Хотя с нее станется и специально их поменять. Ее навязчивое желание быть во всем похожей на меня порой сильно напрягало.

Делать нечего, не выходить же на мороз раздетой. Пришлось надеть ее шубу.

Вышла на улицу. Никого.

Падал легкий снежок. Кажется, стало теплее.

С минуту дышала свежим воздухом, в голове стало яснее. Все-таки я не любитель ночных заведений. Слишком громко, слишком душно.

Но куда делась Маша?

Потоптавшись еще с минуту, решила обратиться к охранникам.

— Девушка со мной была. В такой же шубке. Не помните?

— Помним, — щербато улыбнулся один из них.

— А не видели, она одна ушла?

— Нет, — как-то странно ухмыльнулся второй, — Не одна. Она с Генкой ушла. Он сказал, на пять минут.

— Да, — подтвердил первый и посмотрел на часы, — Что-то у них пять минут уже полчаса длятся.

На улицу мы вышли вместе. Парни пошли обходить клуб слева, я пошла одна — справа.

В голове одна мысль молниеносно сменялась другой.

Что могло произойти?

Похитили? Да, бред. Двадцать первый век на дворе.

За поцелуями не заметили, как пролетело время? Ага. Точно нет. На морозе поцелуи чреваты.

Скорее всего, она просто заболтала несчастного паренька, а он все никак не может свернуть беседу.

Завернула за угол. И точно! Стоят голубки. Маша что-то рассказывала парню и энергично жестикулировала. Тот не сводил с нее глаз.

Я поспешила к парочке. До них было метров пятьдесят, не больше.

Решила не кричать, а подойти неожиданно.

Решила так не только я.

Прямо на моих глазах, прямо с неба опустился человек, с размаху ударил охранника. Бедолага отлетел в стену клуба.

Затем нападавший схватил Машу, окрестности огласил ее вопль. Схватил и взмыл с ней ввысь.

Я как шла, так и села на снег, ошарашенно глядя на то место, где только что стояла моя подруга.

Ко мне подбежали другие охранники. Возможно, они что-то спрашивали. В моей голове стоял непрекращающийся гул. Я только и могла, что мычать и рукой показывать на небо. Мозг отказывался перерабатывать то, что увидели глаза.

Парни усадили меня обратно на снег, поняв, что ноги не держат меня и побежали к своему товарищу.

Почувствовала вибрацию в кармане. С трудом достала телефон.

— Вера! Вера, с вами все в порядке? Оставайтесь на месте. Слышите? Никуда не уходите.

Я что-то прогудела в ответ и скинула звонок.

Почему-то после звонка Григория стало легче, я даже смогла встать на ноги и дойти до охранников.

Парень, который находился с Машей, лежал без сознания, но был жив. Один из охранников звонил в скорую.

— Вы что-нибудь видели?

— Н-нет, — чуть заикаясь выдала я, — Зашла за клуб, а тут только он. А что случилось?

— Нападение случилось, — ответил парень, — И нападавший был явно не один, — он посмотрел на раненого и покачал головой, — Вам придется остаться, чтобы дать показания полиции.

— Хорошо, — согласилась я и нетвердыми шагами направилась подальше отсюда.

Еще полиции мне не хватает. А если я разнервничаюсь и расскажу про Витю, который сначала спрыгнул с пятнадцатого этажа, а потом как ни в чем не бывало порхал у меня за окном. А потом добавлю, что видела, как мою подругу утащил неизвестный в направлении звезд.

Представила реакцию полиции. Белые мягкие стены и смирительную рубашку тоже представила. И зашагала быстрее.

Прямо передо мной с визгом затормозила машина. Водитель выбежал, открыл передо мной дверь и жестом пригласил присаживаться.

Ехали мы минут десять на бешеной скорости.

Наконец, остановились.

Мужчина посмотрел мне в глаза.

— Вера, мне очень жаль…

— Ах, оставьте, Григорий, — стресс вызвал странную реакцию организма, я вдруг почувствовала легкую бесшабашность, — Давайте уже сюда ваш самогон.

Огромные белые хлопья падали с неба и кружились в динамичном танце.

В свете одинокого фонаря можно было разглядеть судьбу каждой снежинки.

Вот одна весело порхала в гордом одиночестве, столкнулась с другой снежинкой, и они вместе рухнули вниз.

Вот другая, ее крутит, вертит неугомонный ветер, а она все никак не хочет падать вниз. Сильная.

Зимнее волшебство. Люблю это время года. Люблю сибирский трескучий мороз, люблю неповторимый запах холода.

На прогулку вышел соседский пес. Хозяин спустил его с поводка. И минуту спустя пушистая белая громадина сначала с разбегу ткнулась носом в огромный сугроб, а затем принялась барахтаться в нем, счастливо повизгивая.

Вылезла из снежного плена и с радостным лаем врезалась в соседний снежный бархан, подняв вокруг себя целый вихрь.

Блестящие кристаллики продолжали кружиться в задорном хороводе.

Метель весело завывала.

А Машу похитил неизвестный и унес ее в небеса…

Я вздрогнула от этой мысли и пролила на себя горячий чай, который Григорий налил мне в крышечку от термоса.

Не сейчас… Я мысленно застонала. Мне бы еще несколько минуточек, хочу еще посмотреть на счастливую собаку, хочу еще понаблюдать за краткой жизнью снежинок, хочу еще послушать метель.

Я знаю, что будет. Стоит мне повернуться к мужчине, стоит мне задать хоть один вопрос и начнется форменное сумасшествие.

— Вера.

Начинается…

— Григорий, — я повернулась к мужчине и решила начать первой.

«Безумно можно быть первым, безумно можно через стены…». Играло в машине. А и правда, если безумия не избежать, надо его возглавить.

— Скажите, — очень серьезно посмотрела на мужчину и, на всякий случай, отставила импровизированный стаканчик на панель, — А вот если я ведьма, то телекинезом обладаю?

Мужчина улыбнулся. Но молчал.

— Я имею ввиду, — начала объяснять я непонятливому, мало ли, может он не знает, что такое телекинез, — Могу ли я вот так, — я вскинула руку, — Махнуть рукой и чтобы перед собой все и всех раскидать? А? Или, например, взять своей ведьмовской силой какого-нибудь нехорошего человека и каааак треснуть его о заледеневшую землю, а потом об стену здания, например. И чтобы мне за это ничего не было! Можно?

— Вы чудо, Вера.

Мужчина обхватил своими ладонями мое лицо и приблизился ко мне. Я отметила, что он так и не ответил на мой вопрос, но его близость затуманила разум. Сердце бухнуло в груди и застучало быстро-быстро.