– Куда они идут? – стонала Ольга, сжимая кулаки. – Зачем им Кузьма? Что теперь с ним будет?

– Найдут в Нахаловке с перебитыми номерами? – не очень удачно пошутил я. Она так на меня посмотрела, что пропало всякое желание шутить.

– Он постоянно нас бесил… – завела она опять поднадоевшую песнь. – Мне всегда хотелось хорошенько ему всыпать… – она зашмыгала носом, глотала слезы. – А сейчас так плохо, мы так привязались к нему, он был для нас почти сыном… Знаешь, я бы полжизни отдала, чтобы только вернуть Кузьму… Господи, миленький, ну, сделай, чтобы он вернулся…

– Не того просишь, – проворчал я, – лучше меня попроси – больше проку будет. И вообще прекращай ныть. Слезами горю не поможешь, а уж нашему горю – тем более.

Она притащила рюкзак, и через пару минут мы мрачно жевали вяленую рыбу, запивая ее водой из фляжек. Что-то подсказывало, что надо плотно поесть. Судаки-мутанты имели тот же вкус, что и их предшественники – тоже хищники, но не бросавшиеся очертя голову на все живое. Насытившись, мы проглотили по пять таблеток тетрациклина – спасибо амазонкам, что не оставили нас без спасительных пилюль. В отсутствии лекарств жизнь в Новосибирской области была похожа на лотерею: то ли подхватишь «инфекцию зомби», то ли нет…

Антураж угрожающе менялся. Море обрывалось (хотя на севере ему ничто не мешало разливаться дальше, и порой возникала мысль, что именно в него теперь впадает наша Обь, а не в Карское море). Прошло не более получаса, а мы уже совершали «каботажное» плавание – шли с севера на юг вдоль береговой полосы. Справа, в трехстах метрах, возвышалась ломаная линия берега, вывороченная земля, развалины частных домов, покрытые слоем грязи и пепла. Я пока еще плохо ориентировался. Похолодало – хотя в окрестностях суши, наоборот, должно было потеплеть. Ольга поворчала и принесла из трюма еще по одной фуфайке. Мы набросили их поверх уже надетых и вновь прилипли к иллюминатору. Бандиты определенно нас заметили – трудно не заметить висящую на хвосте посудину. Но никакой реакции! У них имелась цель, и они неуклонно ей следовали. В какой-то миг я обнаружил, что они сбавляют ход. Особо радоваться я не стал – приблизился метров на семьсот и тоже притормозил. Мы медленно шли вдоль берега, как бы игнорируя друг друга. К пулеметам пока не бросались, спрыгнуть на палубу – секундное дело. Руины частного сектора чередовались с пустырями, с развалинами мелких предприятий. Живых существ на берегу не было. Это был какой-то странный берег. В воздухе ощущался запах гари. Подобный запах царил тринадцать лет назад, когда одновременно жахнули все действующие вулканы, и планету окутало смогом. В наше время этот запах слегка развеялся. Но в данном квадрате он чувствовался остро. На этом странности не обрывались. Над районом уплотнилась дымка, стало темно, как в сумерках. Густые клубы витали над водой, напоминая завихрения тумана. Разница заключалась в том, что туман обычно надвигается с моря, а данные образования надвигались с суши. Пришлось добавить обороты, чтобы не потерять из вида противника. В отдельные моменты он уже скрывался в дымке.

– Я не понимаю, Карнаш… – шептала Ольга, прижавшись ко мне плечом. – Почему в этой местности на берегу моря нет ни одной колонии? Возможно, тут опасно, но ведь везде опасно, нет? Море – бесперебойный поставщик рыбы. Люди, живущие здесь, постоянно были бы с едой. Колонисты и преступный элемент должны биться смертным боем за эти райские местечки, но ничего такого нет. По нам не стреляют, нас не гонят обратно в море…

– Чувствуешь, как здесь холодно? – пробормотал я. – В городе в июле месяце не должно быть такого лютого холода. Это самый теплый месяц в году. Здесь ядовитая атмосфера – дай бог, мы в ней не задержимся. Постоянно этот дым, от которого слезятся глаза… Аномальная зона – даже по меркам нашего времени.

