди.

— О чём? — напряжённо спросил он.

— О жизни, работе и дочери. О себе, — всё-таки голос дрогнул. Но идти на попятную не в моих правилах, так что разговор я должна была закончить в любом случае.

— Что ты хочешь этим сказать? — глаза Ника вспыхнули непониманием и раздражением.

— Кто я для тебя, Ник?

— Любимая женщина, конечно. — Ему явно не нравилась тема разговора в пять утра.

— Полагаю, что так, — кивнула я, вспоминая проведённое вместе время. — Кто та женщина, с которой ты провёл эту ночь?

— Я не могу сказать, — покачал он головой, тяжело вздыхая. — Правда, Мел. Не могу.

— Кто твои родители? Чем ты занимаешься?

— Мои родители эмигранты, я же говорил. Почему ты задаёшь эти вопросы в пять утра? Давай пойдём спать, а? — его взгляд красноречиво прошёлся по моим ногам, задерживаясь на