— Я понимаю, — кивнула Розалин. — Удачи тебе, Николас. Пусть у тебя все будет хорошо. А я буду считать минуты до твоего возвращения. Я должна идти. Мой отец меня прибьет, если обнаружит, что меня нет дома.

С этими словами Розалин вложила ему в руку маленький сверток.

— Это тебе. Я хочу, чтобы ты взял в путешествие не только мою любовь.

Она обхватила его руками и крепко поцеловала. Николас в последний раз вдохнул пленительный аромат роз, который всегда окружал эту прекрасную девушку.

Розалин накинула на голову шаль, опасливо огляделась и поспешила прочь. Николас положил сверток в карман пиджака. Вдали послышался свисток — приближался поезд.

Юноша с трудом удерживал желание побежать навстречу составу — так ему не терпелось начать свое путешествие. «Быстрее, — мысленно молил он, обращаясь к паровозу. — Быстрее, быстрее». Наконец поезд со скрежетом остановился у платформы.

Николас взобрался в вагон и занял место у окна. Раньше он никогда не был в поезде. И вообще не покидал пределов Тенистой Бухты.

Раздался свисток, окно заволокло черным дымом. Поезд тронулся.

Николас прижался лбом к стеклу. «Когда я вернусь в Тенистую Бухту, никто меня здесь не узнает, — подумал он. — Никто не будет знать, что я — Николас Шторм, мальчик, от которого всегда пахло рыбой».

Он залез в карман, чтобы достать жевательную резинку, и наткнулся на подарок Розалин, про который он в своем возбуждении совершенно забыл. Развернув вложенную записку, Николас прочел строки, написанные легким почерком его возлюбленной:

Мой милый Николас!

В детстве я очень любила гулять по берегу моря. Однажды, на закате солнца, я увидела на песке, что-то блестящее. Это был подарок моря.

Этот медальон — самое ценное, что у меня есть. Он всегда приносил мне удачу. В день, когда я встретила тебя, он был у меня на шее!

Я хочу, чтобы ты взял его с собой в свое путешествие. Потому что я верю, что этот подарок поможет тебе вернуться ко мне целым и невредимым.

Вечно любящая тебя Розалин.

Николас развязал шнурок, которым был перевязан сверток, развернул коричневую оберточную бумагу и увидел подарок Розалин.

Это был ее любимый медальон, который она часто носила. Николас взял его в руки, и ему показалось, что металл очень теплый, хотя он не мог так долго хранить тепло ее кожи.

Юноша внимательно изучил медальон. Он был очень необычным: к плоскому серебряному диску было прикреплено несколько драгоценных камней голубого цвета. Диск был больше, чем обычные кулоны. «Это больше похоже на амулет, чем на простой медальон», — подумал Николас.

Петля, в которую продевалась цепочка, была сделна в виде трех когтей. «Странное украшение», — пр. обормотал Николас, проводя пальцем по серебряны коготкам.

Ого! Капля крови показалась на его пальце и упала в самую середину амулета. Оказывается, эти штук очень острые!

Он уже собирался положить амулет обратно в карман, когда его внимание привлекла надпись на обороте, сделанная на латыни. Николас пытался вспомнить свои школьные познания в латинском языке, чтобы перевести эти три слова.

«Per». Это было легко. «Per» — значит «через».

Теперь «dominatio». Что это значит? Ах, ну да. Доминировать. «Dominatio» — значит «власть», «сила».

Так, осталось «malum». Надо подумать. Что же это означает?

Зло.

Пальцы Николаса крепче сжали амулет, когда смысл надписи дошел до него.

DOMINATIO PER MALUM.

ВЛАСТЬ ЧЕРЕЗ ЗЛО.

Темная Долина, 1919 г.

Надвигалась буря.

Николас чувствовал ее приближение в воздухе. Он наконец доехал до места своего назначения и стоял сейчас на узенькой платформе в Темной Долине.

В быстро темнеющем небе сверкали молнии, освещая развалины мрачного замка, высившиеся поодаль.

Николас собирался снять комнату в гостинице, а на следующий день заняться исследованием городка. Но вместо этого он взял свой саквояж, пересек городскую площадь и пошел по главной улице, обсаженной деревьями с обеих сторон.

Он миновал лавку цирюльника, возле двери которого стоял увитый перечной мятой шест. Внутри брился молодой моряк. «Наверное, он только что вернулся с войны, — подумал Николас. — Он ненамного старше меня».

Юноша подошел к витрине большого магазина и заглянул внутрь. Полки были заставлены разными инструментами, тарелками, стопками одежды, мешками муки, банками конфет — в общем, всем, что могло понадобиться горожанам. Николасу захотелось зайти внутрь и выпить чего-нибудь, но он преодолел это желание и пошел дальше.

Казалось, старый необитаемый замок притягивал его, подобно магниту. Все ближе и ближе. Николас не мог заставить себя остановиться. Он прошел мимо телеграфа и книжного магазина, стукнул по деревянному плечу скульптуру индейца, стоявшего у дверей табачной лавки. А когда он увидел новенький сверкающий форд, припаркованный у дверей банка, с губ Николаса сорвался одобрительный свист.

«В один прекрасный день у меня тоже будет такая машина», — пообещал себе Николас.

Он шел все быстрее и быстрее. Ему обязательно нужно было побывать в этом замке. Юноша свернул с главной улицы и прошел между рядами маленьких неказистых домиков. Рядом с каждым из домиков был небольшой огород. Наконец Николас нашел улицу, которая вела прямо к развалинам. Она носила название Фиар-стрит — улица Страха. Странное название. Кто же захочет жить на улице, которая так называется?

Только часть мостовой была вымощена камнем. Давным-давно кто-то, наверное, хотел здесь что-то построить или просто благоустроить улицу, но затем почему-то отказался от своих планов.

Вдалеке послышались раскаты грома. Николас прекрасно понимал, что ему следовало повернуть назад и найти ночлег, но ему почему-то очень хотелось проникнуть в этот замок.

И он бросился бежать по извивающейся дороге, пока не оказался прямо перед железными воротами замка. Он толкнул одну из створок, заскрипели петли, и ворота открылись.

Николас пошел к зданию прямо по заросшему репейником газону, не замечая, что колючки впиваются ему в ноги в новых коричневых брюках. Сердце его билось все быстрее и быстрее. «Это мой дом, — внезапно подумал он. — Это — мой настоящий дом».

Он остановился перед входом в замок, который возвышался над ним, величественный и грозный. Николас не мог себе представить, как в нем можно было жить. Только на первом этаже этого дворца могло уместиться пять или шесть таких лачужек, как та, в которой он провел свое детство.

Большая часть огромного здания была разрушена. По всей видимости, это сделал мощный пожар, который было видно из любой точки города.