– Когда это останавливало храбрых колонистов и обдолбанных бандитов?

– Не знаю, дорогая… Возможно, были люди, пытавшиеся наладить здесь жизнь. Но до нашего времени они не дотянули.

– Что-то гложет меня… – она обняла себя за плечи и задумалась.

– Глисты или черви сомнения? – неловко пошутил я, но она не слышала. Я ощутил толчок, вздрогнул ржавый корпус корабля. Ольга испугалась и схватилась за поручень. Проснулся Молчун, метнулся к стенке, вжался в нее, зарычал. Вспучилось море, но как-то быстро все осело. С обрыва на берегу покатилась глыба, свалилась в воду, взметнув брызги. Толчок сопровождался утробным урчанием из недр. Мы напряженно ждали, не повторится ли удар.

– Дьявол… – облегченно переводя дыхание, прошептала Ольга. – Только этого не хватало…

– Локальный толчок, – озираясь, пробормотал я, – не факт, что он ощущался по всему городу. Участок повышенной сейсмичности. Возможно, это одна из причин, по которой люди не хотят здесь жить…

Мы не заметили, что неприятельское судно снова сбавило ход, и мы приблизились к нему еще на двести метров! На задней палубе перебегали и залегали человеческие фигурки.

– Карнаш, поддай газу! – встрепенулась Ольга. – Пошли разбираться!

Предложение, равносильное самоубийству. У бандитов подавляющее преимущество, и вооружением на борту они располагали, видимо, достаточным, чтобы отправить нас ко дну. Стиснув зубы, я медленно сокращал дистанцию. С кормы простучала пулеметная очередь. Пули вспучили воду метрах в тридцати перед баком. Мы пригнулись. Ольга схватила меня за руку.

– Давай, Карнаш, решаемся. Наращивай обороты, будем таранить. А я бегу на палубу к пулемету, они у меня и головы не поднимут…

Временами эта женщина теряла представление о здравом смысле. Я не успел открыть рот, чтобы поставить ее в известность, что не желаю раньше времени становиться вдовцом, как она уже оттолкнула меня, освобождая доступ к лестнице. Простучала вторая очередь, она замешкалась, я схватил ее за шиворот и прижал к полу. Пулеметчик пристрелялся: на этот раз пули попали в борт, хотя не думаю, что причинили судну фатальные повреждения. Ольга разочарованно пыхтела. Я приподнялся и обнаружил две занимательные вещи. Первая: катер с бандитами развернулся перпендикулярно берегу и устремился к нему на полной скорости! И вторая: с материка подходило рыжеватое пепельное облако, и спустя минуту-другую мы окажемся в его власти и полностью «ослепнем»! Я крикнул Ольге, чтобы сидела на месте, а сам встал к штурвалу и перевел рычаг. «Полный вперед!» Каракатица помчалась вдоль берега, изрыгая рев и лязг. А наперерез нам мчались рыжие клубы – словно выстрелил кто-то из дымной пушки!

Решение пришло внезапно – просто ударило в голову. Я начал выворачивать штурвал, отправляя судно вправо. Заскрипели ржавые борта, накренился корпус. Мы шли с дифферентом на нос, но как-то умудрились не зачерпнуть воду. Окутала рыжая зловонная гарь. Теперь мы тоже двигались к берегу – во всяком случае, хотелось на это надеяться.

– Карнаш, ты что творишь? – встрепенулась Ольга.

– Обманный маневр, дорогая. Мы же хитрые мореходы, нет? Держу пари, что в этом облаке нас не видят. Высадимся севернее их – пристанем к берегу одновременно. А ты хотела, чтобы мы тупо шли за ними? Да они же пришвартуются и расстреляют нас в упор!