Оказавшись в самом низу, Ольга посмотрела вверх и почувствовала легкую тошноту. Но Макс не дал ей потерять равновесие:

– Не время, Оль. Нам нужно уйти за гору до того, как кто-то из местных отправится на охоту и разглядит две подозрительные фигуры за Форпостом. Так что вперед.

Несколько часов они шли молча, уходя все правее и правее, пока, наконец, одна из вершин не скрыла из глаз границу волчих земель. За это время Ольга несколько раз оступалась и проваливалась в сугробы. Снег забился в валенки и уже начал там таять. Девушка мужественно терпела, пока, наконец, не поняла, что ноги ее практически не слушаются. Она попыталась пошевелить пальцами, но не смогла.

– Макс, – парень обернулся, и она позволила себе остановиться, – я устала. И ноги… Я не чувствую пальцев.

– Идти можешь? – Максим даже глазом не моргнул. Казалось, что как только они вышли из дома, он превратился в сурового проводника. Никаких эмоций. Только вперед, к перевалу.

– Вряд ли.

Он вздохнул, молча подошел и взвалил девушку на плечо. Она только ойкнула.

– Рядом есть гнездо, там безопасно.

– Какое еще гнездо? – слова получались обрывистыми. Говорить было сложно, свесившись вниз головой, но молчание за целый день ей порядком надоело.

– Увидишь.

– Очень подробно, – девушка надула губы. – Что с тобой сегодня?

– Все в порядке.

– Ну-ну…

Совсем скоро они уперлись в подножие горы, и Максим по какой-то видимой только ему тропинке, стал подниматься. Слегка покачиваясь, Оля поймала себя на том, что видит сон, и резко открыла глаза. В следующий миг мир ее перевернулся, и она почувствовала почву под ногами. Перед глазами оказалась каменная стена. Пещера? Она оглянулась. Всего в паре метров от стены углубление заканчивалось. Места здесь было с гулькин нос, зато ветер больше не беспокоил. Максим уже копошился где-то в углу расщелины. Спустя пару минут на свет появились сухие ветки и целые поленья.

– Это что? Тайник? – Ольга подошла ближе, пытаясь разглядеть, что еще есть в маленьком углублении в скале. Ноги отозвались гулкой болью.

– Угу, – Максим усмехнулся. Наконец-то хоть какие-то эмоции! – Секретное волчье логово.

Девушка тоже улыбнулась:

– И давно это волки научились разводить огонь?

– Как только стали ходит на двух лапах, – он поднялся, и Ольга в очередной раз удивилась, какой он высокий. Или это стены пещеры так сдавили пространство, что Макс превратился в великана?

– Это и есть гнездо?

– Да.

– Почему гнездо? Почему не пещера?

– До пещеры эта дыра не доросла. У нас такие расщелины называют ласточкиными гнездами. Не спрашивай, почему, – он увидел удивление у нее в глазах, – Я не знаю.

– На волчье логово это место похоже больше.

Макс уже выложил сухостой домиком и поднес спичку. Огонь очень быстро разгорелся и потребовал новой пищи. В ход пошли полешки. И Ольга, почувствовав тепло, немного размякла. Однако пол представлял собой такую же горную породу, и садиться на него как-то не хотелось.

– В рюкзаке плед, – Максим разгадал ее растерянные взгляды, скользящие от одной стены гнезда к другой.

Оля достала плед, аккуратно постелила на пол, свернув в несколько раз, и буквально упала на него, улыбаясь во весь рот. Она сразу же стянула с ног валенки. Как и предполагалось, носки промокли и ноги заледенели. Она попыталась пододвинуть их ближе к огню, но чувствительность пальцев резко вернулась, и каждый ноготок отозвался жгучей болью. Максим увидел, как она корчится, и поспешил на помощь.

– Что ж ты сразу-то не сказала, как начерпала снега? – он сел напротив и взял ее ноги в свои руки.

– Ты сказал, что нужно торопиться, – она виновато опустила глаза.

– Дурочка, – он снял носки, положил их около костра, – с отмороженными ногами ты далеко уйти собиралась?

– Не знаю, – Ольга откинулась на стену. Через куртку она чувствовала холод, идущий от камня, но поясница безумно устала. И чем теплее становилось в их убежище, тем сильнее ей хотелось спать.

Максим, сидя по-турецки, стал растирать Ольгины босые ноги ладошками. И тепло потихоньку стало возвращаться, а пальцы начали шевелиться.

– Достань термос и бутерброды, – Максим показал глазами на рюкзак, все еще находившийся у Ольги под руками. И она послушно полезла внутрь. Горячий чай и еда – то, что нужно.

Пока они ели, стало смеркаться.

– Ну вот, придется остаться на ночлег, – Максим вздохнул, – Я планировал уложиться в один день.

– Прости, – Оля привстала, поняв, что совсем развалилась.

– Ничего, – он снял валенки. В его обувке никакого снега не было. Стянул с себя носки и протянул их девушке. – Одевай. Твои когда теперь высохнут.

Оля хотела поспорить, ведь тогда Макс сам замерзнет, но потом вспомнила, что он ощущает холод совсем по-другому, и послушно напялила носки. Разноцветные вязаные гольфы. В таких ходит все семейство: и Настасья, и мальчики. И она ходила. Но благоразумно оставила все подарки доброй хозяйки в своей бывшей комнатке. Нечего портить легенду. Откуда у девочки, заплутавшей в горах, обновки? Вот и пришлось надеть свои старые однотонные носки.

Максим тем временем обулся, поднялся с пледа и стал аккуратно обкладывать костер небольшими камушками, валявшимися здесь же.

– Знаешь, – Ольга не стала смотреть на Макса и уставилась на огоньки пламени, – я никогда не забуду вашу семью.

– Зря, – Максим закончил с костром и вернулся к пледу, – лучше бы тебе все забыть.

– Вот и твоя мать так сказала, – она вздохнула. – Почему вы не можете жить среди людей?

– Почему не можем? – Он взял рюкзак, прислонил его к стене и облокотился. – Просто мы не хотим.

– Совсем-совсем?

Он улыбнулся:

– Совсем-совсем.

– Настасья начала рассказывать историю, но так и не рассказала. Про вас. Как вы появились.

На долю секунды Оле показалось, что голубые глаза Максима потемнели, но она списала это на пляску огня. Он молчал. Сумерки уже проникли в их убежище, и весь свет, что у них был – это свет от пламени. Теплый, переливающийся. В его игре теней она снова поразилась красоте человека, сидящего напротив. Его скулы, подбородок, глаза. Ей даже захотелось немного пофлиртовать.

– Расскажи, – Ольга попыталась налечь на кокетство.

Максим протянул ей руку, и она смело подала ему ладошку. Он слегка потянул ее к себе, Оля подалась вперед и оказалась в его объятиях.

– Я не люблю эту историю, – он посмотрел ей прямо в глаза, от чего у девушки в горле комок застрял, – Да и тебе она ни к чему. Макс фыркнул и повернул лицо к девушке.