Корум содрогнулся.

– Молчи, больше ни слова, Джари.

– А возлюбленные Героев? Ты что-то сказал о друзьях… – спросила Ралина.

Но тут на золотой сцене возникла новая картина.

Лицо рыцаря, искаженное мукой, залитое потом. Темный пульсирующий камень на обруче, охватывающем чело. Рыцарь опустил забрало, отполированное столь тщательно, что оно походит на зеркало. В этом зеркале отразились всадники со звериными головами.

Вглядевшись пристальней, Корум понял, что это шлемы – только в форме звериных голов; маски напоминали кабаньи, козлиные, бычьи, собачьи морды.

Сражение. Кроме рыцаря с обручем, там было еще несколько воинов в таких же блестящих шлемах. Всего лишь горстка с воинством в звериных масках.

Один из рыцарей в блестящих шлемах воздел что-то над головой – короткий жезл, испускавший разноцветные лучи. Жезл вселял ужас в противников, многие дрогнули и обратились в бегство, так что полководцы были вынуждены насильно вести их в атаку.

Сражение продолжалось. И снова все заполнил чистый, золотой свет.

– Хокмун, – сказал Джари, – с магическим жезлом Рюнестафом. Что бы это могло означать? Знаешь, Корум, сейчас ты лицезрел себя самого в трех своих воплощениях. Никогда не видел ничего подобного.

Корум весь дрожал. Он просто не мог принять заявление Джари. Ведь это бы означало, что его судьбой была вечная битва, вечная смерть и вечное горе.

– Что бы это могло означать? – повторил Джари. – Может быть, предостережение? Намек, что нечто должно произойти? Или это вообще ничего не означает.

На золотую сцену наползала тьма, пока от сиянья не осталась лишь узенькая полосочка света. Затем исчезла и она.

Они снова парили в Лимбе.

До Корума донесся голос Джари, далекий-далекий, словно Джари беседовал сам с собой:

– Я думаю, это означает, что мы должны найти Танелорн. Там встречаются судьбы, там преходящее постоянно. Ни Закон, ни Хаос не способны изменить бытие Танелорна, хотя его жителям подчас грозит опасность. Но я не знаю, где находится Танелорн этой эпохи, этого Измерения. Если б хоть какой-то намек…

– А может, мы должны искать вовсе не Танелорн? – сказала Ралина. – Может, все эти картины указывают, что мы должны искать нечто совершенно иное?

– Здесь все взаимосвязано, – продолжал бормотать Джари, словно разговаривал сам с собой. – Все взаимосвязано – Элрик, Эрекозе, Хокмун, Корум. Четыре лика одного явления, пятый – я, Ралина – шестой… Что-то случилось со Вселенной. Или начинается какой – то новый цикл. Я не знаю…

Воздушный корабль накренился, его словно несло по извилистой, с крутыми поворотами дороге. Слышался оглушительный вой ветра, хотя никакого ветра не было. Голос – почти человеческий, разносящийся эхом.

Корабль вошел в облако стремительно несущихся теней – теней предметов и людей, устремленных в одном направлении.

Внизу мелькали бесчисленные вулканы, изрыгающие камни, огненную лаву и дым, но камни и дым не достигали корабля. Неожиданно запах гари сменился благоуханием цветов. Вулканы обернулись гигантскими бутонами, похожими на раскрывающиеся красные анемоны.

Откуда-то донеслось пение. Радостная, воинственная мелодия, песнь всепобеждающего воинства.

Стая исполинских чудовищ поднялась из моря экскрементов; твари задрали морды к небу и зарычали, прежде чем вновь скрыться в глубине.

Затем показалась пятнистая, бело-розовая, каменистая равнина. Но то были не камни. То были трупы, уложенные рядышком, лицом вниз.

– Ты что-нибудь понимаешь, Джари? Где мы? – спросил Корум, вглядываясь сквозь завихрения воздуха в лицо друга.

– Здесь царствует Хаос – и это все, что мне известно. Перед тобой безграничный, раскрепощенный Хаос. Закон не имеет здесь власти. Я думаю, мы в Царстве Мабелода. Я пытаюсь вывести корабль отсюда, но он не слушается меня.

– Наверное, мы проходим через Измерения, – возразила Ралина. – В этом все дело. Ведь картины меняются так быстро.

Джари обернулся с горькой улыбкой:

– Мы не движемся сквозь Измерения, госпожа Ралина. Это Хаос. Настоящий, необузданный Хаос.

– Несомненно, это Царство Мабелода, – повторил Джари. – Или Хаос успел одержать победу во всех Пятнадцати Измерениях.

Омерзительные тени погнались за воздушным кораблем, но быстро отстали.

– У меня голова идет кругом, – пожаловалась Ралина. – Я точно сошла с ума. Кажется, что это все – кошмарный сон.

– Да, – кивнул Джари. – Возможно, это правда. Кто-то видит сон – может быть, бог.

Корум был не в состоянии говорить. Голова у него раскалывалась. Какие-то странные, смутные воспоминания теснились в мозгу, но он никак не мог их поймать. Иногда ему чудились какие-то голоса, и он напрягал слух; он даже перевесился через поручни корабля, чтобы посмотреть, нет ли кого под днищем, он вглядывался в высь – все тщетно.

– Ты слышишь их, Ралина?

– Я ничего не слышу, Корум.

– Не могу разобрать слов. Может быть, это вовсе и не слова.

– Не обращай внимания, – резко сказал Джари. – Не обращай внимания на подобные вещи. Мы во владениях Хаоса, и наши чувства ежеминутно обманывают нас. Помни, что только мы здесь реальны, и будь осторожен, чтобы не принять какой-нибудь фантом за меня или Ралину.

– Ты полагаешь, демоны могут подставить себя вместо тех, кого я люблю? Могут заставить меня поверить?

– Называй их как угодно, но именно это они и попытаются сделать.

Огромная волна взметнулась вверх, мгновенно приняв форму человеческой руки. Рука сжалась в кулак и устремилась к кораблю – уничтожить, раздавить его. Но исчезла. Джари, весь мокрый от испарины, продолжал вести корабль.

Занимался весенний день. Под кораблем тянулись утренние, озаренные бледным светом поля, все в сверкающей росе. В унизанной жемчужинами росинок траве цвели цветы, мелькали маленькие яркие озерца, крохотные речушки. В тени дубов паслись лошади и коровы. Чуть подальше виднелась приземистая усадьба с выбеленными стенами, и дымок курился над трубой. Щебетали птицы. Во дворе рылись свиньи.

– Невозможно поверить, что все это не настоящее, – заметил Корум.

– А это и есть настоящее, – возразил Джари. – Только недолговечное. Хаосу нравится создавать, но собственные творения весьма скоро надоедают ему, ибо создает он не ради Порядка, Справедливости или же Постоянства, а ради собственного наслаждения, для развлечения. Временами ему удается создать нечто такое, что по душе даже мне или тебе. Но это случайность.

Поля продолжали существовать. Усадьба тоже. Ощущение покоя усиливалось.

Джари нахмурился:

– Может быть, нам все-таки удалось вырваться из царства Хаоса, и…