— Савсен Савсенович обещал доплатить премиальные, если я тебя сомнительным типам в обиду не дам.

— Ну тебя!

— Нет, ты ответь, что в нем такого?

— Как что? Он же… он же… Смотри, сколько достоинства, шарма. А еще умный, сдержанный, обаятельный. Обалденный мужчина. Мечта-а-а.

— Не дотягивает до твоей мечты. Ростом пониже да в коленках пожиже. Лучше артефакт бери.

— Кого? С ума сошел, Фома? Такое сокровище — мне одной? Я не заслужила. И потом, куда принцессу денем? На себя возьмешь?

— А что? Хороша девка. При формах и умом шибко не блещет. Скажешь ей: «Сиди дома, женщина, мужик пошел мамонта добывать!» Она и будет сидеть. Потом придешь, на шею бросится, обрадуется.

— Шовинист махровый!

— Идеологическая феминистка!

— Ого, каких ты словей нахватался!

— С тобой поведешься — и не того наберешься.

— А я без сопливых разберусь, понял?

Фомка громко шмыгнул, утерся рукавом рубашки и облапил меня.

— Не разберешься, дилетантишка. А теперь отрубай свои женские опции и включай светлую голову, пошли работу работать. Куда, кстати, пойдем?

— В сокровищницу. Нам нужно про золотой листок выяснить.

Когда нас впустили в сокровищницу, я даже не слишком удивилась, увидев в ней Мика, который увлеченно изучал золотой листок. Надев тонкие кожаные перчатки, он изящно крутил вещдок в разные стороны, пристально рассматривал и даже обнюхивал. Когда сыщик лизнул листок кончиком языка, я дернулась, а Фомка с трудом сдержал рвотный позыв.

— На мой взгляд, — глубокомысленно изрек Микон, — эта вещь не подвергалась никакому воздействию. Форма не изменена и полностью соответствует форме оригинального листа, даже направление золотых прожилок нигде не нарушено…

Напарник потянул меня за собой на пол, мы присели недалеко от колонны, облокотились спинами о надежную опору и продолжили слушать, как красиво вещает об улике Мик.

— Милейший, — обратился между тем наш конкурент к хранителю, — кому, как не вам, столь долго стоящему на страже королевских драгоценностей, знать, когда и при каких обстоятельствах сей предмет оказался в сокровищнице. Он прилагался к артефакту?

— Нет. — Лицо хранителя осветилось настоящим вдохновением чахнущего над златом дракона, которого попросили рассказать об одном из его сокровищ. Странно, но с нами сей субъект всегда был хмур и неприветлив. Наверное, мы неправильно задавали вопросы, и обычное для Фомки: «Братиша, для чего здесь эта фиговина?» — оскорбляло хранителя в лучших чувствах.

— Листок был заказан вскоре после появления в королевстве артефакта.

— А с какой целью, позвольте узнать?

— Эта вещица изготовлена из особого сплава золота с магнетическим порошком, что наделяет ее свойством притягиваться к волшебному объекту.

— Я же говорила, зацепка, — пихнула Фомку.

— Ты говорила — зацепище! — не остался в долгу напарник и вернул мне тычок, от чего я чуть не растянулась на полу.

Мик бросил в нашу сторону осуждающий взгляд и вновь повернулся к своему собеседнику.

— Его выносят в зал каждый раз перед тем как призвать артефакт?

— Именно. Прежде бывали случаи, когда благородные девицы падали в обморок. Вот тогда и обратились в Волшебнию, к тамошним чародеям.

— Прошу прощения, — подала я голос, за что удостоилась не слишком дружелюбного взгляда хранителя. Кажется, обитатели дворца уже нашли для себя идеального сыщика. — А чародеи всегда разные?

— Девушка, это королевский заказ, вы сами как думаете? Будет его величество обращаться ко всяким шарлатанам? У нас только проверенные чародеи работают, такие, чтобы за ними целая чародейская династия стояла, а не абы кто с улицы. За все время лишь один раз меняли поставщика.

Я кивнула с глубокомысленным видом, потом еще какое-то время слушала рассуждения хранителя, после чего мы с Фомой поднялись и решили заниматься расследованием дальше.

— Микон, — взял на себя роль переговорщика напарник, — а дай-ка поглядеть на эту фиговину.

— Я еще не закончил, — поднял бровь сыщик, что, как ни странно, добавило ему еще больше очарования и вызвало у меня восторженный вздох.

— А я ненадолго, — выхватил листок Фома и поднял его повыше над головой, так, чтобы Мик не дотянулся.

— Я бы попросил дождаться вашей очереди, Фомантий, — подступил к моему напарнику наш общий соперник.

— Подобное поведение недопустимо, — высказался оказавшийся с другой стороны хранитель.

Я поглядела на этих расхорохорившихся воробьев и особенно на вошедшего в раж напарника и предпочла сделать вид, что искренне заинтересовалась резьбой каменных колонн. Даже прижала к одному завитку палец и медленно обходила широченную опору по кругу, слушая, как разошедшийся Фомка, очевидно, приставив кулак к носу Мика, зловеще спрашивает: «А это ты видел?»

Мне определенно не стоило так сосредотачиваться на резьбе, зная о любимой привычке артефакта выскакивать как черт из табакерки. Однако я не вняла доводам здравого смысла, переживая, что Фомка подпортит влекущую красоту объекта моих восторженных мечтаний, и не заметила, как перед глазами материализовалась светящаяся фигура и выдохнула прямо в лицо: «Бу!» От испуга я отпрыгнула назад и вдавила в пол одну из плит. За колонной раздался грохот, потом крик: «Избивают!» — и удаляющийся топот.

— Повторяеш-ш-шься, — прошипела я исчезающему артефакту, успевшему послать мне воздушный поцелуй, и со всех ног кинулась к напарнику.

— Фома-а-а! — простонала, падая на колени возле лежащего без сознания Мика. Под глазом бледного сыщика наливался огромный синяк.

— Да я чего? — Напарник склонился над повергнутым противником и задумчиво почесал макушку. — Он лист схватил, а тут часть колонны вдруг выехала и прямо ему в глаз. Я только кулак возле его носа держал, а он еще и о него умудрился стукнуться. А хранитель решил, что я нападение организовал, сейчас охрану позовет.

— Примерно на этом уровне выехала? — прикинула я рост Мика. Инстинкт сыщика на время вытеснил упивающуюся девичьей мечтой романтичную натуру.

— Угу.

— Так, я за колонну, а как только снова выдвинется, хватай, что там лежит.

Фомка кивнул, и я тотчас помчалась нажимать на нужную плиту. Уже через минуту увидела в руках напарника золотой пинцет.

— Опять загадка, — поморщился Фомка, а я взяла у него найденную вещицу и задумчиво покрутила в руках. Озаренная новой догадкой, склонилась над Миком, осторожно вынула пинцетом листок из его руки, а потом достала лупу.

— Нет там отпечатков пальцев, этот прохиндей все вдоль и поперек исследовал. Наверное, слизал уже и то, что было.

— Фома! — поморщилась я.