Она потрясающе красивая в синем платье и босиком. Он приложил все силы, чтобы не подхватить ее на руки и не отнести в постель. Но он знал, что это временное влечение, поэтому потер шею ладонью, желая избавиться от напряжения.

– Хочешь выпить? – спросила Мелинда.

– Я бы выпил чего‑нибудь покрепче, но сомневаюсь, что это понравится бабушке, – сказал Слэйд. – Поэтому воздержусь.

– Ладно, давай поговорим. – Она направилась в просторную гостиную и уселась в кресло.

Комната была очень женственной, с изящной мебелью и большим количеством живых цветов всех оттенков. Тут было стильно и элегантно, и Слэйд ощущал себя в этой гостиной не на своем месте, поскольку не считал себя ни стильным, ни элегантным.

– Во‑первых, спасибо, – произнесла она.

– Пожалуйста, – сказал он. – А за что?

– За предложение пожениться. И за то, что ты дал мне время подумать. – Он сцепила пальцы в замок.

– Это меньшее, что я мог сделать.

– Я обдумала твое предложение жить вместе, и мне эта идея не понравилась. Я привыкла к одиночеству, и я должна подготовиться к рождению ребенка, – сказала она.

– Логично. – Он немного обиделся, но напомнил себе, что не хочет воспитывать ребенка. – Вероятно, так лучше, потому что я буду финансово поддерживать тебя и ребенка.

Поджав губы, она кивнула.

– Верно. Значит, мы должны определиться с датой окончания этой помолвки. Думаю, три месяца. Этого достаточно, чтобы интерес ко мне угас. Надеюсь, к тому времени мой отец разберется со своими проблемами.

Три месяца. Это дольше всех предыдущих отношений Слэйда с женщинами. Но вот с Мелиндой этот период показался слишком коротким.

– Если понадобится, мы расстанемся позже, – сказал он. – И это произойдет до Рождества, поэтому у блогеров будут другие темы для обсуждения.

– Ладно. – Она прикусила нижнюю губу и отвернулась. – Далее… Нам надо сохранять платонические отношения.

Слэйду это не понравилось, однако он произнес:

– Я тебя слушаю.

– Дело в том, что я не знаю, как начнет меняться мое тело. Мне пока не удалось прочесть купленные книги о беременности, – сказала она. – Кроме того, мы с тобой должны играть на публику на различных мероприятиях, а оставшись наедине, разобраться, какой будет наша жизнь после рождения ребенка. Я знаю, ты не хочешь воспитывать ребенка, поэтому нам лучше не привязываться друг к другу.

Он откинулся в кресле и притворился, что обдумывает ее идею. И еще он пытался привыкнуть к тому, что ее беременность изменила все. Он не может порвать отношения с Мелиндой так, как делал с другими женщинами.

Он уже решил не отвечать ей, когда его телефон завибрировал в кармане. Пришло уведомление о новом посте о нем и Мелинде в Интернете. Он не может бросить ее одну. Женитьба на Мелинде – меньшее, что он в состоянии сделать ради нее и ребенка, которого она вынашивает.

Он знал, что должен сделать все возможное, чтобы и она, и малыш были в безопасности. Если придется отказаться от секса, он от него откажется. Но он подозревал, что отказ будет дорого стоить не только ему, но и Мелинде. Между ними сохраняется влечение, которого Слэйд раньше не испытывал.

– Хорошо, – наконец сказал он. – Но если ты передумаешь, дай мне знать.

Она вдруг улыбнулась, и у него чаще забилось сердце.

– Милый, ты обо всем узнаешь первым.

Слэйд рассмеялся и задался вопросом, не совершил ли он огромную ошибку, впервые пригласив ее на свидание. Мелинда не похожа на остальных женщин. Это и тревожно, и рискованно.

Бабушке Конти было семьдесят восемь лет, но выглядела она максимум на пятьдесят восемь. У нее была стройная фигура, которую она поддерживала, трижды в неделю играя в теннис. Слэйд признавался, что она делает это и ради поддержания хорошей физической формы, и ради сплетен. Ее волосы темно‑каштанового цвета были всегда идеально уложены. Она по‑доброму улыбнулась Мелинде, когда они вошли в ее дом, и крепко обняла ее.

Вход в роскошный особняк Ривер‑Оукс в неоклассическом стиле был полностью выполнен из феррарского мрамора оттенка слоновой кости с позолотой. Входную дверь обрамляла четырехдюймовая панель из темно‑коричневого мрамора. Роскошные золотые и белые шторы чередовались на стенах с панелями и лепниной ручной работы. На полу лежал толстый ковер, ведущий в гостиную.

Гостиная имела тот же дизайн, но вместо подвесных панелей ее украшали зеркала, из‑за которых комната казалась больше и напоминала Версальский дворец, но без позолоты.

После тяжелого дня Мелинда просто позволила себе насладиться объятиями и радушием пожилой женщины. Чаще всего Мелинда не думала о том, что скучает по своей матери, умершей десять лет назад.

– Как приятно видеть тебя! Ты, как всегда, прелестна, дорогая. Я попросила Генри подать нам джин с тоником, и он ждет нас в гостиной, – сказала Филомена и повернулась к внуку.

Хм, скрыть беременность будет не так просто, как хотелось Мелинде. Она не может пить джин с тоником. Увидев кивок Слэйда, она прошла в гостиную. Она знала, что дворецкий Генри осмотрительно отнесется к ее выбору, если она тихо поговорит с ним.

Входя в гостиную, Мелинда услышала, как Слэйд рассказывает бабушке об опере. Комната была пустой, если не считать дворецкого в белоснежном пиджаке и черных брюках.

Бар был роскошным, как и остальная часть комнаты. Казалось, Генри пришел из другой эпохи, приготовившись обслуживать гостей. На прошлогоднем благотворительном гала‑вечере «Сапоги и браслеты» Филомена попросила Генри стать одним из призов на аукционе, и он согласился. Она заплатила ему за то, чтобы он на сутки стал дворецким в другой семье.

– Здравствуйте, мисс Мелинда! Сегодня я могу предложить вам ваш любимый напиток. – Он потянулся за кувшином, когда она подошла к нему.

– Большое спасибо, Генри, мне очень приятно. Но у меня сегодня что‑то не так с желудком. Наверное, я вчера выпила лишнего. Не могли бы вы налить мне немного тоника? – спросила она.

– Без проблем, мэм. – Он подмигнул ей, подошел ко второй полке барной стойки и налил ей тоник в стакан, в который добавил немного лайма в качестве украшения.

– Спасибо. – Она взяла у него стакан и по‑доброму улыбнулась.

Мелинда отошла от барной стойки, когда в гостиную вошли Филомена и Слэйд. Генри налил им по бокалу джина с тоником, и они уселись в кресла.

– Слэйд говорит, что опера была превосходной. Из статьи в «Хроникл» я поняла, что вы двое хорошо ладите, – заметила Филомена.

Мелинда почувствовала, что краснеет, но не смутилась. Ее чувства к Слэйду были искренними.

– Вы знали, что мы встречаемся, – сказала она.

– Я надеюсь, вы и сейчас вместе. Теперь об этом знает весь мир. Но вам наверняка неловко, – произнесла Филомена.