— Стоп, сучка.

Я в последний момент отдёрнула пальцы. На сегодня с меня вполне хватит психических увечий, мне не нужны ещё и физические. Брутус спрыгнул с дивана и сердито удалился, очевидно, раздражённый тем, что я гладила его на секунду дольше, чем он того желал.

Я откинулась назад и поразмышляла о сложившейся ситуации. Должен же быть выход; может, Орден рассмотрел не все варианты. Я задумчиво уставилась в потолок, а потом откопала телефон. Несколько секунд я слушала гудки и уже почти сдалась, когда на другом конце раздался голос.

— Что?

— Знаешь, — сказала я, поглубже забираясь в одеяло, — с таким отношением ты не привлечёшь друзей и влиятельных людей.

— Добрый вечер. Вы позвонили в пользующуюся всеобщим уважением лабораторию «Мне насрать». Чем могу помочь?

Я ухмыльнулась. Икбол придерживался тех же взглядов, что и я.

— Привет, дорогой.

— Я занят, Иви. Не все могут праздно валяться, некоторым из нас приходится работать.

— Я работаю.

— Сидеть на заднице и время от времени крутить руль за работу не считается.

Я выгнула бровь.

— А читать весь день, значит, считается?

— А ты попробуй, — съёрничал он.

Фолианты и трактаты по истории Британских островов? Нет, спасибо.

— Как поживает твоя диссертация? — спросила я. Икбол учился с тех пор, как я с ним познакомилась. Я всё ждала, когда кто-нибудь скажет ему, что он потеряет финансирование, если не продвинется и не напишет наконец что-нибудь, но похоже, что он просто продолжал плыть по течению. Хотя по последним подсчётам его бабушка умирала раз семь. Университет щедр на отпуска по семейным обстоятельствам.

— Я сегодня написал двести слов, — сказал он с ноткой гордости в голосе.

— Здорово!

— А удалил триста шестьдесят два.

— Что ж, — возразила я, — редактирование весьма важно. И сколько всего?

— Восемнадцать.

— Восемнадцать тысяч? Это потрясающе.

Пауза.

— Нет. Просто восемнадцать.

Ох.

— Могло быть хуже.

— Правда? — тон его был мрачным. — «Влияние магии на сущность роста и экспансии Британской Империи. Икбол Л. Шариф». Это всё, что у меня есть. И я включил инициалы в подсчёт слов. И я думаю удалить слово «сущность»

— Ты же понимаешь, что ты мой герой, да?

Он фыркнул.

— Чего тебе, Иви? Ты не звонишь, чтобы справиться об отсутствии прогресса.

Я накручивала на палец светлый локон.

— Почему нет? Так поступают друзья. Я поддерживаю.

— Давай к делу.

Справедливо.

— Меня подвергли достаточно сложному связующему заклятию, — сообщила я, обрисовав ему детали.

— Ого. Орден тебя ненавидит, да?

— Вообще, само по себе заклинание на меня не влияет. Насколько я понимаю, оно связывает сильнее, чем обычно, потому что они не уверены, что их собственный парень не избавится от меня, когда его это достанет.

Пауза.

— А кто их парень?

— Адептус Экземптус Винтер.

Икбол присвистнул.

— Чёёёёёрт, девочка.

— Знаешь его?

— Знаю. Все его знают. Как ты можешь не знать?

— Потому что я не интересуюсь происходящим в Ордене, и ты это знаешь, Икбол.

— Я знаю, что ты так говорила. Я просто думал…

— Что? Думал, что я говорю, будто мне до них нет никакого дела, но на самом деле слежу за ними при любой удобной возможности?

— Ну, да.

Я закатила глаза.

— Я крайне незамысловатый человек. Что кажется на первый взгляд, то и есть на самом деле, — на секреты уходит слишком много времени и сил. Времени даже больше. Было одно вопиющее исключение из этого правила, но я давно оставила это в прошлом. — Как бы там ни было, всё, что я хочу узнать — это…

— …это есть ли способ разорвать связь до истечения первых ста дней. Я могу поискать, но, скорее всего, это древнее заклинание, и мы оба знаем, что их труднее всего сломать. Хорошая новость заключается в том, что у меня под рукой имеются все необходимые книги.

Я засветилась от счастья.

— Превосходно.

— Учти, — предостерёг он, — что заклинание звучит так, словно оно было взято из Манускрипта Сайфера. В этом случае…

— Я понимаю, — сказала я. Во всём, что касается Ордена, Манускрипт Сайфера сродни Библии. На его страницах начертана сильнейшая магия. Он первозданный; это колдовство в своей самой необузданной форме. Однако, к счастью, его силу редко используют. Даже члены Второго Уровня Ордена должны подать прошение, чтобы им открыли доступ хотя бы к одной пыльной жёлтой странице Сайфера. А я слышала, что их тысячи. Не может быть, чтобы Орден совершил столько усилий ради связующего заклинания, и неважно, насколько сильно они хотят держать Винтера в узде. — Если была использована магия Сайфера, тогда всё меняется.

— Согласен, — Икбол помолчал. — Итак, а что я получу за помощь тебе?

Гадство.

— Радость на сердце.

— Этого недостаточно, Иви. Мне нужно больше.

Я скривилась.

— Чего ты хочешь?

Икбол не колебался.

— Караоке.

— Ублюдок.

Я практически услышала его ухмылку.

— Минимум два часа. Минимум три песни от тебя, и одна из них — в дуэте со мной.

— Должно же сгодиться что-то ещё. Мои сбережения? Мой первенец? Что угодно?

— Таковы мои условия.

Чёрт бы его побрал.

— Никакого рэпа, — мои губы так быстро не работают.

— Идёт.

— И никаких Сонни и Шэр для дуэта.

— Хорошо, — в его голосе слышалось самодовольство. Меня это беспокоило, но какой у меня оставался выбор?

— Окей. Найти необходимую мне информацию, и я пойду в караоке, — скрепя сердце, сказала я.

— Уже занимаюсь.

Я помедлила, а затем спросила:

— Пока ты не начал, есть ли какие-то детали, которые я должна знать о Винтере?

Икбол какое-то время молчал. Наконец он сказал:

— Будь осторожна. Этот мужчина — на пути к самой вершине Ордена, и он сделает практически что угодно, чтобы добраться туда. Он выходец из немагической семьи военных. Его отец — большой человек среди военных, и от Рафаэля ждали, что он пойдёт по стопам отца, пока не проявилась его магия. Его семья, без сомнения, ожидает от него такого же быстрого продвижения в Ордене, какое было бы в армии. Он не возглавляет Департамент, как многие другие в его ранге, но это потому, что он знает — самый быстрый путь к вершине лежит через Тайный отдел. Он выжидает удобный момент. По крайней мере, таковы слухи.

Мне совершенно не понравилось услышанное. Амбиции всегда вызывали у меня тошноту.

— Спасибо, дорогой, — сказала я и повесила трубку.

На данный момент я сделала всё, что могла. Зевая, я положила голову на подлокотник дивана. Когда-то я собиралась натренировать Брутуса заваривать мне чай. А после этого — мыть посуду.

— Брутус! — позвала я. — Иди сюда, паршивец, и покажи мне как надо дремать.

Он неслышно зашёл в комнату и запрыгнул